Цветок в пыли. Месть и закон - Владимир Яцкевич

— Девушка, купите дыню! Чудесная дыня, — предложил Мине бородатый в чалме. — Сладкая, как сахар.

Девушка качнула головой, и тут же с другой стороны торгового ряда ее окликнули, предложив овощи.

Эти люди не знали, что сейчас ей не нужно ничего, совсем ничего.

Мина прошла через площадь. Какой-то юноша в кондитерской лавке покупал сладости, и она осмелилась спросить у него, где находится нужная ей улица.

— Это рядом, — сказал он, повернув к ней приветливое лицо. — Перейдите через площадь и поверните направо.

Оказывается, она прошла совсем близко от дома Махеша.

— Спасибо, — поблагодарила Мина.

Юноша кивнул в ответ, внимательно всматриваясь в ее лицо. Он заметил, очевидно, что она чем-то встревожена.

Мина вернулась туда, откуда десять минут назад вышла на площадь и, свернув направо, очутилась на тихой зеленой улице, застроенной красивыми домами. Людей здесь было меньше, чем на площади, и чем дальше она шла, тем реже попадались ей прохожие.

Через некоторое время ей показалось, что она слышит впереди музыку. Она не ошиблась. Вскоре из-за поворота появилась красочная процессия. Играл оркестр, люди, идущие навстречу Мине, были веселы и нарядны. Только теперь она поняла, что это свадьба. Впереди большого оркестра — все музыканты были в красивых ширвани и белых брюках — шел дирижер, невозмутимо поглядывая по сторонам и дирижируя музыкантами. Оркестранты на него, казалось, и не смотрели, но играли тем не менее слаженно. Звуки музыки привлекали любопытствующих, люди выбегали из домов, чтобы посмотреть на красивую процессию.

Сразу же за музыкантами шли нарядные слуги со светильниками. Эти светильники, похожие на гроздья светящихся шаров, возвышались над головами идущих, освещая их волшебным светом. Свет отражался мириадами искр в золотых нитях их праздничных одежд.

— Как красиво! — сказал кто-то рядом с Миной.

— Это будет самая чудесная свадьба в городе, — ответил другой голос. — Уж ты мне поверь.

Свадебная процессия была уже совсем близко, и Мине пришлось посторониться, встать у стены, чтобы пропустить нарядных людей.

За слугами со светильниками шли другие слуги — с цветами. Огромные корзины вмещали такое количество цветов, что их благоухание наполняло всю улицу, как теплый летний дождь. Никогда прежде Мина не видела такого великолепия.

И вот появился жених. Он восседал на белом скакуне, которого под уздцы вел слуга в расшитом костюме. Еще один слуга нес большой шелковый зонт на высокой ручке.

Лица жениха Мина не видела, оно было закрыто гирляндами цветов, спускающихся с головного убора молодого человека.

Рядом со скакуном тоже шли слуги со светильниками. Их свет был так ярок, что казалось — ночь уже позади и наступил новый день.

Мина перевела взгляд с жениха на людей, идущих следом за скакуном. Они несли свадебные подарки для невесты, к которой сейчас и направлялась вся процессия. Слуги держали над головами огромные чучела павлинов. Свет фонарей, отражаясь в разноцветных перьях павлинов, делал их особенно красивыми. Чучела возвышались над вместительными ящиками, внутри которых — это знали все — и находились богатые подарки для невесты.

Замыкали свадебную процессию опять же слуги со светильниками, а уже за ними шла огромная толпа любопытных. Казалось, весь город высыпал, чтобы поглядеть на эту потрясающую воображение свадьбу.

Процессия уже поравнялась с Миной, белый скакун и восседающий на нем жених оказались совсем рядом. Жених кому-то кивнул в толпе, отвечая на приветствие, гирлянды цветов качнулись, открывая его лицо, и Мина едва не вскрикнула от потрясения — это был Махеш!

Еще не веря своим глазам, она прижала руки к груди, пытаясь успокоить бешено забившееся сердце, и, словно во сне, машинально направилась следом, вглядываясь в жениха. Но ошибки не было, на скакуне восседал Махеш. Ее Махеш!

Мимо Мины пробегали вездесущие мальчишки, но она не замечала ничего вокруг, шла вровень со скакуном, отделяемая от Махеша лишь слугами со светильниками, а тот не видел Мину, даже когда поворачивал голову в ее сторону.

Трудно подобрать слова, чтобы описать чувства, охватившие несчастную девушку в тот самый миг, когда она поняла, что на скакуне ее любимый Махеш. Она ехала к нему, лелея надежду на то, что все образуется, что лишь из-за досадной случайности нет писем от возлюбленного. Махеш, ее надежда, должен был спасти ее от позора. Он обещал жениться на ней, и она верила его словам, потому что никто, кроме него, не мог защитить ее от безжалостной людской молвы.

Она рванулась вперед, к белому скакуну, но наткнулась на слугу, который удивленно посмотрел на нее и отвернулся. Мина поспешно отступила, словно очнувшись от наваждения.

Только сейчас ей открылся весь ужас происшедшего. Махеш, на помощь и поддержку которого она так надеялась, жестоко обманул ее. Он забыл свое обещание, оставил Мину один на один с ее бедой, и, видимо, даже капли сожаления не было в его душе. Все рухнуло, и впереди не было просвета.

Потрясенная, она шла рядом с процессией, не разбирая дороги. Несколько раз споткнулась, чудом удержавшись на ногах. Ей вдруг стало дурно и даже пришлось опереться о дерево, чтобы не упасть. Свадебная процессия текла рекой мимо нее, и никому не было дела до несчастной девушки. Она вдруг испугалась, что останется здесь совсем одна, нагнала процессию, но шла теперь не рядом с женихом, а немного сзади, боясь встретиться взглядом с Махешем.

Люди, которые шли вместе с ней, не знали, какой тяжкий грех совершила Мина. Пока она была еще с ними и не видела на их лицах осуждения, но скоро все переменится. Когда ребенок внутри ее существа даст о себе знать и уже невозможно будет скрыть происшедшее, — ее проклянут. И нет такой силы, которая защитила бы ее от позора. Позора, родившегося из любви.

Сейчас Мина боялась заглянуть даже на один день вперед. Жизнь принесла ей одно лишь горе. Она не замечала, что по ее лицу текут слезы, но, к счастью, этого не замечали и окружающие — были слишком увлечены завораживающим действом, происходящим у них на глазах.

Процессия вышла на площадь. Здесь до сих пор было людно, и к процессии тут же присоединились новые десятки любопытствующих.

— Смотри-ка! — сказал кто-то рядом с Миной. — Вот это свадьба!

— Рай Сахеб выдает замуж свою дочь, — пояснили в толпе.

— А кто же жених?

— Махеш Капур. Сын Руп Чанда.

Услышав имя Махеша, Мина вздрогнула и обернулась. Ей казалось, что все ее знают и осуждающе смотрят на нее, догадываясь, что она брошена вместе со своим грехом, живущим внутри нее.

— Это самая богатая свадьба, — произнес кто-то в толпе.

— Да, давненько ничего подобного не видели в нашем городе.

Торговцы на площади, позабыв о своем товаре, радостно приветствовали жениха.