11/22/63 - Стивен Кинг

— Ты уедешь? Потому что я не уверена, что выдержу, если тебе придется уехать. Раньше я бы скорее умерла, чем произнесла эти слова, но после кошмарных месяцев, которые я провела в Рино, все изменилось. Потерять тебя навсегда… — Она медленно покачала головой. — Не уверена, что я это переживу.

— Я хочу жениться на тебе.

— Господи, — выдохнула она. — Когда я уже готова сказать, что этого никогда не случится, Джейк-он-же-Джордж делает мне такое предложение.

— Не прямо сейчас, но если следующая неделя пройдет, как я рассчитываю… ты выйдешь за меня?

— Разумеется. Но я обязана задать тебе один маленький вопрос.

— Холостяк ли я? Официально? Это ты хочешь знать?

Сейди кивнула:

— Да.

Она шумно выдохнула и улыбнулась, как ребенок. Потом стала серьезной.

— Могу я тебе помочь? Позволь мне тебе помочь.

От этой мысли внутри у меня все похолодело, и она это заметила. Сейди прикусила нижнюю губу.

— Тогда это что-то плохое. — Ее лицо стало задумчивым.

— Скажем так, я нахожусь совсем близко от огромного зверя с пастью, полной острых зубов, и этот зверь со всей скоростью несется на меня. Я не могу позволить тебе находиться рядом, пока не покончу с ним.

— И когда? — спросила она. — Твоя… ну, не знаю… дата твоей встречи с судьбой?

— Ее еще предстоит определить. — Я чувствовал, что уже сказал слишком много, но раз уж зашел так далеко, решил еще чуть продвинуться. — Что-то должно случиться вечером в эту среду. Я должен это засвидетельствовать. Потом приму решение.

— И я никак не могу тебе помочь?

— Думаю, что нет, милая.

— Если окажется, что могу…

— Спасибо. Я это ценю. И ты действительно готова выйти за меня?

— Теперь, когда я знаю, что тебя зовут Джейк? Естественно.

В понедельник утром, около десяти, у тротуара остановился универсал, и Марина уехала в Ирвинг с Рут Пейн. Я тоже собирался уйти по делам и уже направился к двери, когда услышал гулкие шаги на наружной лестнице. По ней спускался Ли, бледный и мрачный. С растрепанными волосами, лицо покрыто россыпью прыщей. В джинсах и абсурдно длинном пальто, полы которого путались в ногах. Он шел, прижав руку к груди, словно у него болели ребра.

Или он что-то нес под пальто. До покушения Ли пристреливал свою новую винтовку неподалеку от Лав-Филда, написал Эд. Меня не волновало, что и где он пристреливал. Тревожило другое: я едва не столкнулся с ним лицом к лицу. Без должных на то оснований предположил, что пропустил момент его ухода на работу и…

А почему, собственно, он не на работе в понедельник утром?

Я отмел вопрос и вышел из дома, размахивая портфелем. В нем лежал роман, который я не собирался заканчивать, бумаги Эла и описание моих приключений в Стране прошлого.

Если вечером десятого апреля Ли будет не один, кто-то из соучастников покушения может заметить меня и даже убить, тот же де Мореншильдт. Я по-прежнему думал, что вероятность этого невелика, а шансов убежать, убив Освальда, гораздо больше. Тем не менее меня могли поймать и арестовать за убийство. Я не хотел, чтобы кто-нибудь — к примеру, полиция — нашел записи Эла или мои мемуары, если уж такое произойдет.

Восьмого апреля я счел, что важно увезти мои бумаги подальше от сбитого с толку агрессивного молодого человека, который жил в квартире наверху. Приехал в «Первый зерновой банк» Далласа и совершенно не удивился поразительному сходству сотрудника, который меня обслуживал, с банкиром из «Хоумтаун траст», помогавшим мне в Лисбон-Фоллс. По фамилии Линк, а не Дьюсен, но он все равно выглядел как стародавний кубинский руководитель джаз-оркестра Хавьер Кугат.

Меня интересовали депозитные банковские ячейки. Скоро все рукописи лежали в ячейке 775. Я вернулся на Нили-стрит, и на мгновение меня охватила жуткая паника, потому что я не мог найти ключ от банковской ячейки.

Расслабься, сказал я себе. Он в твоем кармане, а если его там нет, тогда твой приятель Ричард Линк с радостью даст тебе дубликат. Возможно, тебе это обойдется в один бакс.

И, словно эта мысль подействовала на ключ, он нашелся в глубинах кармана, под мелочью. Я повесил его на кольцо с другими ключами, чтобы больше никуда не делся. Если придется бежать к «кроличьей норе» и возвращаться в прошлое еще раз, ключ останется при мне… хотя произойдет сброс на ноль всего, что я сделал за четыре с половиной года. И рукописи, которые сейчас лежали в банковской ячейке, затеряются во времени. Возможно, это следовало отнести к хорошим новостям.

Но точно так же затеряется и Сейди, а это была плохая новость.

Вторая половина десятого апреля выдалась теплой и солнечной, ощутимо повеяло летом. Я надел брюки и один из пиджаков, купленных в тот год, когда я учил деток в Денхолмской объединенной школе. Револьвер «полис спешл» тридцать восьмого калибра, полностью заряженный, отправился в портфель. Нервозности я не помню. Теперь, когда время пришло, я напоминал человека в скафандре изо льда. Посмотрел на часы: половина четвертого.

Я вновь намеревался припарковаться на стоянке универсама «Альфа-Бета» на Уайклифф-авеню. Туда я попаду в четверть пятого, с учетом интенсивного движения в центре города, который мне предстояло пересечь. Потом обследую проулок. Если он окажется пуст — а ничего другого в такой час я и не ожидал, — загляну за доску, которая висела на одном гвозде. Если в записях Эла все правильно и Ли действительно привез винтовку заранее (пусть с месторасположением тайника Эл и ошибся), тогда там я ее и найду.

Потом посижу в автомобиле, наблюдая за автобусной остановкой на случай, если Ли приедет раньше. В семь часов, когда в мормонской церкви начнется служба для новичков, пойду в кофейню, где целый день кормят завтраком, и сяду у окна. Поем через силу, наблюдая за подъезжающими к остановке автобусами, чтобы определить, один приедет Ли или с компанией. Надеюсь, что не увижу огромного «кадиллака» де Мореншильдта.

Такой план я составил на этот вечер.

Я взял портфель, еще раз взглянул на часы. Тридцать три минуты четвертого. Я заранее залил бак «шеви», автомобиль стоял наготове. Если бы в тот момент я вышел из дома и сел за руль, как и планировал, телефон зазвонил бы в пустой квартире. Но я этого не сделал, потому что кто-то постучал в дверь, когда я уже потянулся к ручке.

Я открыл дверь. На пороге стояла Марина Освальд.

Несколько секунд я только таращился на нее, не в силах ни двинуться, ни произнести хоть слово. По большей части сказалась неожиданность ее появления, но не обошлось и без еще одной причины. Пока она не встала прямо передо мной, я не осознавал, что ее большие синие глаза очень похожи на глаза Сейди.