Голос мертвых - Брайан Ламли

— Да, это, скорее всего, враг, — сказал Гарри стоявшему рядом с ним цыгану и удивленно приподнял бровь, видя, что тот держит наготове нож. — О, даже так?

— Зганы не любят тайных наблюдателей, — мрачно улыбнувшись, ответил цыган.

Гарри, однако, подумал, не для него ли был предназначен этот нож, в случае, если он попытается сбежать? Не был ли он выражением угрозы, чтобы заставить его подчиниться?

— Что дальше? — спросил он.

— Смотрите, — последовал ответ.

Юная цыганка в пестром платье и яркой шали перешла через дорогу к машине, и Николай Жаров напряженно выпрямился за рулем. Она показала ему корзинку, наполненную всякими безделушками, дешевыми украшениями и лакомствами, и о чем-то заговорила с ним. Но Жаров в ответ отрицательно покачал головой. Он, в свою очередь, вытащил из кармана несколько купюр, показал их девушке и начал о чем-то спрашивать ее. Она взяла деньги, энергично закивала головой и показала рукой в глубину леса. Жаров нахмурился и спросил ее еще о чем-то. Она заговорила еще настойчивее, даже топнула ногой и вновь махнула рукой в сторону Гьюлы.

Жаров мрачно кивнул головой и завел мотор. Едва он уехал, скрывшись в облаке пыли, Гарри обернулся к цыгану.

— Значит, это был враг. А девушка отправила его по ложному следу?

— Да. А теперь нам пора в путь.

— Нам? — Гарри пристально посмотрел на него. Цыган вложил нож в висевший на поясе футляр.

— Нам, Странникам, — ответил он. — Кому же еще? Если бы вы вовремя проснулись, вы могли бы поесть вместе с нами. Однако, — он пожал плечами, — мы оставили вам немного супа.

К ним подошел другой цыган и протянул Гарри миску и деревянную ложку.

Гарри смотрел на них в нерешительности.

"Не делайте этого!” — раздался в голове у Гарри голос умершего цыганского короля.

— Это яд? — спросил Гарри. — Ваши люди хотят меня отравить?

"Нет, они просто хотят, чтобы вы пролежали неподвижно пару часов. Если вы выпьете это, вы тут же потеряете способность двигаться”.

— А потом мне будет очень плохо?

«Нет. Разве что немного поболит голова, но боль пройдет, если вы выпьете чистой воды. Но если вы это выпьете... тогда все пропало! Вас перевезут через границу, а после вы окажетесь среди древних холмов и скалистых гор... а они, как вы знаете, принадлежат Ференци!»

Но Гарри лишь удовлетворенно кивнул.

— Да будет так! — пробормотал он и выпил содержимое миски.

* * *

Николай Жаров добрался до Гьюлы и проехал почти полгорода... и тут, где-то в его подсознании, раздался тихий голос, все настойчивее и настойчивее твердивший ему, что его одурачили. В конце концов, он развернул машину и помчался обратно, туда, откуда только что приехал. Если Гарри Киф направился в Гьюлу, он сможет проверить это после. Но если эта цыганочка сказала не правду...

Лагерь был пуст. Цыган — как не бывало. Жаров выругался, свернул налево, на главную дорогу, и нажал на газ. И вскоре впереди он увидел, что первая из повозок уже неторопливо проезжает через пограничный пункт.

Подкатив на полной скорости, он так резко затормозил, что шины пронзительно взвизгнули, и, выскочив из машины, буквально влетел в похожее на шале строение, внутри которого было всего лишь одно помещение. Сидевший за высоким барьером пограничник торопливо нацепил на голову фуражку и уставился на Жарова. Тот не сводил с него сверкавших яростью глаз. За пыльными, засиженными мухами стеклами окон было видно, что под поднятым шлагбаумом проезжает последняя цыганская повозка.

— Да вы что, с ума сошли? — заорал на пограничника Жаров. — Вы венгр или румын?

Довольно молодой пограничник был краснолиц и обладал уже достаточно заметным животом. Трансильванский крестьянин, он поступил на службу в секуритате, считая, что это лучше, чем заниматься хозяйством и работать на земле. Не то чтобы там платили большие деньги, но его, по крайней мере, боялись, а это позволяло получать дополнительный доход. Ему очень нравилось наводить на людей ужас и страх, однако он не привык, чтобы угрожали ему.

— Кто вы такой? — злобно спросил он, в то же время испуганно моргая поросячьими глазками.

— Шут! — в ярости заорал Жаров. — Эти цыгане, они что, вот так просто болтаются туда-сюда? Разве здесь не контрольно-пропускной пункт? Знает ли ваш президент Чаушеску о том, что всякие подонки переходят, как им вздумается, с вашего попустительства, границы его страны? Оторвите свою задницу от стула и идите за мной! В этих повозках скрывается шпион!

Выражение лица пограничника резко изменилось. А что, если этот человек, несмотря на его заметный иностранный акцент, является одним из высоких чинов секуритате. Если судить по тому, как он ведет себя, это так и есть. Но что он там говорит о шпионах? Лицо его вспыхнуло и покраснело еще сильнее, он выскочил из-за барьера, на ходу застегивая верхнюю пуговицу промокшего от пота голубого мундира и нервно потирая подбородок, колючий от двухдневной щетины. Выскочив из помещения, Жаров бросился к машине, плюхнулся за руль и распахнул дверь со пассажирского места.

— Садитесь! Живо! — рявкнул он. Смущенный и растерянный пограничник с трудом втиснулся в машину.

— Но цыгане никогда не доставляли нам неприятностей! — возбужденно пытался протестовать он. — Никто и никогда их не трогает. Они кочуют через эти места уже много лет. А сейчас они едут хоронить одного из своих соплеменников. И не дело вмешиваться, когда речь идет о погребении!

— Ну, вы словно с Луны свалились! — рявкнул Жаров, нажал на газ и, едва не врезавшись в хвост процессии, начал обгонять повозки. — Да вы хоть потрудились их проверить? Ну конечно же, нет. Говорю вам: они укрывают английского шпиона по имени Гарри Киф! Его разыскивают и советские, и румынские спецслужбы. И сейчас он находится в вашей стране, а следовательно, под вашей юрисдикцией! Благодаря ему, вы можете заслужить награду или повышение по службе, но только в том случае, если будете строго следовать моим инструкциям.

— Да, понимаю, — промямлил пограничник, хотя на самом деле ровным счетом ничего не понимал.

— Оружие у вас есть?

— Здесь? Зачем? Белок, что ли, стрелять? Жаров зарычал от злости, ударил по тормозам и боком развернул машину, перегородив путь первой повозке. Лошади замедлили шаг, и весь караван остановился. Едва осела дорожная пыль, Жаров и взволнованный, испуганный пограничник вышли из машины.

— Обыщите их, — приказал Жаров, указывая на крытые повозки, из которых с недовольным ворчанием вылезали цыгане.

— А что я должен искать? — все еще ничего не понимая, спросил пограничник. — И где? Это же кибитки — сиденье впереди, дверь сзади, а между — свободное пространство. Одного взгляда внутрь вполне достаточно.

— Везде, где только может спрятаться человек. Вот где вам следует искать! — рявкнул Жаров.