Робинзонетта - Эжен Мюллер

– Другое? Но что?

– Не стоит об этом говорить! – сказал он, гордо подняв голову. – Ты не находишь, что здесь не так уж тепло, при таком тумане?

– Правда. Ну, входи же. Дай мне руку, я знаю проход. И возьми свою солому, она пригодится.

Взяв Пьера за руку, она прошла несколько шагов в густой тени. Потом остановилась и сказала:

– Протяни руку и ты почувствуешь стену. Положи солому и сядь на нее. Там ты будешь в безопасности. Все еще не так уж хорошо устроено, но я устрою…

– Как? Что ты говоришь?

– Я говорю, что мне надо приспособиться к этому месту.

– Зачем? – удивленно спросил Пьер. – Неужели ты рассчитываешь жить здесь, вместе с совами?

– Почему нет? Совы ничего плохого не делают, они только нагоняют тоску своим криком; чем они хуже злых людей, которых так много на свете?

– Да, это верно!.. Но что за странная мысль! Это для смеха, что ли?

– Нет, для кое-чего большего. Это жилище никому не принадлежит, и я никому не буду мешать, устроившись здесь.

– Но что ты будешь делать?

– Прежде всего, у меня не будет хозяина, который мог бы ругать или бить меня. Я этого больше не хочу!

– Тут я с тобой согласен; хозяева никуда не годятся; но что ты будешь есть?..

– Для начала у меня есть немного денег.

– Немного денег, у тебя?

– Да, это мои собственные, я их не украла.

– Понимаю! – горько заметил Пьер. – Эти слова относятся ко мне?

– К тебе? Как так?

– Я хотел сказать, что… – пробормотал Пьер.

– А, знаю! – прервала она его. – Я слышала… Но это все людская злоба, я никогда не верила этому, никогда.

– Вот счастье! – радостно воскликнул Пьер. – Наконец-то я услышал хоть одно доброе слово. Благодарю тебя, Мари, благодарю!.. Но знаешь, только одна ты говоришь так. Все, все против меня, даже моя мать! Она мне недавно сказала, что если я сделал ошибку, то надо раскаяться в ней и больше ее не повторять. Но я ничего дурного не сделал и не понимаю, как это все случилось… А когда я говорю это, надо мной смеются!.. Впрочем, нет, только не ты! Ты славная девочка, ты…

– Да, да, тем лучше, – с улыбкой перебила его девочка и продолжала: – Видишь ли, вначале, когда я поступила к господину Гюро, красивее и милее меня для барышни никого не было; она видела и слышала только меня и хотела быть только со мной. За всякие пустяки, что бы я ни делала – рассказывала или пела, она мне давала серебряные монеты и говорила при этом: «На это ты можешь купить себе красивое платье к Рождеству, отложи их». Она не спрашивала, куда я их прятала. И таким образом я собрала приличную сумму… Но вдруг все изменилось: она возненавидела меня, все, что я говорила, что я делала, не нравилось ей, и один Бог знает, что мне приходилось выносить. Она мне больше ничего не давала, даже хотела взять назад все, что я получила от нее, но я сказала, что потеряла. Она меня била, чтобы узнать, куда я спрятала деньги. Я продолжала говорить, что потеряла, хотя это и приводило к новым побоям… Но Бог с ней! Я спрятала деньги в щель в наружной стене дома… Я знала, что они когда-нибудь мне пригодятся. Я их уже вынула оттуда, они при мне. Мне этого надолго хватит!.. Подумай, пожалуйста, если я каждый день буду есть только хлеб, как тебе кажется, на сколько времени хватит мне денег?

– Право, не знаю! Трудно сказать… – нерешительно ответил Пьер.

– Так я тебе скажу. Мне хватит больше чем на десять недель. И если бы я могла питаться одним картофелем, то совсем не ела бы хлеба. Таким образом, ты видишь…

– Да, но ведь картофель сырой.

– Но его можно поджарить на углях. А чтобы развести огонь, надо всего только набрать немного сучьев, а это совсем не трудно… Вот как я сделаю: по будням буду есть картофель, а по воскресеньям – хлеб.

– Один хлеб?

– Ах, если бы я могла питаться им всегда!

– Но если у тебя выйдут все деньги? – спросил Пьер, который глубоко задумался, слушая эти планы.

– О, не беспокойся, к тому времени я уже буду зарабатывать другие. Я об этом подумала, и хорошенько подумала. Есть так много способов, если только хочешь работать.

– Много способов? – повторил мальчик. – Если только хочешь?..

– Да, – с полной уверенностью ответила девочка. – Ну, а ты что собираешься предпринять?

– Я? Я хочу уйти.

– Уйти? Куда?

– Почем я знаю!

– Что же ты будешь делать?

– Почем я знаю!

– Значит, ты ничего не знаешь, и это все твои резоны?

– Видишь ли, Мари, мои резоны – это то, что все здесь против меня, что мне надоело считаться злодеем, даже вором, тогда как во мне нет ничего преступного и я ничего не украл. Я служил и старался изо всех сил, но мои хозяева почему-то не были мной довольны и выставили меня за дверь, а другие не хотят брать меня к себе. Это все нехорошие люди.

– Они били тебя?

– Били? Интересно было бы посмотреть, как бы им это удалось!

– Или они тебя плохо кормили и заставляли спать на полу?

– Нет, содержание мое было всегда хорошее, а на ночь я всегда приходил домой.

– И ты жалуешься? – с улыбкой спросила девочка.

– Но они все говорили, что я работаю недостаточно.

– А ты действительно изо всех сил старался угодить им? – вкрадчивым тоном продолжала Мари.

– Нельзя же себя убивать, – ответил Пьер, – они никогда не бывают довольны. Надо постоянно сидеть за работой, как будто нельзя и повеселиться немного, в особенности, если находишься в моем возрасте.

– В твоем возрасте, – повторила девочка, – это в каком же?

– Кроме того, – продолжал мальчик, не обращая внимания на вопрос, который вызвал у него затруднение, – Грибью еще вчера сказал мне, что…

– Грибью? – с изумленным видом прервала его Мари. – Ты имеешь дело с Грибью?

– Да, с тех пор, как он оказал мне большую услугу, я забыл все прошлое.

– Ты уверен, что он больше не питает к тебе злобы?

– Совершенно уверен! Представь себе – это было вскоре после моего поступления к бочару, – Рош послал меня на ферму отнести изготовленные для хозяина ведра; мне заплатили сколько следовало; деньги я положил в карман моего жилета. Возвращаясь назад, я увидел в вереске куропатку и попробовал ее поймать. Мне это не удалось… Но пройдя несколько шагов, я заметил, что потерял деньги. Я пошел назад, стал искать… И ты думаешь, я нашел их в вереске?.. Как бы не так!.. Я не осмеливался вернуться к Рошу, я думал, что он меня убьет. И он был бы прав, потому что я потерял его деньги и не был в состоянии заменить их своими. Не зная, что делать, я сел на краю дороги. Тут подошел Грибью. Он заметил мое беспокойство и ласково спросил, что случилось. Я все ему рассказал. Он сказал мне, что я напрасно отчаиваюсь из-за таких пустяков и что он даст мне денег в долг, чтобы меня не бранили…