Тринадцать ведьм - Инна Бачинская

— Значит, по-вашему, Петя ни при чем?

— Ни при чем. Звягильский — случайная жертва. Но, как вы понимаете, это мое личное мнение.

— А если он убьет следующего Макбета?

— Нет, — сказал Монах. — Следующего он не убьет, иначе вы останетесь без режиссера.

Это было странное замечание. Актеры зашушукались. До Монаха явно донеслось: «А царь-то не настоящий!» и «Туфта, а не экстрасенс!»

— Чего-то твой волхв не того-с, — прошептал Вербицкий. — Идиотская логика…

Добродеев промолчал.

— Вы думаете, это его остановит? — спросила Ляля Бо.

— Я же сказал, что он выполнил свою миссию, — повторил Монах. — Больше он сюда не придет.

— Это вы нам как экстрасенс?

Монах кивнул Добродееву, тот поднялся и громко объявил:

— Сеанс закончен, господа! Все свободны.

Разочарованные артисты остались на своих местах. Никто ничего не понял, и никто не собирался уходить.

— Как это свободны? А допрос третьей степени?

Монах ухмыльнулся:

— Я узнал все, что мне было нужно. С вашего позволения, сейчас я хотел бы посмотреть гримерку Звягильского. Леша, ты со мной?

…Комната Звягильского была опечатана, но Монах хладнокровно снял с двери бумажную полоску с лиловыми печатями. Вербицкий кашлянул.

— Потом повесим обратно, — успокоил его Добродеев, у которого уже был опыт в подобных делах.

Они вошли в крошечную каморку; Вербицкий включил свет. Запах затхлости, старой одежды и косметики ударил в нос. Они осмотрелись. Их глазам представился беспорядок на столике; пара перегоревших лампочек по периметру большого зеркала, наводившая на мысль о щербатом рте с выбитыми зубами; засохший букет, серой кучкой лежавший на кресле. С десяток фотографий Звягильского в сценических костюмах кривовато висели на стенах, тут же, прямо на обоях, — размашистые автографы фломастерами, шаржи и карикатуры, стишки и пожелания. Ширма в углу, за ней — ворох одежды, которую Монах, нагнувшись, обнюхал…

— Виталий, мне бы поговорить с двумя вашими людьми, — сказал он вдруг. — С парнем в зеленом свитере и девушкой… Ляля Бо, кажется. Можно?

— Запросто. Это Петя Зосимов, Жабик, и Ляля Бо — Ирка Евстигнеева. Только имей в виду, она болтает много лишнего по причине отсутствия тормозов. Дели на два. Они оба без тормозов.

Монах кивнул. Он медленно передвигался по комнате, рассматривая несвежие обои, фотографии, коробочки с гримом на столе; открывал ящики стола.

— Оперативники тут все облизали, — заметил Вербицкий. Он стоял опираясь на дверь, сунув руки в карманы. Добродеев рядом переминался с ноги на ногу.

— Что это? — спросил вдруг Монах, указывая на странную закорючку, похожую на опрокинутую семерку, небрежно нарисованную жирным черным маркером слева от зеркала.

Вербицкий пожал плечами.

— Да тут всего много. Обои лет тридцать не менялись. Черт его знает!

— Звягильский пил? — спросил Монах.

— А кто не пьет? — ответил вопросом на вопрос Вербицкий. — Не до беспамятства, конечно. Меру знал.

— Сюда приходят фанаты или знакомые?

— Бывает. Приносят цветы и конфеты… или принять. Но это свои, чужих не видел, всего пара-тройка человек.

— Как Звягильский относился к эзотерике? Возможно, верил в вещие сны, суеверия? Боялся черных кошек?

— К чему? К эзотерике? — Вербицкий ухмыльнулся. — Петя не верил ни в бога, ни в черта! В черных кошек Петя тоже не верил. Жил в свое удовольствие, грешил, любил… ничем не заморачивался. Был женат три или четыре раза. Горел, одним словом. И сгорел, как жил… красиво жил, красиво сгорел.

Они помолчали.

— Ну что? Нарыл что-нибудь, Христофорыч? — спросил Добродеев.

— Кое-что нарыл, Леша. Можно позвать ребят? — обратился он к Вербицкому.

…Женщина, сидевшая за столом и читавшая толстый фолиант, оторвалась от чтения и прислушалась — ей показалось, что звонят в дверь. Звонок в дверь повторился. Она взглянула на часы — было около десяти вечера — и поднялась. Бесшумно подошла к двери, прильнула к глазку.

— Это я! — сказал мужчина за дверью. — Извини, что без звонка и цветов, — сказал он, входя и целуя хозяйку в щеку. — Добрый вечер, моя волшебница! Проезжал мимо, дай, думаю, загляну. Вся в трудах?

— Кое-что нужно было сделать. Я рада, заходи.

— Проблемы?

— Пустяки. Кофе хочешь?

Мужчина улыбнулся, протянул ей черную с золотом бумажную торбочку с ручками из витого шнура.

— Подарок! Кофе буду. Давно хотел спросить… — Он рассмеялся. — Ты действительно видишь?

— Не всегда. Иногда вижу, иногда нет, — ответила она серьезно. — Это как волны, понимаешь? Прилив, отлив… Иногда сплошной туман, иногда картинки…

— Картинки? Настоящие картинки?

— Не в полном смысле. Неясные, какие-то отдельные предметы… нужно толковать. — Она вытащила из торбочки изящную коробочку сигарет. — Ой, спасибо! Мои любимые. Самое трудное правильно истолковать. Это искусство.

— Как же их можно толковать, если они неясные?

— Они привязаны к событиям, и если знаешь, что произошло, рано или поздно появляется картинка, которую можно толковать. Иногда через месяц, иногда через год. По-разному. Например, приходит ко мне клиентка, подозревает, что у мужа любовница, спрашивает, правда или нет. Я кладу руку на фотографию мужчины, закрываю глаза и вижу перед собой неясный силуэт человека с куклой в руке. Отвечаю, да, у вашего мужа есть любовница.

— Ты опасная женщина! — Мужчина рассмеялся. — А если ошибка?

— Я никогда не ошибаюсь, — сказала она значительно. — Я многое знаю, поверь, это нелегкая ноша. — Она закуривает, затягивается, выдыхает дым и разгоняет его рукой; пристально смотрит на мужчину. Отпивает кофе и спрашивает: — Не слабый?

— Нормально. Знаешь, не люблю курящих женщин, а тебе идет! — говорит мужчина. — Появляется что-то действительно ведьмовское, честное слово! И все эти штучки… — Он кивнул на безделушки на столе. — Это действительно помогает? И «черная» комната… в ней что-то зловещее.

— Это магия, мой дорогой. У нее свои законы и ритуалы. Каждая из этих штучек, как ты выразился, имеет назначение. Им тысячи лет. Эбонитовая кошка из Египта… кошка — священное мистическое животное, она всегда присутствовала при магических обрядах. Зеркало — вход в потусторонний мир, горящие свечи освещают его в глубину, там появляются тени, которые складываются в картину. Янтарные фигурки мужчины и женщины принимают на себя негативное излучение клиента…

— Излучение?

— У каждого человека есть аура, иногда она нейтральная, иногда негативная. Эти человечки — своеобразный экран, моя защита…