Трасса в никуда - Евгений Дриль

странный шум, как будто кто-то шуршал по дороге. Анна резко обернулась и заметила что-то странное в зеркале заднего вида. Туман начал рассеиваться, но только для того, чтобы на его месте проявились две тусклые огоньки, которые постепенно приближались к ним. Спидометр показывал, что они едут всё так же, но машины позади не было.

— Смотри! — Анна вскрикнула, указывая на зеркало.

Даниил резко повернул голову, но в следующий момент огоньки исчезли так же неожиданно, как и появились.

— Это что-то не так, — его голос звучал почти испуганно. Он взял руль обеими руками, сжимая его так, что костяшки пальцев побелели. — Мы не можем быть так далеко от города, и эти огоньки... Они не просто так.

И снова тишина. На несколько секунд всё замерло. Похоже, время здесь тоже перестало иметь значение. Никаких указателей, никаких километров, никаких людей на дороге. Всё исчезло. Они оставались один на один с этим миром, который казался всё более чуждым и непостижимым.

Анна почувствовала, как её тело будто сковывает холод. Она поняла, что больше не верит в случайности. То, что они переживают, было чем-то гораздо более страшным и серьёзным, чем просто неприятный случай. Это было как испытание, как игра, где правила были скрыты, и никто не знал, кто держит карты.

— Даниил, ты видишь это? — шепотом спросила она, указывая на темную линию впереди. Её голос был еле слышен, как если бы она боялась нарушить тишину.

Он посмотрел туда, куда она указывала. На горизонте появилась чёткая фигура. Фура. Но она была странной. Та же самая фура, которая исчезала и появлялась. Теперь она была перед ними. И её свет, как и прежде, не был обычным. Он был ярким и пронзительным, как вспышка, что ослепляет.

— Мы снова не можем быть там, где думаем, что мы должны быть, — сказал Даниил, в его голосе звучала усталость и растерянность.

Но фура двигалась вперед. И теперь она была не просто частью странного тумана. Она казалась настоящей, и всё вокруг них становилось всё менее понятным.

— Мы должны остановиться, — добавила Анна.

Но ответить было нечем.

Анна и Даниил продолжали ехать, не отрывая взгляда от фуры, которая теперь казалась всё более зловещей. Она двигалась так плавно, будто не ощущала ни трения колес, ни вибрации на дороге. Вся сцена была нелепой — фура, освещенная только тусклым светом, которая просто существовала в этом мире, не подчиняясь законам времени и пространства.

— Что это за штука? — спросил Даниил, продолжая смотреть в зеркало. — Не могу поверить, что она снова перед нами.

В этот момент фура, словно почувствовав их внимание, начала снижать скорость. Её большие колеса крутятся неестественно тихо, почти беззвучно. Казалось, что она не просто движется по дороге, а скользит по ней, не оставляя следов. Туман, который был всё вокруг, продолжал закутывать их в свою непроницаемую пелену.

— Мы должны остановиться, — сказала Анна, не в силах отвести взгляда. — У нас нет другого выбора.

Даниил не ответил, но его руки напряглись на руле. Он знал, что должно быть какое-то объяснение всему этому, но оно не приходило. Мозг отказывался принимать происходящее. Он снова посмотрел в зеркало — и на мгновение ему показалось, что фура исчезла. Но это было иллюзией. В следующий момент она снова появилась в его поле зрения, но теперь она как-то странно сблизилась.

Даниил резко нажал на тормоза. Машина замедлилась, а затем остановилась на обочине дороги. Внутри было тихо, только лёгкий шум двигателя, когда он продолжал работать, как будто зная, что все эти странные события не могут продолжаться вечно.

— Почему мы остановились? — Анна была удивлена.

— Не знаю, — ответил Даниил, но его голос был напряжённым. Он чувствовал, что что-то было не так. Фура медленно приближалась. Она была очень близко, и несмотря на то что она двигалась, казалось, что она не приближается.

И вот она остановилась прямо перед ними.

Они смотрели на неё в ужасе. Странный свет, исходивший от фар фуры, ослеплял их. Машина стояла прямо перед ними, не издавая ни малейшего звука. Но даже в туманном свете что-то было явно не так. Всё, что окружало их, казалось замороженным, будто сам мир не мог двигаться дальше.

Неожиданно фура начала двигаться снова, но теперь в их сторону. Её гигантские колеса крутятся медленно, и каждый раз, когда она кажется на долю секунды слишком близкой, она исчезает, оставляя за собой только порой нелепо горящие фары.

— Что за…? — Даниил в ужасе смотрел в сторону фуры.

— Прекрати, не подходи! — сказала Анна, вцепившись в его руку. — Нам нужно уйти отсюда.

Но Даниил не мог сдвинуться. Он просто сидел, глядя в стекло. Анна заметила, как его лицо побледнело. Она понимала, что он тоже чувствует, что с ними происходит что-то пугающее и неизбежное.

И фура исчезла. Как и всегда, она просто пропала.

— Это не может быть реальным, — пробормотал Даниил, закрывая глаза. — Это не может быть правдой.

Но он знал, что это было. Всё, что происходило, было абсолютно реальным. Туман снова начал окутывать машину, и Анна чувствовала, как воздух становится всё тяжелее.

— Даниил, мы должны найти выход отсюда, — сказала она.

Но он не ответил.

В тумане, что поглотил машину, всё становилось неясным и мутным, как в кошмаре, где даже реальность теряет форму. Анна сидела в тишине, ощущая, как страх сжимает её грудную клетку. Она пыталась говорить, но её слова не находили отклика в пустоте, которая обступила их. Время будто потеряло значение.

— Это не может быть, — повторял Даниил, как заклинание, всё больше теряя саму уверенность в своих словах.

Анна не отвечала. Она знала, что он тоже чувствует, что с ними творится что-то ужасное и неизбежное, но не могла придумать, что сказать. Они сидели в машине, как в клетке, окружённой неведомой силой. Фура исчезла, но её присутствие оставалось — словно тень, которая всё ещё лежала на их сознании.

— Мы должны двигаться, — наконец проговорила Анна, её голос был напряжённым, но она чувствовала, что нужно действовать. — Мы не можем оставаться здесь.

Даниил молча кивнул, и, наконец, нажал на газ. Машина сдвинулась с места, но даже двигаться казалось странно — колеса скользили по мокрой дороге, не давая той твердости и стабильности, что они обычно ощущали. Внешний мир оставался скрытым,