Секретарь для тирана - Ивона Куш

Если бы я еще перестала чувствовать себя настолько мерзко. Еще казалось, что я вся грязная. Повела себя, как девушка легкого поведения. Только деньги за свои услуги брать не стала.

Мотнула головой, прогоняя не очень-то приятные мысли. Обдумаю все потом, когда окажусь далеко отсюда.

Я, наверное, еще никогда так быстро не одевалась. Причем, старалась делать это быстро. Чтобы тот, кто сейчас занимал ванну, ничего не услышал и не вышел до того, как я сбегу отсюда. Стыд подгонял меня получше бешеных собак. Если бы таковые за мной гнались. Мне хватило всего пары минут, чтобы собраться, прыгнуть в туфли, схватить куртку с сумочкой, что висели в прихожей и выскочить из квартиры. Дверь при этом открывала и закрывала бесшумно. Насколько это вообще было возможно. Прокляла все на свете, пока бежала по лестнице на каблуках.

Решено, с этого дня перехожу на что-то более удобное. В самом деле, зачем мне каблуки? Не такая уж я и низкорослая.

Думая о всякой ерунде, я старалась оградить себя от ненужных воспоминай, связанных с прошедшей ночью. Еще это помогало не думать, что за мной кто-то побежит. В случае, если мой побег был сразу обнаружен. С другой стороны, не станет же мой нечаянный партнер выбегать в подъезд в одном полотенце?

Я понятия не имела, где оказалась. Район был мне незнаком. Зато одно я отметила сразу — тут таким, как мне, не место. Слишком все… ухоженное и богатое. В обычном районе Москвы такие красоты не увидишь.

Полезла в сумочку за телефоном и когда увидела на экране блокировки время, чертыхнулась. От души так — от меня аж все шарахнулись, кто проходил мимо. Как я умудрилась так поздно встать? Одиннадцать часов утра… Непозволительная роскошь, которую я умудрилась позволить себе только сегодня. Еще напрягли звонки от родителей. Они точно потеряли свою непутевую дочь. Которая, между прочим, имела полное право не приходить домой, если… Ладно, тут я могла их хотя бы предупредить, так как мы пока живем вместе. И родители, само собой, переживают, если я поздно возвращаюсь домой. Или, как сегодня, вообще не пришла.

Только я об этом подумала, как телефон разразился громкой трелью. Звонила мама. Кажется, мне предстоял тяжелый разговор. Потому как я не могла объяснить ей свое отсутствие дома. Вообще не хотелось ни с кем делиться мыслями и чувствами, связанными с произошедшей этой ночью близостью. И так уже чувствовала себя паршивее некуда.

Мама была злой. Что неудивительно. Я сама на себя злилась. Поэтому-то и помалкивала, когда родительница изливала душу. Пусть и было не очень приятно. Все-таки я уже не подросток, чтобы так меня отчитывать. С подобным контролем вообще удивительно, что у меня что-то случилось. Я уже, признаться, и подзабыла, когда была с мужчиной в последний раз.

—Я еду домой, успокойся,— единственное, что смогла вставить в мамин монолог я. Потому как поток ругани и критики лился на меня, не переставая.— Ничего страшного не случилось.

Тут солгала. Это была катастрофа. Моя личная. В связи с этим, никому знать о ней не следовало. И пока я буду добираться до дома, у меня будет время все обдумать и придумать более-менее правдоподобное оправдание своего поведения.

—Ты могла бы хотя бы написать,— продолжала возмущаться мать.

Я торопливо шла по улице и искала взглядом хотя бы автобусную остановку. И когда та показалась неподалеку, пошла прямиком к ней. Доеду до ближайшего метро, а там уже будет проще.

—Ты меня вообще слышишь?— возмутилась мама.— Я у тебя спрашиваю, а ты не отвечаешь!

—Ты что-то спрашивала?— пробормотала, смотря на табличку, висевшую прямо над головой. Так… и какие автобусы у нас ездят? Странно, что они здесь вообще есть. Потому как район явно не из обычных.— Я не расслышала.

—Вот, дожила,— стала возмущаться мама.— Родная дочь совсем не интересуется самочувствием родной матери.

—Мам,— вздохнула, продолжая гипнотизировать табличку,— успокойся. Все нормально. И пора бы уже осознать, что я не маленькая девочка. И вполне могу позаботиться о себе самостоятельно.

—Пока ты живешь с нами…— начала было она, но я ее перебила. Чудом смогла найти в себе на это силы.

—Хватит,— отрезала резче, чем собиралась.— День только начался, а ты начинаешь меня отчитывать. С такими темпами, я навечно останусь с вами. А ты ведь хотела, чтобы я начала самостоятельную жизнь. Все, мам, автобус подъезжает. Примерно через час буду дома.

Сказав это, я первая отключилась. На душе стало еще более паршиво, чем было до этого. Словно я мелкая школьница, которая вместо школы, пошла гулять с друзьями и ее все-таки спалили. И теперь я оправдывалась. Потому что боялась, что мне прилетит от родителей. Хотя, прилетать уже ничего не должно было.

Автобус остановился. Дверцы открылись, и я вошла в салон. Давно я не ездила на автобусе. После того, как смогла купить машину, пусть и подержанную, общественный транспорт был забыт, как страшный сон. И если бы Соколов, сволочь, не влетел в меня, я бы так и ездила на своей старой иномарке.

Мысли об Артеме вызвали смешанные чувства. И это было странно. Потому как, до этого момента, единственное, что я к нему испытывала — это ненависть. Пусть и не такую сильную, как раньше. Но она разъедала меня изнутри каждый раз, когда я видела этого мужчину. Что же изменилось сейчас? Он, не сомневаюсь в этом, не стал лучше. И навряд ли осознал, что поступил тогда мерзко. Но, тем не менее, я не могла себя понять.

Что же случилось?

Автобус был битком, поэтому на какое-то время из моей головы вылетели вообще все мысли, кроме одной: какого черта я еще хожу в туфлях? Пора доставать ботинки. Судя по всему, на автобусах и метро мне ездить еще черт знает сколько. Это не выйти из машины и пройти всего ничего до места работы или до дома.

Домой я пришла злая, уставшая и голодная, как дворовая собака. Мама, увидев меня в не очень радужном настроении, трогать пока не стала. И на том, как говорится, спасибо. У меня было время принять душ, опустошить холодильник и снова все как следует обдумать.

Выйдя из ванной комнаты, Артем сразу направился в спальню. Там он оставил спящую Лизу. Не хотел ее тревожить или будить. Надо было привести мысли в порядок, остыть, после проведенной совместно ночи. Которая у них закончилась только под утро. Потому что Соколов, как оказалось, был очень голоден. Он и сам подумать не мог, что настолько истоскуется по телу этой девчонки. Однако, войдя в спальню, он никого не увидел. Так и замер на пороге с приподнятой рукой, в которой сжимал полотенце. Пока шел, вытирал волосы. Хотел как можно скорее снова увидеть девушку. А вместо этого увидел уже привычно пустую постель.

Он мог позвонить ей, спросить, почему она ушла. Но не стал этого делать. Потому как понимал, что узнай она, с кем провела ночь, возненавидела бы его еще больше. Упускать возможность снова заслужить ее доверие, он не собирался. Поэтому решил быть осторожным. Сорвался этой ночью, потому как девушка сама к нему потянулась. Пусть и понимал, что она навряд ли вспомнит хоть что-то. Слишком много она выпила в ресторане. Не удивительно, что с того момента в ее воспоминаниях мог произойти провал. Если бы Лиза помнила хоть что-то, она бы уже понимала, с кем была. И что вытворяла…