Заступник. Твари третьего круга - Арина Свобода

Только потом нужно было отгонять сны. И этого он боялся. Мглистая тьма, зависавшая над Фолли и его друзьями, с каждым разом становилась все плотнее, осязаемее и злее. Ник чувствовал – сил едва хватает. А вдруг у него не получится? Вдруг сны перестанут слушаться? Что тогда скажет Фолли? Что если бы Ники его любил, то сильнее постарался бы ради брата? Ник лез из кожи вон, вставал на цыпочки, дотягивался до мглистой тьмы, едва не теряя сознание.

Убедившись, что с братом и остальными все в порядке, он тайком возвращался домой. Фолк строго предупредил, что маме нельзя об этом рассказывать. Слабая женщина, разболтает. У них была одна тайна на двоих. И за это Никел был готов простить брату долгие отлучки.

– Ники, к тебе гость! – позвала снизу мама.

Это была новость! Друзей у него не водилось.

В дверь тихонько поскреблись, и на пороге появился Вайет.

– Ты чего тут? – ощетинился Ник.

– Привет. Можно к тебе? – Вайет жадно разглядывал комнату. – Слышал, ты болеешь, решил навестить.

Он вытащил из кармана яблоко, кинул на кровать.

– Это тебе. Сколько тут у тебя всего! Ноутбук! Такой тоненький. А память большая? Ух ты, и игр целый альбом! Это тебе все брат подарил, да?

– Угу.

– Повезло! Фолк у тебя крутой! Хотел бы я, чтобы у меня был такой старший брат, – завистливо протянул Вайет. – А то только сестры, здоровые кобылы. На них пахать и пахать. Давай поиграем, а? Ты что собираешь? Самолет или космический корабль?

Он открыл коробку и схватил в горсть детальки конструктора.

– Не трогай, потеряешь, – ревниво сказал Ник.

– Жмот! Ну и ладно.

– Мне не жалко, просто Фолк обещал, что мы вместе…

– Раз он обещал, тогда конечно, – Вайет спрятал глаза. – Я же не знал!

– Можешь поиграть с роботом или с машинкой на радиоуправлении.

Вайет повертел в руках робота.

– Слышал, у нас в лесу какое-то чудище появилось?

– Врешь!

– Сдохнуть мне в Темном Городе. Сидишь дома и ничего не знаешь. Тут целая группа студентов пропала. На шашлыки в лес поехали и сгинули. Их с собаками искали и вертолетом. Целых пять дней.

– Заблудились?

– Говорю тебе, чудище у нас. Вчера девка одна выбралась. Живая, только крыша совсем съехала. Она про чудище и рассказала. Всех сожрало, а ее того… Ну…

– Чего?

– То самое! И отпустило.

– Врешь ты все!

– У меня сеструха в больничке работает. Она ее видела. Одежда на девке в клочья. Вся в крови, одна коса черная, а другая седая. Ее потом в город отправили. В психушку.

– А чудище?

– Не знаю, – отмахнулся Вайет. – Теперь, наверное, ученые всякие понаедут, чтобы его словить. Мы с пацанами тоже хотим в эск… экспедицию отправиться. Поискать. Вдруг какой-нибудь коготь или зуб найдем. Представляешь, нам за это сколько отвалят. Хочешь, можешь с нами пойти.

– Я лучше с братом. Мы с ним и так в поход собирались.

– Ну, валяй. С братом оно, конечно, лучше. Он у тебя крутой. А, правда, что Фолк – глазливый колдун?

– Какой?

– Глазливый. Посмотрит на человека и сглазит, а на него потом всякие беды валятся. А Фолку за это ничего не бывает.

– Дурак ты, Вайет!

– А что? В поселке все мужики его уважают. Кому охота с колдуном связываться. Он же теперь самый главный. А он дома? – опасливо спросил Вайет.

– Нет, уже неделю, как в город уехал.

– Скоро приедет?

Ник пожал плечами.

– Слушай, Никел, тогда дай мне этого робота домой поиграть. У тебя все равно игрушек много.

– Бери.

– Мне пора. Ты это… выздоравливай и не скучай.

– Ну что, нашла место?.. Лан! Ты чего? – Ланка не сразу поняла, что стоит посреди зала сжимая опустевший поднос, и на нее устремлены десятки глаз.

– Ой! Что ты тут натворила?!

– Это… Ничего, Таль. Уронила случайно. Я пойду…

– Подожди, Ланк. Ты чего? У тебя денег больше нет, что ли? Так я дам. Пойдем еще возьмем!

Ланка отрицательно качнула головой:

– Нет, я домой.

– Ну как это – домой? – расстроилась Таля. – Мы же собирались погулять. И в кино!

– Я… У меня голова болит.

Ланка наконец-то сумела разжать пальцы, бросила проклятый поднос на стол и быстро пошла к выходу. Таля что-то кричала вслед, но это было неважно. Перед глазами стоял розовый плеер в черных оспинах кофе.

Бумага, карандаш – реальность уходила, растворяясь в тишине вдохновения. Когда, спустя два часа, Ланка очнулась, с белого прямоугольника смотрел тот самый парень – взъерошенная длинная челка, удивленные синие глаза… Он ее не узнал! Совсем! Смотрел, как… как на дурочку! Да и как можно смотреть на человека, ни с того ни с сего обливающего тебя горячим кофе?

Ланка отошла на шаг от мольберта, склонила голову набок… Точно он! Только тогда, в беседке, взгляд был совсем другой – злой, колючий. И губы сжимались в тонкую полоску. А вот скулы и тогда и сейчас обтянуты кожей, словно он полгода спал… Ланка испуганно отогнала эту мысль. Нельзя. Еще накличешь.

Но упрямая мысль вернулась и насмешливо заглянула в лицо: «А ведь и спал. Из-за тебя! А?» Нет! Она не просила! Он сам! Ланка спрятала рисунок в ящик, помедлила и вытащила оттуда другой – полуторамесячной давности. Четкие деревянные обводы беседки в клубах зелени. Черное облако тянет дымные щупальца к замершей в испуге девочке. А внутри него можно разглядеть контуры домов…

Хлопнула входная дверь.

– Алюша, ты дома?

Ланка бросила листок обратно и задвинула ящик.

– Привет, пап!

– Здравствуй, детка. Как дела? Чего сидишь, скучаешь дома? Где подружка твоя? Вы, вроде, гулять собирались?

– Расхотелось.

– Поссорились, что ли? – отец привычно тронул ее лоб прохладной ладонью. – Ты здорова, Алюш?

– Да все в порядке, пап. Просто захотелось дома побыть. Есть будешь?

– Конечно! Устал, как собака! Две операции сегодня – сама понимаешь, сколько пришлось отрабатывать. Человек тридцать, наверное, принял потом. Ну, ничего, этого точно хватит!

– Ты уверен? – Ланка жалобно заглянула ему в глаза. – А вдруг…

– Аля! Что за панические настроения?! Я тебя когда-нибудь обманывал? – Ивар улыбнулся: – Ну что, будешь стоять тут и ждать, пока папа умрет с голоду?

– Да ну тебя! – рассмеялась Ланка и умчалась на кухню.