Последние - Таня Роу

– Понимаю, – сказала я немного настороженно. – Не так-то просто довериться незнакомым людям, учитывая через что всем нам пришлось пройти перед тем, как оказаться здесь.

Калеб кивнул, его улыбка осталась на месте, но в глазах промелькнула тень чего-то более серьёзного.

– Это точно, – согласился он, проводя рукой по волосам. – Я просто хотел сказать, что если вдруг я могу тебе чем-то помочь…

Я вопросительно подняла брови. Неужели он тоже хотел заделаться в мои няньки?

– Мы ведь с тобой в одной команде, и никто из нас не хочет лишних проблем… ну, или вроде того, – добавил он.

Я сдержала порыв спросить, что именно он имел в виду.

– Ладно, Калеб, – коротко кивнула я, делая ещё один шаг в сторону. – До встречи.

На этот раз он не стал меня задерживать. Не оборачиваясь, я двинулась дальше по коридору в сторону лифтов. Когда я свернула за угол, мне показалось, что я услышала за спиной чьи-то шаги. Но, обернувшись, увидела только пустой коридор.

Паранойя.

Я ускорила шаг, стараясь поскорее добраться до своей комнаты, где наконец можно будет отдохнуть.

Дверь комнаты мягко закрылась за моей спиной, приглушив звуки коридора. Тишина окутала меня, словно тёплое одеяло, но напряжение всё ещё оседало на плечах. Я сбросила кроссовки и села на кровать, прижимая руки к бокам, пытаясь унять этот раздражающий зуд, который не давал мне покоя на протяжении многих недель.

Скинув ещё и футболку, я зашла в ванную и, включив свет, подошла к зеркалу. Это был первый раз, когда я могла рассмотреть свою рану. Она почти полностью затянулась. Вокруг неё ещё оставались следы покраснения, кожа выглядела сухой и натянутой. «Почти зажило», – говорил Купер, но ощущалось это так, будто процесс восстановления затянулся на долгие месяцы и будет проходить ещё как минимум несколько лет. Но я понимала, что это мой воспалённый мозг просто заставляет меня питать жалость к самой себе, несмотря на то, что от других, эту же самую жалость, я воспринимала в штыки.

Рубец, простирающийся от ребра к боку, уже не выглядел таким свежим, но всё равно бросался в глаза. Я медленно провела по нему холодными пальцами, ощущая шероховатую поверхность кожи.

Сейчас, глядя на этот шрам, я вновь вспоминала тот момент, когда тот пульсар толкнул машину на меня и металлическая коряга пробила меня почти насквозь. Тогда мне казалось, что я умру – не от боли, а отчаяния. Это было похоже на бесконечное падение в темноту, где тебя окутывает туман, а ты не можешь найти выхода. Но я выжила. И этот шрам стал тому немым подтверждением. Напоминанием о том, что даже в самых безвыходных ситуациях можно найти путь обратно к свету.

Но вместе с этим шрамом пришло ещё кое-что – уязвимость. Я чувствовала её каждый своим движением, каждым неловким поворотом. Будто моя внутренняя сила, которая прежде казалась мне незыблемой, дала большую трещину. Как бы я ни старалась показать всем вокруг, что могу справиться с чем угодно, внутри всё ещё оставалось это крошечное чувство страха. А вдруг я не оправлюсь до конца? А вдруг этот шрам будет не просто отметиной на моей коже, а постоянным напоминанием о том, что я могу быть слабой? Что моя жизнь слишком хрупка?

Пытаясь отогнать навязчивые мысли, я направилась в душ. Горячая вода всегда помогала мне снять напряжение. Струи воды ударяли по коже, смывая с неё накопившийся за день толстый слой усталости и раздражения. Закрыв глаза, я подставила лицо под поток, давая горячим каплям стекать по плечам и бокам, унося с собой всё ненужное.

От воды кожа начала чесаться ещё сильнее, но это ощущение странным образом приносило облегчение. Я потянулась к полке за мылом, стараясь действовать медленно и без резких движений. Пальцы скользнули по бруску, и его гладкая поверхность сразу же нагрелась от воды. Пена мягко ложилась на кожу, оставляя после себя прохладный след. Я сосредоточилась на каждом движении – аккуратно намыливая руки, плечи, затем осторожно обходя бок. Вода, смешанная с пеной, стекала вниз, смывая с меня не только пыль дня, но и груз накопившихся дней.

Я машинально провела пальцами по рёбрам, следя за тем, как вода стекает по линии шрама.

Он останется со мной навсегда.

Я подумала об это с неожиданным для себя спокойствием. Сейчас это уже не казалось чем-то страшным или болезненным. Этот шрам стал частью меня, моего пути.

Закончив с душем, я взяла мягкое полотенце и аккуратно вытерла кожу, стараясь не надавливать на бок. Хоть кости и срослись, а рана затянулась. Повязок больше не было, только мазь, которая теперь должна была помочь ускорить заживление. Я нанесла её тонким слоем, ощущая, как холодное вещество растекается по воспалённой коже, принося лёгкое облегчение.

Вновь глядя на себя в зеркало, я долго раздумывала о том, как изменилось моё тело за последние месяцы. Оно стало тоньше, жилистее, каждое напряжение мышц отдавало болью. Я словно стала собственным призраком. Я и так никогда не могла похвастаться объёмами, а теперь их и подавно нет. Но где-то глубоко внутри теплилась уверенность – я справлюсь. Даже если придётся начать с самых простых вещей, шаг за шагом.

Эта мысль заставила меня отложить полотенце в сторону и быстро натянуть чистую футболку и джинсы. Глубоко вдохнув, я приняла решение – пойти в тренировочный зал. Хотя мне и хотелось побыть одной, в то же время я не хотела сидеть взаперти. Пока Лео и Джесси были в школе, а Роуз и Остин заняты своей работой, я хотя бы просто посмотрю, как тренируются остальные. Посижу на своём «почётном троне», не касаясь никакого оружия. Никакого вреда от этого быть не может.

Лифт мягко остановился на нужном уровне, и я направилась к залу, игнорируя все вопросительные взгляды в мою сторону. Казалось бы, люди должны были привыкнуть, что я приходила сюда почти каждый день, но нет.

– Мэди? – окликнул меня Нолан.

Я резко остановилась и едва слышно пискнула от боли, что пронзила мой бок из-за этого.

– Привет, Нолан, – улыбнулась я, смотря, как мой тренер неспеша подходит ко мне.

– В зале никого нет, – начал он, – и у меня приказ не пускать тебя туда, если он пуст.

Я подняла брови, усмехнувшись, но внутренне напряглась. Меня бесило это до чёртиков.

– Ты серьёзно? – спросила я с лёгкой иронией. – Я что, по-вашему, собираюсь устроить там бойцовский турнир сама с собой?

Нолан хмыкнул, после чего