Любовь до гроба - Анна Орлова

— Вам нужно поесть! — принялась настаивать домовая, от избытка чувств даже всплеснула руками, оставив в покое многострадальный передник. — Вы совсем исхудали, того и гляди, сляжете! Что тогда с вами будет? Госпожа Дарлассон вас сразу уволит!

— Не думаю, чтобы госпожу Дарлассон сейчас волновало мое здоровье, — невесело усмехнулась молодая женщина. — Ступай, Лея!

Домоправительница удалилась, пробормотав что-то под нос относительно хозяев, которые вели себя, словно малые дети.

А София продолжала бездумно смотреть в окно…

Спустя несколько часов ее вновь потревожила Лея. Небрежно поклонившись, она доложила о приходе гостей:

— К вам господин Рельский и тот господин, который приходил вчера.

Госпожа Чернова поколебалась — ей вовсе не хотелось видеть бесцеремонного дракона — и распорядилась пригласить гостей. Мировой судья был давним другом господина Чернова, и обижать его молодой женщине вовсе не хотелось.

Джентльмены самым учтивым образом поприветствовали хозяйку дома. На взгляд Софии, они представляли собой любопытный контраст: поджарый грациозный дракон, облаченный в экзотический костюм, и ширококостный человек, одетый строго и консервативно. Молодая женщина невольно отметила, что они оба были по-своему привлекательны.

— Госпожа Чернова, позвольте представить вам господина Шеранна, среди драконов также носящего имя Огненный Шквал, моего друга и компаньона.

— Благодарю вас, господин Рельский, — ответила молодая женщина, гордо выпрямившись. — Господин Шеранн не нуждается в рекомендации, поскольку мы уже знакомы!

Ярослав молниеносно оценил ситуацию: София, напряженная, как струна, с явным недружелюбием взирала на неожиданного гостя, а Шеранн казался виноватым, будто кот, втихомолку полакомившийся сливками. Следовательно, дракон успел зарекомендовать себя не лучшим образом в глазах гадалки, и дабы исправить положение, прибег к помощи господина Рельского. Это не привело в восторг оного господина.

— Господин Шеранн, — крайне холодно начал мировой судья, — полагаю, теперь вы должны рассказать мне все, что ранее скрыли.

Тот послушно склонил голову, хотя на лице дракона мелькнуло выражение досады и крайнего неудовольствия.

— Простите, — повинился Шеранн. — Я готов рассказать все без утайки, и не сделал этого раньше только потому, что мой рассказ касается и… госпожи Черновой.

— Хорошо, я слушаю вас, — кивнула молодая женщина и предложила гостям присаживаться.

Сегодня дракон вел себя совсем иначе, София понимала, что в действительности он нисколько не изменился, просто по каким-то своим причинам держался вежливо и уважительно.

Мужчины дружно отказались от предложенного любезной хозяйкой чая, отговорившись тем, что совсем недавно плотно позавтракали.

Они расположились в креслах у камина. Даже посадка гостей различалась: прямой как стрела мировой судья крепко сжимал подлокотники, лишь этим выдавая напряженное внимание, а Шеранн, напротив, ерзал в кресле, будто с трудом сдерживал яростные порывы.

Дракон глубоко вздохнул и принялся рассказывать:

— Не знаю, задумывались ли вы когда-нибудь, насколько тяжело драконам жить среди иных рас. Вы боитесь нас, придумываете небылицы и пытаетесь убить, но любой дракон — только заслон на пути стихии, которая вырывается наружу в момент его смерти. В случае насильственной смерти любого из нас стихия вырвется наружу и причинит много разрушений. Не думаю, что глупые люди были рады извержениям вулканов, пожарам, и прочим бедствиям, которые влекла гибель моих сородичей… — Шеранн глубоко вздохнул и продолжил: — Я говорю об этом, чтобы вам было понятно наше положение. Сейчас нас опасаются трогать, но нам тоже некуда деваться из этой страны. Альвхеймские горы — вотчина огненных драконов, кусочек потерянной родины, и мы не желаем их покидать. Да и куда нам идти? Теперь власть в Мидгарде принадлежит эльфам, которые оставили детей стихии в покое. Но наши горы расположены в самом сердце страны, неподалеку от столицы, так что о независимости речи быть не может. Долгое время эльфам было не до нас, так как они укрепляли свою власть, но два года назад они надумали окончательно решить этот вопрос. Наши горы должны получить автономию в составе эльфийской империи, что вполне устроит и нас. Но… — дракон сделал паузу, глубоко вздохнул и продолжил: — Не всех устраивает такое положение дел. Кто-то решил любой ценой этому помешать: инсценировал убийство драконом мирного гнома. Если меня или другого дракона обвинят в этом преступлении, то эльфы окажутся перед выбором: гражданская война с гномами или изгнание драконов из Мидгарда. Нас вынудят уйти. Так что, как видите, смерть Ларгуссона нам не выгодна. — Шеранн закончил рассказ и внимательно взглянул на притихших людей.

София растерянно молчала, ей и в голову не приходило рассматривать события с политической точки зрения. Господин Рельский выглядел задумчивым, однако нисколько не удивленным, видимо, о многом он если не знал, то догадывался. Мировой судья вел дела с детьми стихии, да и в политике поневоле ориентировался.

Шеранн молча ждал неминуемых вопросов людей.

— И кто же, по-вашему, убийца? — наконец поинтересовался Ярослав, барабаня пальцами по подлокотнику.

— Я уже сказал: тот, кто решил помешать автономии! — нетерпеливо ответил Шеранн.

— Кто именно? — вмешалась госпожа Чернова.

— Не имею ни малейшего понятия, — пожал широкими плечами дракон. — Я оказался здесь случайно — приехал в Бивхейм по делам, что может подтвердить господин Рельский. А теперь не могу уехать, пока не выясню правду и не докажу свою невиновность.

Он казался искренне сбитым с толку, открыто смотрел в глаза людям и вообще всячески демонстрировал свое недоумение, однако господин Рельский, похоже, ему не поверил. Мировой судья насупился и откинулся в кресле, сложив пальцы домиком и о чем-то напряженно размышляя. Быть может, Шеранн и не лгал, но очень многого не договаривал.

— Но руны явственно указывали на причастность огненных драконов! — упрямо произнесла София. Ей куда проще было обвинить во всем Шеранна, нежели заподозрить, к примеру, госпожу Дарлассон.

Тот лишь вздохнул, протянул руки (София невольно обратила внимание на его тонкие "нервные" пальцы) к горящему в камине огню и поинтересовался:

— Вы когда-нибудь имели дело с бойцовскими псами?

София неуверенно кивнула, а господин Рельский согласно склонил голову.

— Тогда вы представляете, насколько опасны они без хозяина, — продолжил Шеранн.

София передернулась, вспомнив виденные когда-то следы укусов — а то была всего лишь овчарка! Настоящие бойцовские псы намного страшнее и опаснее.

— Но какое отношение это имеет… — недоуменно начала молодая женщина, однако дракон не дал ей договорить.

Он преспокойно сунул руку прямо в камин. Молодая женщина вскрикнула, представив, что, должно быть, он ощущал в этот миг, но лицо Шеранна было безмятежно. Пламя танцевало вокруг его руки, лизало пальцы, будто собака ладонь обожаемого хозяина. Вот в огне мелькнула оскаленная пасть, пес взглянул на замерших людей и безразлично отвернулся. Миг — и снова лишь языки пламени умильно вились вокруг плоти дракона, не причиняя ему ни малейшего вреда.