Ангел без имени - Михаил Булыух

Этот гад сумел-таки извернуться и пару раз двинуть мне кулаком по ребрам. Но видно силы уже покидали обреченную нежить. Он закрывался руками и катался по земле до тех пор, пока мне не удалось выдавить из себя несколько слабых струек. Почти всё на первого вампира ушло. Я хоть и старался сдерживаться, но тело собаки непривычно к подобному самоконтролю.

Но, слава Богу, хватило. Кровосос еще пару минут, завывая, катался и корчился, а потом внезапно затих, начав стремительно разлагаться. К утру от него и мокрого места не останется, с удовольствием подумал я.

И, не поворачиваясь, потрусил к выходу из парка.

5

– Филя! Наконец-то! – закричала Юля, едва я вышел из-за поворота, ориентируясь на самый родной и любимый для Филиного тела запах. – Что с тобой, мальчик мой? Зачем так меня пугать?

Она обнимала любимого пса, с тревогой всматриваясь в его глаза и трогая нос. Ушибленные вампиром ребра болели. Не сломал ли? Там в пылу боя я еле ощутил эти удары, но теперь… Не стоит забывать, бил меня пусть молодой, но вампир. А они сильнее обычных людей как минимум втрое, а то и впятеро.

Юля продолжала причитать ласковым голосом объясняя псу, как сильно она его любит и насколько напугало ее неадекватное поведение любимца. Наконец, немного придя в себя, пообещала:

– Завтра с утра к ветеринару. И не спорь!

Да я и не собирался. Пусть доктор ребра посмотрит. А то как-то неприлично будет Филе поврежденное тело сдавать. Сам-то я, будучи облеченным в плоть, лечить не в состоянии. Уже пробовал, ага.

– Что случилось? – спросил ангелочек.

– Вампиры.

– Да, я знаю. Но что ты сделал?

– Замочил их. С Божьей помощью.

Беса передернуло. Он понимал, врать я не умею и выражаюсь буквально. Явно представил себе этот процесс и всю обратную дорогу вел себя тихо. А я рассказывал заместителю подробную историю об уничтожении нечисти. Глаза ангелочка сверкали, и он, потирая костяки пальцев, время от времени косился на поникшего искусителя.

6

Было уже почти десять, когда мы добрались домой.

Юлины родители сидели на кухне, пили чай с вареньем, и делились свежими новостями.

Она быстренько заглянула к ним, поздоровалась и поспешила в ванну. Вроде как меня помыть, а на самом деле, чтобы внимательный Леонид Львович не заметил свежих ссадин и синяков. У него и так был очень усталый и озабоченный вид. Еще бы. Он как раз говорил жене, что сегодня к нему в травму больше пятидесяти пострадавших от урагана человек поступило. Он и домой заглянул буквально на полчасика, перекусить и семью проведать. И сейчас снова собирался на работу. Хороших хирургов никогда не хватало, и сейчас его волшебные руки срочно требовались в операционной.

Я заскочил в ванну, и Юля включила воду. Филя всегда любил купаться, и я тоже должен был сделать вид, будто этот процесс мне нравится. Впрочем, особо стараться не пришлось. Нежные Юлины руки втирали в шерсть шампунь, вычесывая травинки и веточки, застрявшие в шкуре. Все это было очень приятно. Только запах шампуня, забивающий нос и почти полностью отключивший обоняние, неимоверно раздражал.

Наконец, водные процедуры были кончены, и Юля задернула занавесочку.

– Давай, – сказала она.

Я по обычаю Фили встряхнулся всем телом. Пара литров воды, не меньше, тяжелыми каплями слетела с шерсти и разбилась о кафельные стены и занавесочку.

Вытерев меня досуха, Юля открыла дверь, и я пошел на кухню, к Филиной миске. А девушка стала мыть ванну, готовясь принять душ.

В отличие от большинства хозяев собак, Юлины родители не шли простым путем в кормлении питомца. Сухие химические корма Филе принципиально не покупали. Может, потому он и вырос таким большим и сильным. В миске лежала огромная баранья кость. Мозговая. Вареная. На которой еще оставалось очень даже немало мяса. В соседней миске – остывшая перловая каша. Диета, разработанная Леонидом Львовичем еще для Танка, нравилась и Филе. Да и я, евший настоящую пищу уже лет пятьсот назад, оценил. Нет, я не чревоугодствовал. Просто наслаждался, благодаря Господа за возможность побыть по-настоящему живым. Пусть и псом.

Внезапно из ванной комнаты раздались крики, шум, визг, окончившийся коротким всхлипом. Я навострил уши. Юлины родители продолжали беседовать как ни в чем не бывало. А, понятно. Ангелочек снова от искусителя получил. Хм, и когда ему это надоест? Нужно объяснить парню, что подставлять вторую щеку представителю Ада, мягко говоря, неразумно. Он все равно не проникнется идеологией Добра.

Вообще, бес искуситель тем сильнее, чем больше нехороших поступков совершает подопечный. И не всегда он может прямо навредить напарнику. Например, удар когтями, распоровший шею курьерчика несколько часов назад, совершенно истощил силы беса.

Именно поэтому ангелы-хранители и бесы-искусители, чаще всего соблюдают вооруженный нейтралитет. Да, бес может вывести ангела из строя на несколько минут. Но сам будет потом приходить в себя несколько часов. И его шепот на подопечного будет оказывать гораздо меньшее влияние. Если бы бесы могли коцать хранителей постоянно, без ограничений, все бело-хитонные валялись бы в перманентном нокауте.

Возьмем для примера обычного человека в современном социуме. Среднестатистического такого. Его поведение питает беса достаточно, чтобы тот мог проделывать подобное два-три раза в сутки. Но Юля – необычная девушка. Да и я ограждаю… хм… ограждал ее от сторонних раздражителей. Поэтому мой напарник должен аккумулировать зло из внешних источников. То есть направленных на Юлю негативных эмоций. А это гораздо дольше.

Однако сейчас бес получил явное преимущество. Молоденький курьерчик не может противостоять бесу на равных. А Юля, будучи ограждена моими усилиями от нашептываний беса всю свою сознательную жизнь, может не устоять, если в противовес искушениям, не услышит ангельского гласа.

И что делать?

Бежать в ванную – смысла нет. Во-первых, дверь заперта. А во-вторых, в собачьем обличье я не могу покарать нематериального беса. Хотя Филя мог. Пусть и не каждый раз. Но вот как?

Девушка вышла из ванной довольная и сверкающая. За ее спиной плелся мрачный бес с переливчатым фингалом под левым глазом. Ангелочка видно не было.

Хм, а ведь из парнишки может выйти толк, подумал я.

1

Курьерчик валялся на полу в луже собственной крови и зажимал руками страшную рану, разворотившую ему живот. Рядом сидел Цуцик и с наслаждением слизывал ангельскую кровь с кафельного пола. Вот сволочь.

Я рыкнул, и кот прыснул от меня в распахнутую дверь. Один прыжок, и он уже сидит на шкафу, почти под самым потолком. Знает, что я за ним туда не полезу. Филю за подобное уже пару раз наказывали. Но ведь я не Филя. Просто не до кота мне сейчас.

– Терпи, – сказал я ангелу. – Скоро все пройдет. Терпи.