Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки» - Владимир Николаевич Снегирев

а когда узнал точно, был смущен страшно и даже извинился. Наш разговор слышали американцы (чел. 20) и заливались гомерическим хохотом.

Один из американцев сказал англичанину: что у нас в Америке считается предрассудками, у вас в Англии зовут традициями, и что вы со своего континента смотрите на остальные острова мира и не хотите видеть ничего.

Англичанин ответил: ну, если вам, американцам, нравится русская система, то поддерните штаны и догоняйте, вам не привыкать за последнее время. Американские слушатели встречали эту перепалку хохотом.

Когда спросили мое мнение об этом, я сказал, что в данном случае мне нравится старая английская позиция: «Сражайтесь, а я погляжу».

Как-то разговорилась Вера, какая-то бывшая княгиня. Она не любит социализм, наши порядки, зла на своих родителей, которых вымела из Петербурга революция. Но в то же время она с нескрываемой иронией и злобой говорила об эмиграции. 99 человек из 100 — интеллектуальные импотенты, дегенераты, ископаемые. Для нас, нового поколения, смешно и горько смотреть на их старческую игру в императорский двор, лейб-гвардию, охрану и все другие атрибуты царского двора.

Мы понимаем, что случилось в России, того не вернешь, мы радуемся прогрессу, и мы благодарны советскому спутнику. После него на нас стали смотреть с уважением, и многие студенты по происхождению из русских получили стипендии и направлены учиться на математические факультеты.

Была очень интересная встреча в International House со студентами из Канады, Австралии, Цейлона, Ганы, Италии.

Досыта наговорился на английском. Соседи Америки не жалуют ее. Скептически говорят о ее культуре, обычаях, жизненном уровне.

Был предкристмасский вечер Лингвистического центра. Весьма скучный. Главной нацией на вечере были венгры. Держали речь, показывали детей, пели песни.

Вчера, 23.XII, — были в театре, смотрел музкомедию с участием Джуди Холлидей. Хорошая музыка, игра артистов. В целом весьма милая постановка, если бы не дикие танцы полуголых баб и мазня на стенах.

В перерыве к публике обратился старый актер с просьбой собрать деньги актерам, вышедшим из строя. И вот по рядам пошла тарелочка, и зал наполнился звоном бросаемых монет. Да! Вышел из театра, и сразу же слепая старушка играет на гитаре и собирает деньги в кружку. Да!

5. I.59

Прошел Новый год. Ровно в 4 часа по местному времени мы зашли в ресторан, чтобы отметить Новый год по московскому времени вместе с нашими родными, а вечером были на вечере в Представительстве. Все было мило и приятно. В Нью-Йорке праздника как-то незаметно. Такой же обычный день, такие же озабоченные люди. Только погода стояла изумительная в течение всех каникул. Она и помогала держаться в хорошей форме. Скука страшная. Приступили сегодня снова к занятиям. С языком лучше. Стал потихоньку понимать и чуть-чуть разговаривать.

Видел первое в жизни кино на библейскую тему, что-то о рождении Христа. Но американцы везде остаются американцами, даже в религии. В самый кульминационный момент картины, когда к Деве Марии является будущий отец Христа и говорит, что он пришел подарить ей сына, картина прерывается и начинается показ полуголых девиц с летними принадлежностями для купания. В церквах танцуют, пляшут, а некоторые из них имеют физкультурные площадки.

В метро бросились в глаза 2 рекламы. 1-я: дите говорит: мама знает, что после изобретения мужа самым главным изобретением является счет в банке. Или — лежит полуголая девица с сигаретой в зубах и говорит: я готова бежать за этими сигаретами целую милю, и даже от любовника.

Очень не хочется, но, к сожалению, приходится вести много споров на темы о войне, мире, политике. Только факты могут как-то убедить, хотя сами они спорят без фактов. Странное дело: в головах большинства американцев крепко сидит идея, что всеми поступками их во внешних делах руководит благородство и честные намерения, которые надо принимать на веру.

Военные базы и даже акции — только в интересах мира.

Они признают, что политика этой страны воинственная и милитаристская, но необходима для мира, чтобы отразить какие-то тайные планы Коминтерна.

В их головы как-то сумели вбить, что мы собираемся завоевать их. И такой бред и чуть ли не главный аргумент во всех спорах. Странно. Столько всякой ерунды о Советском Союзе в журналах, газетах. И везде — пропаганда, пропаганда и пропаганда.

21. I-59

Были на лекции профессора Робинсона, основателя Русского института. Лекция называлась: «Россия в 20 столетии». Проф. был в СССР трижды.

В 1927 году самые сильные впечатления: сидит в ресторане представительница самой старой профессии — проститутка. Входит пьяный пролетарий и, указывая на нее, кричит: буржуйка.

1937 год — аресты, аресты, даже в парке все исчезли. За мной, он сказал, следили. Человек, который следил, сам признался в этом.

1958 г. Кое-что изменилось, но народ ничего не понимает. Под общий смех сообщил, что в Киргизии построен театр, внешне не хуже Метрополитен-оперы. И вот сидят киргизы в папахах и халатах и слушают оперу о Ленине.

Вот и все, что увидел этот профессор в нашей стране.

В конце пребывания т. Микояна здесь и в день его отъезда опубликован ряд провокационных статей, направленных на разжигание ненависти.

Здесь часто и аккуратно меняют всякие сообщения, но объявление о дискуссии о докторе Живаго висит с 8 декабря![23]

Этот обильно процитированный, стилистически непричесанный дневник не оставляет сомнений в том, что его автор — вполне советский человек, партиец, любящий родину, тоскующий о семье, с большим подозрением относящийся ко всякого рода эмигрантам, критически поглядывающий на небоскребы Манхэттена.

Аспирант Александр Яковлев в США. [Из открытых источников]

На ступенях главного здания Колумбийского университета Слева направо: О. Калугин, А. Яковлев, Ю. Стожков, Г. Бехтерев. [Из открытых источников]

По поводу романа Бориса Пастернака «Доктор Живаго» и ему, и другим стажерам во время пребывания в США не раз придется вступать в дискуссии с профессорами и студентами. Ведь именно в том 1958 году автор романа был выдвинут на соискание Нобелевской премии. В СССР книгу запретили к изданию, зато поклонники Пастернака на Западе опубликовали «Доктора», и роман имел грандиозный успех в мире. Ничего там антисоветского не было, и если бы роман опубликовали в Союзе, то и скандала вокруг него удалось бы избежать, однако наши власти, как это часто происходило, проявили несгибаемую большевистскую твердость и