Красотки в неволе - Памела Р. Сатран

– Заставить его хитростью? – ужаснулась Джульетта. – Я не смогу!

– Боже тебя упаси, – поддержала ее Анна. – Это очень дурно отразилось бы на вашем браке.

– Но если ты действительно хочешь ребенка, – включилась Лиза, – ты должна что-то предпринять, а не сидеть сложа руки. Если он не идет навстречу, можно обойтись и без него. Есть масса способов. Банки спермы, например.

– Или мальчики из службы доставки пиццы на дом, – подсказала Дейдра.

Все рассмеялись.

– Продавец из хозяйственного магазина, – внесла свою лепту Анна.

– Это какой же? – заинтересовалась Лиза.

– Молодой, круглолицый.

– Нет, нет, нет, – замахала руками Лиза. – Худощавый с бородой гораздо интереснее.

– А мне приглянулся новенький африканец, – призналась Дейдра. – Видели? У него поразительно темная кожа. На прошлой неделе он безропотно смешивал краску до тех пор, пока мне не понравился оттенок.

Со стороны сцены послышались звуки.

– А как насчет вот этого? – присоединилась к общему веселью Джульетта, указывая на очень высокого мужчину, – не обращая внимания на толпу, он сражался с огромной гитарой.

Взгляды подруг обратились к сцене.

– Боже, – побледнев, выдохнула Дейдра. – Ник!

Джульетта расширила глаза в изумлении. Она ведь не знала, кто там, на сцене, даже лица его как следует еще не разглядела. Прищурившись, музыкант скользнул взглядом по залу, по их столику. По отсутствующему выражению его глаз Джульетта поняла, что Дейдру он не узнал. Джульетта покосилась на подругу – Дейдра, приоткрыв рот, не сводила с Ника восхищенных, сияющих глаз. Джульетта вновь перевела взгляд на Ника. Он вышел на сцену в черных потертых штанах и футболке с короткими рукавами. Она отметила его стройные бедра, сильные руки в сетке выпуклых вен, абсолютно лысую макушку и длинные бакенбарды. Подбородок украшала крошечная эспаньолка, а шею – синяя татуировка.

«Этот парень опасен», – подумала Джульетта.

Ансамбль из трех музыкантов – Ник на бас-гитаре, пианист и саксофонист – начал выступление. Музыка захватила Джульетту. Исчезла взрослая Джульетта – вернулась маленькая девочка, не смеющая пошевелиться от восторга. Напротив нее Дейдра покачивалась в такт музыке, иногда подпевала. Пел пианист; отставив гитару, пел и Ник.

После первого номера Ник шагнул к краю сцены, куда не попадал свет прожекторов, и окинул взглядом толпу. Он смотрел на всех и ни на кого в отдельности. Внезапно его взгляд впился в Джульетту. Изумленная, она подалась назад, повернула голову налево, направо, глянула на Дейдру, которая улыбалась Нику. Тот наконец тоже заметил Дейдру и улыбнулся ей в ответ. Тогда Дейдра помахала ему. Ник расплылся в широченной улыбке – узнал.

Подойдя к микрофону, Ник объявил:

– А сейчас маленький перерыв. Но будьте уверены, мы очень скоро вернемся!

Он спрыгнул со сцены, вмиг пересек зал и прижал Дейдру к груди. Джульетта смотрела, как они обнимаются, и радовалась за подругу: та весь вечер с волнением ждала этого момента, боялась, что Ник не вспомнит ее или не захочет вспомнить.

Он буквально излучал сексуальность. Джульетта ощутила это даже за полтора метра. Черт, не то, что за полтора – ощутила бы и за пятнадцать! Но и чувство исходящей от него опасности ее не оставляло.

Дейдра знакомила Ника с подругами. Джульетту представила последней. Он взял ее руку, наклонился почти к самому уху:

– Шалфон? Вы француженка?

– Это фамилия моего мужа, – объяснила Джульетта.

– Она и сама француженка, – вмешалась Дейдра. – У нее мать француженка, и в детстве она жила в Париже.

– В самом деле? Я несколько лет прожил в Париже. – Ник все не отпускал ее руки, несмотря на осторожные попытки Джульетты освободиться.

– А когда вы там жили и где? – спросила она.

– Дайте-ка вспомнить. – Он засмеялся, открыв щель между передними зубами. – Я там жил с 96-го по 99-й, в одиннадцатом округе, возле Оберкампфа.

– Да что вы! – обрадовалась Джульетта.

Эта часть города, которую туристы, как правило, не посещали, находилась по соседству со скромной квартиркой, где они с мамой жили. А мама и сей час там жила.

– На Оберкампфе есть чудесное маленькое кафе, «Ле Бальто». У них лучший в городе кофе со сливками. Вы знаете это кафе?

– Конечно, знаю! Я его обожаю!

Все внимание Ника было устремлено на Джульетту, а она оглядывалась на подруг, стараясь включить в разговор и их.

– Там была одна маленькая черная бульдожка. Хозяин-старик привязывал ее к ножке стола, и она, бедняга, весь день так и сидела. А старик газеты почитывал.

– Il est belle, Paris. – Ник не спускал с нее глаз. – Mais tres belle avec toi.

Что это значит? Произношение у него не плохое, а говорит с ошибками. Кажется, он пытается сказать, что Париж красив, но с ней был бы еще красивее. Что он имеет в виду – красивее, если бы она там жила или если гулять по Парижу вместе с ней? Джульетта нервно оглянулась вокруг – кто-нибудь еще догадался? Слава богу, кажется, никто. Девочки не говорят по-французски.

Произнося слова очень четко, она сказала:

– J'ai aucun interet de voir Paris avec vous et je veux absolument que vous sachiez que je suis ici ce soir pour Deidre[5]. Вы все поняли? – Джульетта наконец отняла у него свою руку и нахмурилась.

Пусть знает, что она не шутит.

Он кивнул с таким видом, будто получил оплеуху. А Дейдра рассмеялась:

– Я поняла только одно слово – «Дейдра». Что это вы обо мне говорили?

– Я сказала Нику, что ты рассказывала нам о том, что он уехал из Парижа, – поспешила ответить Джульетта.

Анна, глядя на Джульетту из-за плеча Дейдры, одними губами произнесла: «Супер!» Джульетта отвернулась.

Ник что-то такое говорил о следующем номере в программе и что потом они все вместе могли бы куда-нибудь закатиться. На последних словах он коснулся запястья Джульетты. Она подпрыгнула, словно его пальцы обожгли ее.

– Мне нужно домой, – отрезала она и поймала на себе мрачный взгляд Дейдры.

– Очень жаль, – вставила Анна, – но я тоже должна идти. Надо отпустить Консуэло.

– Но вечер только начался, – недовольно буркнула Дейдра.

– Останьтесь, пожалуйста, – поддержал ее Ник.

Он смотрел только на Джульетту.

– Нет, – решительно отказалась она, обращаясь непосредственно к нему.