По ту сторону жизни - Александр Чиненков

— А кто их знает, — отозвался мужичок, закуривая папиросу. — Бродяги они, таких много по тайге шастает.

— А где их нашли? — поинтересовался Дмитрий. — Близко или далеко от города?

Мужичок неопределённо пожал плечами:

— Какая разница где. Охотники нашли в каком-то домике. Когда их врач вскрывал, то несколько раз блевать бегал. От них за версту какой-то гадостью несло… — он сделал паузу и кивнул в сторону ящиков. — Да и сейчас они воняют так смрадно, как проклятые, особенно один, тот, который в правом ящике.

— А взглянуть на них можно? — спросил Кузьма заинтересованно. — Или…

— Да глядите ради бога! — усмехнулся мужичок. — Но если с утра позавтракали, то не советую. Откроете ящики, и всё нутро наизнанку вывернет.

— А мы, пожалуй, рискнём, — сказал Дмитрий. — Уж очень захотелось посмотреть на этих «смердящих» покойников.

Кузьма и Дмитрий, сопровождаемые насмешливым взглядом мужичка, подошли к ящикам и в нерешительности остановились.

— Знаешь, а мне что-то уже расхотелось заглядывать в гробы, — признался Кузьма, доставая из кармана платок и поднося его к носу.

— А меня, наоборот, ещё больше раздирает любопытство, — хмыкнул Дмитрий, берясь руками за крышку ящика.

У него похолодело всё внутри, когда он увидел тело покойного. Мертвец лежал в гробу в неестественной позе. Голый череп, пустые глазницы, бескровная пергаментно-жёлтая кожа, обтягивающая кости мертвеца…

— Он, наверное, неделю пролежал там, где его нашли, — сказл Дмитрий, с трудом сдерживая бурлящие внутри рвотные массы.

— А второй ещё «краше», — сказал мужичок, приближаясь. — Когда его в гроб впихивали, попотеть санитарам пришлось. Бедолагу так скрутило перед кончиной, что глядеть страшно! Руки вывернуты, ноги тоже. А тело… Его будто в жгут скрутила какая-то сила.

— Сейчас посмотрим и оценим, — сказал Дмитрий, поднимая крышку второго гроба. — Я…

Его вырвало, когда ужасный смрадный запах ударил в нос. Второй мертвец выглядел просто кошмарно — чёрная масса, растёкшаяся по гробу. Кто это, человек или животное, даже предположить было сложно.

— Фу-у-у, — выдохнул Дмитрий, спешно опуская крышку на место. — Пойдём скорее отсюда, отец, или я потеряю сознание.

— У них были при себе какие-то документы? — спросил у мужичка Кузьма, когда они отшли подальше.

— Не смеши, откуда могут быть у бродяг документы? — усмехнулся тот, со злорадством разглядывая бледные лица отца и сына. — Хотя нашли у них паспорта граждан ЮАР, представляете? В Южно-Африканской республике угнетённые апартеидом негры живут, а эти… Украли где-то паспорта иностранные, бродяги чёртовы. Не могут быть они гражданами ЮАР, никак не могут… От африканских берегов мы далеко, и они оба не негры, а светлокожие!

— Хорошо, одолжи нам на часок лопаты, поправить могилы родственников! — попросил Дмитрий. — Если хочешь, я заплачу тебе за временный прокат.

— Ну вот ещё… Платить мне не надо за эдакий пустяк, так берите, — сказал мужичок, закуривая. — Через час похоронщики приедут этих вот бродяг закапывать. Так что поспешайте, ребята.

Взяв инструмент, Кузьма и Дмитрий вернулись на кладбище.

— Ничего ужаснее я в жизни не видел, — сказал Дмитрий, втыкая лопату в землю. — Даже предположить невозможно, что с ними произошло.

— Что бы ни произошло, но они приняли очень страшную смерть, — вздохнул Кузьма, находящийся под гнетущим впечатлением. — Знаешь, а тот, который получше выглядит, мне показалось, на Боммера похож!

— Верь не верь, но и мне так показалось, — поморщился Дмитрий. — Хотя этого не может быть. Если этот упырь всё ещё жив, то очень далеко отсюда.

— Если этот Боммер, то второй должен быть Мавлюдовым, — задумчиво продолжил Кузьма. — Эти два выродка всегда вместе были. Они как бы дополняли друг друга…

— Давай гадать не будем, а возьмёмся за дело, отец, — вздохнул Дмитрий. — А то нечем будет приводить в порядок могилы.

— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Кузьма с сыном. — Я всё ещё не могу представить, что Россия, моя любимая страна, больше не мой дом. И этот город тоже стал для меня чужим. Ничего уже здесь не принадлежит мне, кроме воспоминаний о покоящихся здесь родителях, от утраты которых моё сердце всё ещё сжимается в тоске.

— Так распорядилась судьба, — вздохнул Дмитрий. — Теперь остаётся мириться с тем, что есть, и… У тебя есть внуки, папа, так что тебе ещё осталось чему радоваться в этой жизни.

— Мне всегда казалось, что жизнь обошла меня стороной, — улыбнулся Кузьма, подходя с лопатой к родительским могилам. — Живу я, вроде бы существую… Кругом кипит жизнь, а я словно по ту её сторону. А теперь, сегодня, сейчас… А сейчас я вдруг воскрес! Выйдя из вагона, я как будто в юность свою вернулся. Мы здесь уже полдня, и я так и жду каждую минуту, что кто-то окликнет меня и скажет: «Как поживаете, Кузьма Прохорович? Доброго вам дня, господин судебный пристав!»