Кодекс поведения блондинки - Наталья Александрова

– Что делать? – Я зябко обняла руками колени. – Что же мне делать? – и добавила жалобно: – Василий Макарович, посоветуйте что-нибудь, а то у меня просто голова кругом идет!

– Ох, не зови ты меня так официально! – поморщился мой спаситель. – А то я, понимаешь, не то на собрании себя ощущаю, не то у начальства на приеме. Или еще покойников по имени-отчеству величают. Не люблю я этого…

– А как же вас называть?

– Да как… Мужики вон Макарычем зовут, а ты зови дядей Васей. Я ведь тебе в отцы гожусь. В папаши, конечно, не набиваюсь, а вот в дяди вполне сойду…

Я хотела сказать, что отца своего ни разу в жизни не видела и дядя Вася не самый плохой вариант для роли папаши, но решила не бить на жалость к сироте и промолчала.

– Что тебе скажу… – задумчиво начал дядя Вася, – попала ты в переплет, это ясно. Следовательша эта, Кудеярова – ух баба въедливая! Вцепится как бультерьер, не отступит.

– Лучше бы настоящих преступников ловила, – обиженно вставила я, – а то привязалась как банный лист. Что я ей плохого сделала, за что она меня так ненавидит?

– Вот в этом ты, Василиса, не права, – дядя Вася достал фляжку и налил себе еще немного в колпачок, – вовсе она тебя не ненавидит! Улики против тебя есть? Есть, да еще какие! Мотив был? Был, сама говоришь, что Ольгу эту ты сильно не любила. Ясное дело, какая женщина другой простит, что та у нее мужа увела? Кудеярова разбираться не будет, психологию разводить – это не для нее. У нее вообще чутья на людей нету… зато хватка…

Дядя Вася сказал это таким тоном, что я сразу поняла – к Елизавете Петровне Кудеяровой у него имеется свой личный счет.

– Слушайте, а вы откуда про нее все знаете? – запоздало спохватилась я, вспомнив, что с преследовавшими меня милиционерами Василий Макарыч здоровался запросто, как старый знакомый. – Или, может, вы сами мент?

– Бывший, – усмехнулся он, – теперь на заслуженной пенсии, но без малого двадцать лет в этом отделении оттрубил. А потом, как говорится, ушли меня, на заслуженный отдых с почетом проводили, телевизор подарили… панель, чтоб ее совсем.

– С чего это органы вдруг стали такими ценными кадрами разбрасываться? – Я красноречиво посмотрела на фляжку.

В самом деле, и красный нос, и потертый вид моего собеседника говорили о том, что дядя Вася не дурак выпить.

– Твоя правда, – вздохнул он, – с этим делом у меня непорядок стал, как жена померла. Но на работе я – ни-ни, себя соблюдал. Только вот начальству не понравилось, как я к делу относился. Им ведь кто нравится? Такие как эта Лизка Кудеярова – чтобы все было быстро, аккуратно и без сомнений. А на людей-то ей плевать…

– Уж это точно, – вздохнула я и совсем пригорюнилась.

Положение мое аховое, и помощи ждать неоткуда. Дядя Вася снова приложился к фляжке, но был остановлен негодующим рыком Бонни. Василий вздохнул и убрал фляжку подальше – в тот самый неказистый шкафчик.

При этом я заметила, что на верхних полках шкафчика стоят рядами миниатюрные танки, бронетранспортеры, самоходки и прочая боевая техника.

«Да этот дядя Вася – просто большой ребенок! – подумала я. – Играет в солдатики…»

– В общем, так, – решительно начал он, захлопнув дверцу, – надо тебе самой с этим делом разобраться. Сдается мне, что муженек твой если не впрямую к нему руку приложил, то каким-то боком замешан.

– Я ни в жизнь не поверю, что он…

– Точно, сам он ее не убивал, кишка тонка, да и не к чему, – согласился дядя Вася, – однако кое-что про это знать может. Не зря он так торопится тебя потопить – хочет, чтобы Кудеярова в деле долго не копалась. А она и рада стараться.

Я молчала, пораженная: а ведь и верно, раньше я думала, что Володька такой нервный от стресса, но теперь поняла, что он элементарно боится.

– Надо бы его прощупать… – сказал дядя Вася оживленно, глаза его заблестели.

Все ясно, по работе соскучился, надоело телевизор дареный смотреть, хоть и плазменный. Ох, рано его на пенсию выперли!

– Как его прощупаешь, – уныло ответила я, – он, как только меня увидит – сразу же в милицию сдаст. Да и вообще, не успеем мы с Бонни отсюда выйти – нас сразу же сцапают, дог приметный очень, никто мимо не пройдет…

– А вы пока тут пересидите, – дядя Вася задумался и отвечал мне машинально.

– Да как же я без вещей… все дома осталось… Даже если одна за ними пойду, все равно у квартиры небось караулят… – Я совсем пала духом.

– Точно! – весело согласился дядя Вася, – Кудеярова так им хвост накрутила, что они и ночью тебя стеречь станут! Но ты, тезка, не тушуйся и не опускай руки раньше времени! Раз дядя Вася взялся за дело – он все справит в лучшем виде, ты только меня слушайся!

– А что мне еще остается… – вздохнула я.

Дядя Вася выехал из переулка и затормозил за два квартала до моего дома.

– Здесь голубчики! – проговорил он, невольно понизив голос. – Вот, глянь, видишь машину на той стороне улицы, возле кафешки?

Я посмотрела в том направлении и увидела невзрачные бежевые «Жигули», ничем не выделяющиеся среди других машин.

– Откуда вы знаете, что это милицейская машина?

– Очень просто, тезка. Первое дело – что у них «жигуль». Кто сейчас на таких машинах ездит?

– Вы же ездите!..

– Верно, я езжу и другие пенсионеры вроде меня, у кого на иномарку денег не хватает. Но у меня «жигуль» старенький, я его уж сколько лет своими руками до ума довожу, а у них – новый, недавно купленный. Видно, выделили денег на милицейский транспорт. Начальству иномарки купили, а операм – «Жигули»… поддержали, как говорится, отечественного производителя… но это неважно, главное – где они свою машину поставили.

– И где?

– Ох, тезка, всему тебя учить надо! – Дядя Вася тяжело вздохнул. – Глянь, они же ее прямо под знаком поставили! Видишь?

– Ну да, – я наконец заметила над бежевыми «Жигулями» знак «стоянка запрещена». – Так больше на всей улице свободного места нет, вот здесь и поставили.

– Есть место или нет – это дело десятое. Простой человек все равно под знак не встанет. Ему лишние неприятности не нужны. А кто может под таким знаком машину поставить? Тот, кто в себе сильно уверен. К примеру, большой начальник или крутой пацан, у которого пальцы не во всякую дверь пролезут. Но начальник или хмырь распальцованный на «Жигулях» точно не ездят. Значит, кто остается? Правильно, милиция! Так что не сомневайся – тут они, голубчики!

– Но в машине никого нет! – заявила я, приглядевшись к «Жигулям».

– Правильно! – Дядя Вася одобрил мою наблюдательность. – Потому что надоело им сидеть в машине или проголодались и пошли в кафешку. Сели возле окна, пьют кофе с булочками и за твоим подъездом присматривают. Приятное с полезным соединяют – вроде и на службе, и время приятно проводят.