Три Царя - Игорь Маревский

опасался, что не успеет вовремя, поэтому был готов в любой момент пустить стрелу меж глаз, хоть и не особо этого хотелось. Звуки веселья и смеха служили идеальным прикрытием, поэтому массивный Пилорат не боялся треска палок и веток под ногами. Он приближался с уверенной скоростью, посматривая по сторонам. Пока было всё тихо. Чёрный издал толстую отрыжку и, сопя под нос, натягивал штаны, когда длинный охотничий нож, что бил кабана с одного удара, вошел ему в шею. Пилорат метил прямиком в артерию, но ширины лезвия хватило на всю шею древолюда. Чёрный не успел никак среагировать, лишь хватал ртом воздух, пока не обмяк.

Пилорат подхватил падающее тело и аккуратно положил в высокие кусты. По руке потекла кровь, что среди ночи казалась горячей смолой. Меридинец отер руку о кусты и осмотрелся. Немало в раннем возрасте ему приходилось резаться и терять оружие из-за влажной руки, в которой даже самая ребристая и удобная рукоять, ощущалась, будто натертая мылом или жирным маслом. Вокруг было тихо, ближайшие шаги и голоса доносились из центра лагеря, где проходила вся шумиха.

Одним меньше, но это лишь начало. Пилорат прокрался до ближайшей палатки и слегка заглянул внутрь. Четыре лежака, три из них заняты. Среди спящих и ядовитого перегара он приглядел одного камнеступа. Маленький бочонок из Конклава Независимых Народов глухим басом наслаждался пьяным храпом. Это было удивительно, поскольку камнеступы пользовались малым спросом у разбойников. Восприимчивые к холоду, ростом чуть ниже человека, да и шумят каменными наростами, однако не это насторожило меридинца. Пилорат не любил убивать камнеступов, лишь по одной причине. Когда они словно ежики сворачивались в комочек, трудно было попасть в уязвимое место, а сердца у них было три, размером с косточку от персика.

Шаги, слева. Две пары ног. Меридинец нырнул внутрь, выглядывая наружу. Два человека, совсем еще паренька двигали в кусты, обнимаясь как родные братья и напевали известную мародерскую песню. Горланили они чересчур громко, что рисковали разбудить остальных. Также если они вдруг резко замолчат, это может вызвать интерес у других.

Они пристроились недалеко от места, где истекал кровью древолюд в небольшом кармашке вырытым Пилоратом. Меридинец решил их оставить в покое, лишь бы не заметили павшего товарища. Внезапно один из спящих выругался сквозь сон и зашевелился под медвежьей шкурой. Мог бы проспать еще пару минут, прежде чем отправиться к праотцам, но вместо этого меридинец закрыл ему рот грубой ладонью и перерезал глотку, поступив так же и со вторым. Камнеступ продолжал храпеть и чавкать.

«Эй! Ты че ссышь мне на ботинки?!» — послушалось от двух «братьев», чьи отношения резко изменились. Обиженный, не прекращая струи, ощетинился и саданул в челюсть как мог. Оба упали только вот второй успел сделать несколько шагов назад и угодил прямиком к древолюду. Секунда, максимум три, пока до его затуманенного алкоголем разума дойдет, что товарищ вовсе не прилег отдохнуть в кустах, а собирается в скором времени завонять.

Пилорат натянул тетиву и всадил стрелу в голову павшему. Из высоких кустов торчали лишь ноги, когда второй изрядно ругаясь и отряхивая мокрые штаны встал.

— Да ладно, — молол он, едва выговаривая звуки. — Вырубился?

Меридинец на одном колене был готов вот-вот вырваться из палатки и зарезать пятую жертву. Паренек, покачиваясь и запинаясь медленно приближался, всё громче и громче окрикивая другого. Плохо, много шума. Пилорат стискивал зубы и мысленно просил его ускориться. Выпрыгнув слишком рано или слишком поздно, он рисковал позволить пареньку совершить предсмертный крик, который возможно оповестил бы остальных. Время тянется очень долго, когда чего-то ждешь всем сердцем, также и подумал Пилорат, и его терпение вознаградилось. Выскочив словно змея из кустов, он ужалил смертельным ударом, затем затащил уже мёртвого паренька в палатку. Так же поступил и с остальными. Шестой жертвой должен быть камнеступ, только вот убить его хотелось так же быстро и моментально как остальных.

Пилорат сидел на коленях, словно перед настоящим ежом весом в пять пудов и думал, как ему добраться до плоти. Вдруг на весь лагерь раздался громкий женский плачь, крик, а затем дружный гогот Чёрных. В тот момент мысль ударила в голову, и он ею воспользовался. Меридинец звонко хлопнул в ладоши прям возле уха спящего, и тот захрипев резко сел. Этого вполне хватило для того, чтобы вонзить длинный нож ему в подбородок. Камнеступ задрал глаза, так и не произнеся слова, помер.

«Шесть. Осталось ориентировочно дюжина», — он выглянул с обратной стороны палатки, где ему прекрасно было видно гулянье. Черные сидели вокруг большого костра, на языках которого жарилась тучная свинка. Одну из пленниц задорно пускали по кругу, швыряя бедолагу из рук в руки, где её тискали и облизывали где только можно. Остальные две были привязаны к столбам, одна из них, к сожалению, носила под сердцем.

Перед тем как отправиться, Семирод также упоминал, что помимо очевидных биологических трофеев, в цене были и беременные женщины, особенно те, коим рожать предстояло вскоре. Черные относили их «Им», а что делали «Они» только оставалось гадать, да и не сильно хотелось. Пилорат насчитал восьмерых, значит где-то еще было пять шесть. Вариантов было много, но что бы он не собирался предпринимать, действовать нужно было без раздумий. Это лишь вопрос времени, когда кому-нибудь захочется облегчить ношу выпитого и наткнуться на кровь или найти пропавшего товарища, среди шести трупов.

Как телохранителя для важных господ, его обучили многим искусствам, в том числе и некоторым заклинаниям, однако он сейчас бы отдал половину своего опыта ради одного мощного взрыва в центре этой вакханалии. Опять же использовать даже самое простое колдовство он не мог себе позволить. В отличие от холодной и смертельной стали ножа, использование духа почуют остальные. С другой стороны это не означало, что в случае открытой схватки его противники не воспользуются всем арсеналом умений.

Перед тем как отправиться дальше он еще раз осмотрел лагерь, по периметру которого лежали перевернутые телеги, и вбил кол в перетянутую ткань палатки. Он может и не запретит зайти Черным, но по крайней мере ветром не откроет. Пилорат вышел сзади палатки, и выждав нужный момент, перебежал к следующей. Момент, к слову, выдался удачный, когда девушка зарыдала и ударила одного по лицу, а зубами вгрызлась в бровь другому.

«Спасибо тебе, и потерпи сколько сможешь, я постараюсь быстрее всё закончить»,