Эпоха рыцарства в истории Англии - Артур Брайант

К концу 1368 года он был готов. Карл уже позволил гасконским жалобщикам изложить свое дело перед Парижским парламентом, заключив с ними секретный договор, что если дело дойдет до военных действий, они будут держаться вместе. Зная, что еще более сотни подданных Черного Принца жаждут пожаловаться ему, теперь он объявил, что его судьи обнаружили, что поскольку Эдуарду не удалось ратифицировать отказ от своих претензий на французский трон, то отказ его собственного отца на сюзеренитет в Аквитании никогда не вступал в силу и что провинция, таким образом, все еще является частью Франции. И как ее суверен, он уполномочен и морально обязан вершить правосудие и рассматривать жалобы по справедливости.

В январе 1369 года Карл формально призвал Черного Принца как пэра Франции лично прибыть в Париж. Это застало принца врасплох. Когда он осознал, что все, за что боролись он и его отец, оказалось тщетным, он принес страшную клятву. «Мы добровольно, – сказал он, – прибудем в назначенный день в Париж, ибо король Франции посылает за нами. Но только в шлеме на голове и с шестьюдесятью тысячами людей за спиной».

Однако угрозы победителя при Пуатье сильно отличались от его реальных возможностей на данный момент. Обиженным был не он, но его недовольные вассалы и французский король. Прошли те времена, когда при приближении англичан французы «прятались за стенами крепостей и бежали, как жаворонки при приближении сокола». Все военные отряды вокруг 800-мильной границы Аквитании стекались, чтобы помочь своим соотечественникам, а священники взяли на себя руководство в побуждении к восстанию через проповеди. За несколько недель более 900 замков и городов отреклось от своих подданнических обязательств по отношению к англичанам; большая часть Арманьяка, Лимузена, Родеза, Керси и Ажене была потеряна без борьбы.

При этом французский король все еще действовал осторожно. В марте его войска помогли кастильцам одержать решающую победу над доном Педро, который был взят в плен и убит. Вернув Бастарда на трон, Кастилия вместе со своим флотом, вместе с Арагоном и Наваррой, теперь объединились против Англии. В конечном итоге, в мае 1369 года, Карл предпринял решающий шаг, сначала объявив Черного Принца не подчинившимся решению суда за то, что тот не явился перед Парижским парламентом, и затем информировав английского короля о том, что, поскольку тот нарушил букву договора, его французские земли конфискованы. Одновременно он захватил Понтье.

В гневе Эдуард обратился к парламенту за деньгами и вновь принял титул, от которого отказался девять лет назад, титул короля Франции. В этот момент в Англии опять началась Черная Смерть, уже в третий раз. Среди тех, кто умер тем летом, были епископы Нориджа, Херефорда и Экзетера, графы Саффолка и Уорика, а также молодая герцогиня Ланкастера – леди Бланш[416], жена Джона Гонтского. Только осенью стало возможным собрать хоть какие-нибудь войска против Франции, когда, чтобы предотвратить захват острова Уайт, Ланкастер отправился в Кале с 600 тяжеловооруженными воинами и 1500 лучниками. Ударив по Артуа и Пикардии, он прибыл как раз вовремя, чтобы остановить погрузку на суда армии в Нормандии под командованием брата французского короля. Но хотя он дошел до ворот Арфлера, сжигая и грабя все на своем пути, он не смог вызвать французов на бой. Ибо Карл определенно не делал давать английским лучникам шанса повторить холокост, совершенный ими поколением ранее. К ноябрю, не способный более обеспечивать свою армию, герцог вернулся в Англию и обнаружил, что он потерял не только жену, но и мать: королева Филиппа умерла месяц назад в Виндзоре. «Добрая королева, – написал о ней ее соотечественник Фруассар, – так что много хороших деяний совершено в ее царствование, и она помогла многим рыцарям и обустроила многих дам и девиц».

Если 1369 год был сплошной катастрофой для Англии, то это только спасло Шотландию. Не имея должного количества людей для защиты своих северных границ и в то же время для обороны Аквитании, Англия была вынуждена согласиться на четырнадцатилетнее перемирие. Но за это, принимая во внимание голод, войны между баронами и кланами, а также разорительные налоги, с помощью которых королевство должно было выплатить выкуп за своего короля, северное королевство могло быть вынуждено принять условия Эдуарда и признать его наследником Давида. Когда оно было заключено, шотландцы, свободные от угрозы с юга, хотя Англия все еще контролировала Берик, Роксбург и Аннандейл, смогли подавить восстание Хозяина островов, которое грозило распадом их стране. Когда спустя 18 месяцев, в феврале 1371 года, король Давид умер, сын дочери Роберта Брюса, Роберт Сенешаль, наследовал по условиям соглашения, принятого полстолетием ранее. Если бы не тяжелая война с Францией, Англия никогда бы не признала этого.

Кампания в Гиени в 1370 году проходила не лучше, чем это было в 1369 году. Англичане не могли все время сражаться против государства, которое несколько раз превосходило их в численности и размерах. Хотя они все еще не осознавали этого, возможность, которой они воспользовались когда-то, теперь была не на их стороне. Они больше не могли финансировать войну за счет военной добычи, которая, поскольку они все пожгли, разграбили и опустошили, теперь была в сильно ограниченном размере. Напрасно они созвали свои «свободные компании» – Хьюго Колвли из Испании и «Роберта Страшного» Ноллиса из Бургундии – и наняли их для защиты герцогства; не получающие денег и вынужденные жить за счет сельской местности бриганды лишь ухудшили ситуацию, возбудив ненависть каждого крестьянина или горожанина. Тщетно они совершали «прогулки» в своей старой манере, пытаясь спровоцировать французов к принятию боя. Летом 1370 года с 1500 тяжеловооруженных воинов и 4000 лучников Ноллис промаршировал от Кале до Труа и оттуда, проходя под стенами Парижа, в Бретань. Но единственным результатом был дальнейший рост французского национального самосознания, в то время как молодые английские лорды, чувствовавшие себя униженными из-за недостатка успеха, обиженно роптали на необходимость служить под началом такого низкорожденного командира; «старый бандит», так они его называли.

Стратегия французского короля идеально подходила его средствам. Она заключалась в том, чтобы избежать битв, особенно на возвышенностях, любой ценой использовать численное превосходство и растущее сочувствие французов к вассалам Черного Принца для освобождения сначала одного района, затем другого, и, укрепляя оборону каждого замка, находящегося в руках французов, сделать невозможным для англичан восполнять свои потери. Ушли те дни, когда несколько смелых англичан могли внезапно напасть и штурмовать предположительно неприступный, но слабо охраняемый замок; единожды инженеры Карла привели оборонительные укрепления всех замков и городов в порядок, так что никто не мог взять их штурмом, кроме как большая армия с хорошей осадной техникой. А это было выше возможностей англичан.