Укротитель для волчицы - Анна Шейн

первой формы сразу в третью! А то что проиграла - не волнуйся. Мы тебя подлатаем, и выясним, на что ты способна. Я выясню.

Все закончилось? Неужели... Все закончилось?

Нет, чувство такое, что дальше будет только хуже.

Все поплыло. Ноги отнялись, словно бы их опустили в тазик со льдом.

Верон взял меня на руки и поднял.

- Живо! Приготовьте машину! – выкрикнул он очередной приказ.

Кажется, все засуетились. Стало… Тяжело думать.

Как хочется спать…

- Держись, детка, - шепнул Верон, вынося меня из клетки, - я не хочу лишиться такой находки…

Глава 7. Инструктаж - 1

- Я объясню тебе правила, детка. Ради тебя я нарушил наши устои. И это мне аукнется. Будет много головной боли и разговоров с начальством. Придется заполнять бумаги. Боже, нет ничего ужаснее, чем заполнять бумаги. Ненавижу это дело.

Я лежала тихо, неподвижно. Чувство холода и онемения сбоку пропадало. Действие местного наркоза сходило на нет.

Верон продолжил быстро, уверенно, как бизнесмен на важных переговорах:

- Так что я ожидаю от тебя благодарность, детка. А теперь о том, что я подразумеваю под «благодарностью»: ты, - он растопырил ладонь и начал сгибать пальцы, по мере выдвижения условий, - будешь послушной, будешь делать все то, что я приказываю и молчать, пока тебя не спрашивают. Мои решения и мое мнение должны быть неизменным авторитетом для тебя. Что бы тебе ни говорили другие волки или даже другие укротители, помни: ты моя. Я забрал тебя из клетки. И я же могу тебя туда вернуть.

Пыталась сохранить самообладание, но от мыслей о клетке сердце заколотилось, губы задрожали. Тот монстр… Тот монстр не был зверем. Но не был и человеком. Господи… Неужели Рэйн, та старуха… Неужели все они говорили правду? Это другой мир? А эти волки…

Боже…

Я и сама волк?

Но кто тогда Верон?

Он пугал меня. Ужасно пугал. Пришлось отвернуться, чтобы скрыть дрожащие губы и покрасневшие глаза.

Над головой высилась плоская овальная люстра с круглыми лампочками в ней. Такие обычно стоят в хирургической палате.

Ее свет был первым, что я увидела после долгого и тяжелого сна. Когда Верон донес меня до машины – большого, как у военных, джипа, я еще удерживалась в сознании.

Но потом нас затрясло на кочках, голова пошла кругом… То и дело меня утягивало в душную плотную тьму, из которой я усердно вырывалась. Однако сил становилось все меньше. Я закрыла глаза, казалось, на минуточку… И вдруг обнаружила себя на холодном столе хирурга, в окружении врачей в черной одежде, как и у всех в этой странной… Организации?

Они не отвечали на мои вопросы и смотрели как-то… Сквозь меня. Будто я была ничтожеством или каким-то отродьем.

- Эй, детка, - голос Верона, точнее, его шепот, раздался совсем близко. Вздрогнула, оглянулась, и увидела его возле стола. Он уперся об него руками и склонился надо мной, - мне придется отправить тебя на мед. обследование, чтобы выяснить, кто ты такая, и откуда у тебя такие способности. Но нам обоим будет намного легче, если ты сама скажешь.

- Скажу? Что? – как же я ненавидела свой дрожащий голос, свое безумно быстро колотящееся сердце! Не время раскисать, не время опускать руки! Но за день мне пришлось столько пережить… Кажется, я на грани огромного нервного срыва.

- Как тебя зовут? – это прозвучало резко. От такой быстрой перемены интонации передернуло.

- Д… Дарина, - вытянула из себя.

- Из какой ты стаи, Дарина?

Опять про стаю! Господи! Что же это такое?!

Невольно замотала головой и зажмурилась, удерживая веками слезы. Все это правда. Правда! Какой кошмар, какой ужас… В груди жжет от отчаяния. Не сдержусь – разрыдаюсь прямо перед Вероном. И он будет знать, что я слабая, будет знать, что мной можно вертеть, как заблагорассудится!

- Дарина, - его голос стал напоминать рычание, - из какой ты стаи?!

- Не знаю! Да не знаю я! – провизжала в ответ, - я ничего не знаю! Я не отсюда! Я не должна здесь быть! – жар охватил все тело, отчаяние и ужас сменились искренним гневом. Я вдруг поднялась, намериваясь то ли побежать, то ли ударить его… Без понятия, что взбрело мне в голову. Но вместо этого прошипела с таким раздражением, будто это Верон был во всем виноват, и ему предстояло все исправлять, - я из другого мира, понятно?!

Он оторопел, насупился и оглянул меня сверху вниз. Потом резко нахмурился, оскалился и прошептал угрожающе:

- Не надо играться со мной, Дарина.

Голубой взгляд пронзил насквозь. Холод пробежал по затылку к позвоночнику. Руки задрожали.

Но каким-то чудом на этот раз мне удалось сохранить самообладание. В ответ я посмотрела ему прямо в глаза и даже не вздрогнула. Зато вздрогнул Верон. Чуть заметно.

Выражение его лица немного изменилось. Кажется, он с особым трудом пытался сохранить грозный, устрашающий вид, но в его взоре различались искорки интереса, а губы так и норовили изогнуться в азартной ухмылке.

Это не совсем та реакция, которой я добивалась… Но вряд ли от этого человека вообще можно было бы получить понимание и сочувствие.

А так… Есть шанс, что его интерес поможет мне продержаться, пока я не пойму, как выпутаться из этой истории и вернуться домой.

Однако интерес стоило подогреть… Поэтому я рассказала чуть больше:

- На меня напал волк. У него было… Какое-то странное устройство в пасти. Оно мигало, а потом вспыхнуло, и… Я оказалась здесь. Мне попались люди… Стая. Их верховная мать назвала меня «утаенной».

- Утаенной? Что это значит? – спросил он заинтриговано.

В ответ качнула плечами.

- Хм, - Верон задумался, сжал пальцами брови, массируя лоб, будто бы это ускоряло умственные процессы. Вдруг дернулся, закусил нижнюю губу, словно бы от предвкушения чего-то невероятно хорошего, хлопнул в ладоши, развернулся и отошел на пару шагов прочь от меня, - утаенная, - заговорил он с самим собой, двигаясь из угла в угол, - утаенная. Утаенная. Какое занятное слово, - он напоминал акулу, которой нельзя останавливаться – иначе утонет, - от кого тебя утаили, Дарина? – он внезапно обернулся ко мне и снова хлопнул в ладони.

Оторопев на мгновение, я проронила:

- Не знаю, говорю же…

Верон вскинул руку, приказывая замолкнуть.

- Нет-нет-нет. Конечно, не знаешь. Если бы ты знала – все оказалось бы слишком легко. И