Грешник - Шанталь Тессье

Закрыв рот, Элли сглатывает, а я медленно пробираюсь обратно за занавеску, чтобы посмотреть остаток шоу.

Она продолжает еще пять минут, но на этот раз не кончает. Вместо этого она поднимает связанные руки и срывает повязку с глаз, бросая ее на пол. Со злостью она расстегивает ремни на ногах, хватает вибратор и, выключив его, отбрасывает. Затем она протягивает руку, чтобы схватить нож, который положила на кровать, и умудряется освободить свои запястья. Мне нравится думать, что это я научил ее этому в первый раз, когда был здесь с ней.

Элли хнычет, снимая зажимы с сосков, а затем выключает телевизор. Перекатываясь, она поворачивается ко мне спиной, и я слышу, как она фыркает. Но как раз, когда я думаю, что она вот-вот заснет, Элли снова открывает ящик, достает второй мобильный телефон, который я ей дал, и сердито печатает на нем. Затем кладет его на место и закрывает ящик.

Я нетерпеливо жду, слушая, как выравнивается ее тяжелое дыхание, и Элли засыпает.

Тихонько выхожу из-за занавески и подхожу к ее кровати. Я открываю верхний ящик тумбочки и смотрю, что еще она там оставила. Кляп-шар, пакет со стяжками и паддл с надписью «ШЛЮХА». Чокер с надписью «Шлюха».

Мой член снова тверд, умоляя меня использовать на ней все сразу. Часть меня хочет воспользоваться этой ситуацией прямо сейчас, но я должен подождать.

Закрыв за собой балконные двери, я достаю свой мобильный и вижу, что она отправила мне сообщение в приложении. К счастью, у меня был включен беззвучный режим.

Маленький Демон: Не бери в голову. Я сделала это сама.

Я улыбаюсь. Элли думает, что провоцирует меня — человека в маске, который заставляет ее кончать, — но она даже не догадывается, что ее ждет.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЭЛЛИНГТОН

На следующее утро я взбегаю по каменным ступеням и вхожу в дом своей лучшей подруги, даже не постучавшись. Я как приемный ребенок ее родителей. Наши родители — лучшие друзья. Мы выросли вместе.

— Доброе утро, Элли, — миссис Синнетт приветливо мне улыбается, забирая свою сумку «Луи Виттон» с круглого стеклянного столика, который стоит в центре их большого фойе.

— Доброе утро, Дженис. Кира готова?

Посмеиваясь, она направляется к двери, а я придерживаю ее, пока женщина цокает по мраморному полу своими красными туфлями от Диор.

— Она когда-нибудь приходит вовремя, милая?

Я откидываю голову назад и вздыхаю. Мы уже опаздываем.

— Спасибо, милая.

Она выходит из дома.

— Хорошего дня, — кричит миссис Синнетт, когда я закрываю за ней дверь.

— Кира? — кричу я, входя в их кухню.

Я швыряю свой рюкзак на остров и открываю холодильник.

— Кира, пойдем. Мы опаздываем.

Схватив бутылку воды, я закрываю холодильник и вскрикиваю, когда вижу, что за дверью стоит ее брат.

— Господи, Син.

Я кладу руку на грудь и встречаю его холодный взгляд голубых глаз.

Истон Брэдли Синнетт — самый раздражающий, самовлюбленный мудак, которого я когда-либо встречала. С таким сексуальным видом «мне похуй, как я выгляжу». Плюс его татуировки. Черт, он как ходячий красный флаг, от которого я становлюсь влажной. Его темные волосы растрепаны, как будто он только что вылез из постели. Вероятно, так оно и есть. Или он еще даже не спал. Его точеный подбородок покрыт щетиной, что говорит о том, что он еще не брился. Син стоит без рубашки, демонстрируя свое чрезвычайно крепкое тело. На нем только серые треники. Те, от которых у любой девушки текут слюнки. Они низко сидят на его узких бедрах. Так низко, что я понимаю, что под ними нет боксеров. Я опускаю взгляд, и, конечно, вижу очертания его члена. Я сглатываю, очень хорошо представляя, какой он большой. От этого у меня непроизвольно сжимаются бедра. Я поднимаю на него глаза, надеясь, что он этого не заметил, но Син вскидывает темную бровь.

Блядь.

— Мне показалось, что я услышал птичий крик.

Входит Джейс, к счастью, помогая мне избежать неловкого разговора с Сином. Следом за ним входит другой их друг Корбин.

— Разве вам, ребята, не нужно куда-то идти? Например, на занятия?

Они — Лорды. Если бы я не выросла рядом с ними, одинаковые клейма на их груди выдали бы их. Они все члены тайного общества, которые правят миром любыми средствами. Мой отец был одним из них, как и их отцы. В нем нужно родиться. Не всякий может стать Лордом. Я ненавижу это общество. То, за что они выступают, и что думают, будто могут делать все, что захотят, и им это сходит с рук.

— Я могу придумать, чем заняться, — говорит Син своим глубоким и сексуальным голосом.

Он дразнит меня этим уже много лет. Мы оба знаем, что он никогда не дойдет до конца. Ему просто нравится заставлять меня извиваться.

Я нервно сглатываю, когда его взгляд опускается на мою грудь, и мои соски твердеют под мягкой тканью лифчика, а дыхание учащается. К счастью, входит Кира.

— Как раз вовремя. Пойдем.

— Черт, — Кира похлопывает по карманам своих джинсовых шорт. — Я забыла свой телефон.

Затем она поворачивается и выбегает из комнаты, хлестнув Корбина по лицу своими каштановыми локонами.

— Серьезно? — вздыхаю я и в ожидании сажусь на остров, делая все возможное, чтобы избежать Сина.

Чем старше мы становимся, тем больше я не знаю, как вести себя рядом с ним. Я избегаю его, как только могу. Это трудно, поскольку его сестра — моя лучшая подруга, но я всегда стараюсь изо всех сил.

К счастью, срабатывает мой мобильный, и я достаю его из кармана. Прошлой ночью незнакомец в маске так и не появился. И проснувшись сегодня утром, я оставила данный им телефон в тумбочке, выключенным. Я надеюсь, что это поможет мне не тянуться к нему и не выглядеть отчаявшейся.

Открыв сообщение, я перечитываю его.

«У нас все еще в силе сегодня вечером?»

«Конечно», — набираю ответ я, мне нужен секс. И этот парень действительно заинтересован. Он уже пару месяцев был моим запасным вариантом. Не так хорош, как мой таинственный мужчина, но надежен.

«Я иду на вечеринку, но приду после. Правда, только после двух. Это подходит?»

«Подходит. Я оставлю входную дверь незапертой», — информирую его я.

Он и раньше бывал у меня дома, но никогда не трахал меня. Мои родители всегда устраивали вечеринки, и там было полно Лордов — элита общается только с элитой.

Я смотрю, как прыгают три точки, а затем останавливаются, прежде чем