Обратная сторона города N. Дикая охота - Дарья Заровная

– Да не кипятись ты так. Я тебе верю. В общем, Давыдову я намекнул, что, возможно, эти двое могут быть причастны, поэтому с нас взятки гладки.

– Если это так, я лично их убью!

– Успокойся, – властным голосом произнёс Финик. – Не развязывай войну. Лучше занимайся своими делами. Кстати, какие планы на праздники?

– Какие, блядь, праздники? Надо бойцов подготовить к приезду Андрюхи. Ну, может, с Лёхой встречусь. Ты с нами?

– Естественно.

«Естественно! Да ни хуя, блядь, не естественно!»

Это «естественно» ещё до обеда эхом отражалось в его голове. Что-то было в Финике не так. Слишком он был спокоен в ситуации, которая вышла из-под контроля. На их территории чуть не сдохла важная шишка! Но Финику было будто бы всё равно. Пёс долго пытался понять поведение друга, а потом переключился на другие мысли и забыл. Как и про друга, который не выходил на связь целый день.

Когда Джокеру попадались «редкие экземпляры», он терял счёт времени. Мог сутками напролёт развлекаться с девушкой, если у неё хватало здоровья. Единственное, за что переживал Пёс, – как бы у друга не случилась очередная передозировка, ведь раньше он знал, где его искать.

Слишком много навалилось за один день: отравление, пропажа друга, провал плана, но последней каплей стала его погасающая звезда. Палач с каждым месяцем всё больше сдавал позиции, и, будь сегодня обычный день, возможно, Пёс прошёл бы мимо. Но у него чесались кулаки. Гнев дозами впрыскивался в кровь, требуя высвобождения.

Как только тренировка закончилась, Пёс встал с трибуны, кивая своим людям, и отправился следом за Палачом.

***

В пропитанном мускусным запахом тренировочном зале Игорь проиграл очередной бой своему оппоненту. Ему было необходимо привлечь внимание Пса, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз.

Раньше он безоговорочно доверял плану Сергея, несмотря на его маленькую тайну, но стоило им просидеть до утра около клуба и уйти ни с чем, как вместо надежды пришло разочарование. Игорь не спал до утра и думал, что будет, когда они встретятся с Псом. В этой игре должен выжить кто-то один, и, учитывая первую неудачу, он сделал ставку на сильного и всемогущего Пса. Решил, что, пока не поздно, нужно выбрать сторону победителя.

Второй толчок в эту сторону крылся за маленькой сучкой с бешеными глазами. Её Игорь ненавидел больше Пса, ведь подобные высокомерные отродья не должны существовать в этом мире. А она не только жила и дышала с ним одним воздухом, но и посмела посягнуть на последнее, что у него осталось – жизнь. Такое не сходило с рук никому.

План был прост: встретиться с Псом и поведать ему о Сергее и его плане. Про Джокера он решил тактично промолчать, зная, что его судьба осталась неизвестна. Игорь рассчитывал на то, что таким образом сможет откупиться. Жизнь нескольких человек в обмен на его непрожитые годы – хороший обмен.

Еле переставляя ноги, он шёл в раздевалку под пристальным взглядом Пса и его прихвостней. Сказать, что тот был недоволен, – мало. Пёс пребывал в бешенстве. Игорь знал, что ходит по тонкому льду, но был готов к последствиям. Он был готов сделать что угодно, лишь бы выйти сухим из воды. Сергей и Дина – его ключ к свободе, и не к той, что они там придумали. У него был собственный план.

Стоя голым перед шкафчиком, он услышал, как открылась дверь, за спиной раздался тяжёлый топот. Они пришли по его душу. В момент раздевалка опустела. Остальные бойцы будто растворились в воздухе, почувствовав опасность. Только он предвкушал встречу.

Игорь повернулся к вошедшим людям и, прикрываясь полотенцем, склонил голову в качестве приветствия.

– Тухло, – произнёс Пёс, разминая шею. – Ребятки, покажите этому утырку, как надо кланяться.

Толпа из шести человек окружила Игоря. Самый здоровенный парень в спортивном костюме ударил его ногой в живот. Игорь согнулся пополам, склоняя голову ниже. Закашлялся, попытавшись что-то произнести. Не так он планировал начать разговор.

– Так надо кланяться своему хозяину, – лениво произнёс Пёс. – Мне тут птичка весточку прислала, что ты совсем расслабился. Или ты думаешь, что раз мой фаворит, то я не пущу пулю тебе в лоб?

Игорь покачал головой, стоя всё в той же позе.

– Когда с тобой разговаривают, нужно смотреть в глаза. На колени его, – приказал своим людям Пёс.

Игоря пнули в спину, от чего он упал лицом вниз, разбил нос. Посадив на колени, его схватили за волосы, подняли голову в сторону Пса.

– Знаешь, что делают со старой скотиной? – ухмыляясь, Пёс присел на корточки, пристально посмотрел Игорю в глаза. – Её отдают на убой. Ты, сучий сын, стал приносить меньше дохода и проиграл два боя. Но я тебя просто так не убью. Ты пойдёшь в подвал, а потом к Мяснику. Может, хоть какой-то толк с тебя будет. Ты меня услышал?

Игорь кивнул, получив порцию дыма в лицо. Любимый приём Пса: закурить перед бойцом, а потом использовать человека вместо пепельницы. Он был любимой пепельницей Пса.

– Мне надо с вами поговорить, господин, – хрипя от боли, произнёс он. – Это важно.

– И с каких пор мусор стал обладать важной информацией? – Пёс рассмеялся, а вслед за ним смех подхватили и его люди. – Хочешь очередную сестричку мне продать, чтобы она, как и предыдущая, сдохла в борделе? Ты только скажи, я быстро раскрою её потенциал. – И он зловеще прошептал ему на ухо: – Предыдущая так сладко подо мной стонала. Ты бы слышал эти крики о помощи, а ведь она звала тебя, когда я трахал её в задницу за дозу. Наверняка детство вспоминала.

От этих слов к горлу начала подкатывать тошнота. Псу было смешно. Его людям было смешно. А он, совершенно голый, сидел перед этой толпой и слушал рассказ о том, как насиловали его младшую сестру. Посмешище, не более. Он сам понимал, насколько жалок, и ему хотелось, чтобы не он один чувствовал себя настолько плохо. И, несмотря на всю абсурдность ситуации, Игорь намеревался рассказать о Дине, чтобы хоть как-то продлить свою жизнь. Чтобы остались у кого-то воспоминания о его сестре и было кому приходить к ней на могилу.

– Я должен рассказать вам о…

– Всё, что ты мне должен, это выигрывать бои. Делать шоу. – Сжав его щёки, Пёс задрал голову Игоря выше. – Ты даже грязи из-под подошвы не стоишь. Ты не вправе со мной разговаривать. Целовать ноги за свою никчёмную жизнь – вот что ты должен делать.