По ту сторону жизни - Александр Чиненков

Они вошли в соседнюю комнату и замерли, осматриваясь. Все стены были завешаны большими зеркалами, а одно зеркало было прикреплено к потолку прямо над широкой кроватью.

— Это «будуар» комендантши, — прошептала Урсула. — Мне приходилось бывать здесь, когда приносила этой стерве гестаповской еду. Но сюда я не входила…

— Будем считать, что мы удачно попали, — хмыкнул Митрофан, приближаясь к шкафу, стоявшему в углу, и открывая дверки. — Тебе надо одеться, и…

Он осёкся и замолчал, с удивлением разглядывая «гардероб» фрау Штерн. Никакой «приличной» одежды он не обнаружил, кроме ночных сорочек, пошитых явно не для стыдливых домохозяек. Рубашки с изящными рюшечками и бантами из полупрозрачной, невесомой ткани, судя по всему, предназначались для любовных утех.

— Ого-го! — усмехнулся Митрофан. — Когда же милейшая фрау Штерн носит эти вещи, от одного вида которых дух захватывает?

— Находит время, — прошептала Урсула, выдвигая ящик. — Она…

Девушка замолчала, от удивления потеряв мысль.

— А ну-ка, чего ты нашла? — направил на ящик луч фонарика Митрофан. — Вот это да! Я уже начинаю чувствовать, что нахожусь в борделе, а не в комнате «приличной женщины» фрау Штерн!

Невероятных размеров резиновые имитаторы фаллосов были аккуратно уложены в ряд. В среднем ящике они увидели набор наручников и стальных цепочек с замками. Нижний, самый большой ящик, был забит бюстгальтерами и кожаными дамскими поясами на любой размер.

— О, Святая Мадонна! — воскликнула, позабыв об осторожности, Урсула, задвигая ящики. — Я подозревала, что комендантша сумасшедшая извращенка, но чтобы настолько?!

Более-менее приличную одежду им удалось найти в чемодане под кроватью.

— Давай хватай, что под руку попадётся, и уходим, — поторапливал девушку Митрофан.

«Вернувшись» за стену, они миновали ещё два поворота, и Митрофан остановился.

— Здесь, — сказал он, освещая фонариком едва заметную дыру. — Извини, дорогая, но теперь придётся немного поползать, чтобы добраться до самого безопасного места в этой «цитадели»! Советую не одеваться, одежда будет мешать тебе при передвижении.

Не вдаваясь в подробности, Митрофан взял из рук Урсулы узел с одеждой, встал на колени и вполз в дыру. Девушке ничего не оставалось, как поспешить за ним следом.

Она полезла в дыру головой вперёд, как это сделал Бурматов. Стены прохода, выложенные крупным камнем, были холодными и влажными. Вокруг кромешная тьма. Проход оказался очень узким, и Урсула едва помещалась в нём.

«О, Мадонна! — думала она с замирающим сердцем. — Если я не могу сделать лишнего движения, то как босс умудряется протискиваться здесь? Ему, наверное, приходится ползти на животе. А если он вдруг застрянет? Тогда мы оба погибнем здесь? Я же не смогу выбраться обратно!»

Урсула потеряла счёт времени и расстоянию. Ей казалось, что стены коридора всё сужаются и сужаются вокруг и скоро сдавят её как тисками. Но она мужественно заставляла себя двигаться вперёд, хотя чувствовала, как лёгкие сжимаются внутри, стесняя дыхание.

Вскоре она окончательно выбилась из сил и не могла больше двигаться вперёд. Страшная, паническая мысль привела её в отчаяние.

И вдруг она поняла, что ужасная пытка закончилась, а каменные стены больше не давят на неё. Воздух вокруг стал прозрачным и свежим.

— Босс, вы здесь? — позвала она тихо Бурматова.

— Здесь, а где же мне ещё быть, — отозвался он, зажигая свечу. — Добро пожаловать в моё временное и очень надёжное убежище, малышка!

— Ваше? — Урсула глубоко вздохнула и выдохнула. — Но почему я ничего не знаю о нём.

— Не видел необходимости упоминать о его существовании, — усмехнулся Митрофан. — Это маленькая уютная пещерка на побережье, надёжно скрытая от людских глаз, на самом краю моих владений. Если хочешь, можешь сходить к морю и искупаться.

— Я чуть со страха не умерла, когда пробиралась сюда, — призналась Урсула. — Бр-р-р… — она поморщилась и брезгливо передёрнула плечами. — Я столько натерпелась, я…

— Ничего, мне тоже несладко пришлось, когда я первый раз полз сюда, — ухмыльнулся Митрофан. — А сейчас давай отдохнем…

Два дня спустя неожиданно заболели сотрудники лаборатории: слабость, диарея, сонливость, рвота и чувство тяжести в голове. Это происходило весь день, а вечером… Всех охватило психическое возбуждение, сходное с состоянием опьянения. Во рту и носу заболевших стала скапливаться слюна и слизь. Их дыхание днём было шумным и частым, а к вечеру редким и поверхностным, пульс едва прощупывался.

Ночью состояние больных резко ухудшилось. Усилилась тошнота, участилась диарея, появился зуд кожи, боли в области желудка и печени.

Известие о странном заболевании сотрудников лаборатории застало Боммера уже в первый же день, утром. Ему принесла его «прямо в постель» сбитая с толку и страшно напуганная комендантша Герда Штерн.

— ЧП! — воскликнула она. — Все наши медики чем-то заболели!

— А лётчики? С ними всё в порядке? — спросил Мартин.

— Почему вы спрашиваете о них? — округлила глаза Герда. — Их состояние такое же, как и было. Они «летают, атакуют» и… Вот что случилось с сотрудниками? Как всё это объяснить?

И тут страшная догадка пронзила мозг Мартина, как удар молнии. «Не может быть? — подумал он. — Видимо, повар перепутал подносы и подал отравленный компот на столы сотрудников лаборатории?!»

— Доктор Боммер, вам плохо? — забеспокоилась, глядя на него, комендантша. — Вы только взгляните на себя в зеркало. Вы…

— Как солдаты? Они в порядке?

— С солдатами и хозобслугой ничего не случилось, — успокоила комендантша. — Вот только негритянка Урсула сбежала. Хочу организовать её поиски!

— Кого? — переспросил Мартин, думая о своём.

— Негритянки! — ответила комендантша. — Она исчезла из своей комнаты, воспользовавшись тайным ходом! Она…

— Плевать на неё, — сказал Мартин, не дослушав Герду. — Лучше пакуй чемоданы и готовься к бегству, вот тебе мой совет. Если приедет комиссия из Берлина и Дахау, то не пощадят никого. Даже тебя угрохают, свою сотрудницу, которая… Ведь ты уже успела сообщить о неудаче в экспериментах с лётчиками?

Выслушав его, комендантша сначала покраснела, а затем побледнела до неузнаваемости.

— Я обязана была сообщить, — собравшись с духом, ответила она. — Я…

— Тебе достанется сполна, — усмехнулся Мартин. — Тебя повесят или расстреляют за то, что проморгала моё бегство! А я не собираюсь сидеть и дожидаться, когда гестаповцы арестуют меня!

— И-и-и… Вы считаете, что я позволю вам бежать? — нахмурилась Герда.

— Нет-нет, я так не считаю, — ответил Мартин. — Я даже уверен, что ты собираешься арестовать меня и передать «тёпленьким» в руки своих хозяев, — продолжил он, незаметно опуская руку под стол, нащупывая тревожную кнопку и нажимая на неё. — Но ты пострадаешь посильнее меня! Тебя уничтожат те, кто сюда и назначил!