Добрые друзья - Джон Бойнтон Пристли

— Особенно последняя, да, Порри? — вскричал мистер Танкер. — Заковыристая вещица, ей-богу! Очень недурна. Ее можно играть, пока крыша не слетит, Монти, и никто слова не скажет! Не то что хлам, который нам приходится печатать последнее время. А слова есть, дружище? Превосходно. Когда доберешься до последней, я спою. Да-да, спою! И пусть кто-нибудь посмеет сказать, что мы, палочкомахатели, всем завидуем. Да мы вообще не знаем, что такое зависть! Ну, дружище, садись, сбряцай нам еще разок.

Иниго сбряцал, а мистер Танкер — музыкальный руководитель Мортимера и тоже сочинитель подобных безделиц — стоял возле пианино, подпевая, отбивая ритм и сдабривая мелодию смешными маленькими партиями саксофона, банджо или тромбона. Когда они добрались до «Свернем же за угол», у мистера Танкера обнаружился сиплый тенорок, который мужественно ринулся в бой с музыкой. Иниго, к тому времени благополучно плюнувший на все сомнения, порхал и скакал над клавишами — к его чудачествам вскоре присоединился мистер Танкер, вставивший несколько фантастических пассажей и трелей. Через некоторое время в кабинете зазвучал еще чей-то голос. Он принес с собой все ароматы Востока, вместе взятые. Иниго чувствовал рядом с собой чье-то присутствие, но не успевал оглянуться и посмотреть, кто это, пока не отыграл последние аккорды.

— Вот это да! — воскликнул мистер Танкер, отирая лоб. — Здравствуй, Этель! Ну, разве не прелесть? Они все хороши, но от последних двух черти в аду запляшут.

— Только не говори, что это ты написал, Джимми, — сказала вошедшая леди. Она говорила мощным металлическим голосом и обладала такой же мощной металлической внешностью. Иниго сразу узнал в ней мисс Этель Джорджию, известную артистку ревю и мюзиклов. Раз или два Иниго видел ее на сцене, а фотографий пересмотрел и вовсе без счета. В сиянии софитов она пленяла и очаровывала, но в жизни производила на людей убийственное впечатление: все в ней — лицо, голос, фигура, одежда, сама ее сущность — покоряло и ошеломляло. Иниго показалось, что его только что познакомили с благодушной белой тигрицей.

— Этот юноша приехал к нам из Паддлтона-на-Шлаке, — пояснил мистер Танкер, — и привез с собой целую кучу шедевров. Один ты сейчас слышала.

— Леди и джентльмены, вы только что прослушали, — гнусаво просипела мисс Джорджия, пародируя джазовых музыкантов, объявляющих свои номера, — новый номер Этель Джорджии, который будет с грандиозным успехом исполнен в новом ревю мистера Монти Мортимера «Кто это сделал?».

— Я бы не был так уверен, Этель, — отозвался мистер Мортимер.

— Зато я уверена! — отрезала мисс Джорджия, показав характер, подобный пламени магния. — Хочу ее исполнять.

— Посмотрим, что можно сделать, — беззаботно ответил мистер Мортимер. Складывалось впечатление, что в Ассирии ему не раз приходилось укрощать тигриц и при необходимости он мог повторить фокус.

Тут все заговорили разом, даже скорбный мистер Пицнер, которому чудом удавалось отстаивать свою точку зрения, не повышая тихого обреченного голоса. Тем временем Иниго обнаружил, что разговаривает с новым гостем, который вошел в кабинет вслед за мисс Джорджией. То был округлый джентльмен, одетый в совершенно неуместный, ослепительно яркий твидовый пиджак и бриджи. Пока он глазел на Иниго сквозь очки в роговой оправе, тому показалось, что он где-то видел эту презабавную физиономию.

— Я тоже хочу посмотреть номера, пока Этель их не сцапала.

Мисс Джорджия стояла в середине кабинета и ожесточенно спорила с Мортимером и Танкером.

— Если они попадут в ее холеные ручки, пиши пропало, ничегошеньки тебе не достанется. Это исчадие ада. Вы, верно, удивляетесь, что я тут делаю в таком наряде. Так я вам расскажу. Я должен был валяться на травке в Ишере, но эта бестия позвонила мне за десять минут до выезда! И где теперь мой гольф? В гробу я его видел! Таскает меня за собой везде и всюду. А у меня, между прочим, сегодня дневной спектакль. Начало без десяти три, окончание без пяти пять. Ей-то хорошо, она не работает, пока Монти не поставит для нее новую программу. А я? Целыми днями репетирую ревю — или то, что от него осталось, — в гольф поиграть некогда! Дракон, а не женщина. Представляете, даже моя жена ее боится. «Скажи, что никуда с ней не поедешь», — говорит мне сегодня утром. Я ей: «Вот сама и скажи!» И что вы думаете, сказала? Держи карман шире! Дайте-ка мне взглянуть на ваши песни.

К тому времени Иниго узнал этого человека.

— Простите, вы — мистер Альфред Нетт?

— Собственной персоной. Я единственный человек в Англии, которому Альфред Нетт не скажет «нет». Что, смешно? По-моему, ни капли. Беда с этой шуткой в том, что трезвых она не смешит, а пьяных — сбивает с толку. Сколько раз пробовал ее на Билли Кратче, когда тот напивался! Хотите верьте, хотите нет, но он каждый раз впадал в такую задумчивость, что сразу заказывал черный кофе, ловил такси и ехал домой — думать. Слушайте, а вот эта ничего. Наиграйте тихонько, окажите любезность, а?

Но Иниго не дали ничего наигрывать. Все разом набросились на него, при этом не переставая спорить друг с другом. Говорили, разумеется, о нем. Иниго невольно задумался, что будет, если он тихо встанет и уйдет.

— Мистер Пицнер, вы просто обязаны дать мне право первого выбора, — говорил мистер Мортимер. — И при условии, что мы выкупим права…

— Вот именно, при условии, — молвил мистер Пицнер из пучин цинизма и египетского дыма.

— Вы прекрасно знаете, что с этим никаких трудностей не возникнет, — продолжал мистер Мортимер. — Мы можем хоть сейчас подписать контракт.

Мисс Джорджия эффектно зевнула на всех присутствующих.

— Ради Бога, Монти, поторопись! Купи все песни разом. У тебя пока только один стоящий номер, да и тот я нашла.

— Правильно, Этель, правильно! — с жаром выпалил мистер Танкер. — Я в этом деле кое-что смыслю, сам писал подобные штуковины. Но я не завидую. Я же не комедиантка, в конце концов.

— Неужели, Джимми? — вскричала мисс Джорджия и вдруг раскатисто захохотала. — А ты попробуй, вдруг получится! Крепдешин и пудра творят чудеса! Заходи как-нибудь в гримерку, я над тобой поколдую.

— Прибереги свои шуточки для вечера, мисс Джорджия, — с чудовищной напускной строгостью проговорил мистер Танкер. — Давайте перейдем к делу. Я бы выпил.

Мистер Пицнер поднял одну руку и взглянул на Иниго:

— Нам понравились ваши сочинения, мистер… э-э… Джоллифант.

— У вас талант, мой мальчик, — вставил неугомонный мистер Танкер, хлопая Иниго по плечу. — Считайте, вы уже сделали себе состояние… почти.

— Смысл вот в чем, — взял слово мистер Мортимер. — Я могу взять все эти номера. И другие — если они так же хороши. А потом — еще и еще. Права на исполнение, ноты, грампластинки — ну, вы знаете, как оно бывает, или должны знать. Ваши песни — золотая жила, мистер Джоллифант, золотая жила. И мы с мистером Пицнером можем вам помочь. Так, ладно. Насколько я понял, вы пришли к Фельдеру и Хантерману. Больше вы ни с кем не связаны и даже не ведете переговоров, так?