В Ночь Седьмой Луны - Виктория Холт

Я слышала крики гуляк, когда мы приблизились к городу. Всюду виднелись отблески огней, и мимо нас прошло несколько человек, в основном пары, направляясь к лесу. Окраинами мы проехали к дому кузины.

Он соскочил с седла и опустил меня наземь. Он несколько секунд держал меня в своих объятиях и поцеловал нежно, нежно.

– Спокойной ночи, малышка Ленхен!

Я хотела сказать ему, что мы должны встретиться снова, но, вспомнив о ждущей меня Ильзе, поспешила войти в дом. Но не только поэтому. Я не знаю, кто он. Я точно знала, что привезти женщину к себе в охотничий домик было для него обычным делом, что шелковая ночная рубашка и синий бархатньш халат предназначались для одной из них и что он предполагал так же позабавиться и со мной.

Меня спас мой ангел-хранитель, а сегодня я сама против желания, помимо воли, да, да, но я знала, что поступила правильно.

Он не предложил встретиться еще раз. Он отпустил меня, и, подходя к крыльцу, я услышала стук его лошади по дороге.

Ильза выскочила из дома.

– Елена! Что случилось?

Я все рассказала ей, как потеряла ее, потом туфельку и как один из гуляк привез меня домой.

– Я была вне себя, – сказала она. – Я не знала что делать. Металась по площади в поисках тебя, а потом подумала, что лучше вернуться домой и организовать поиски.

– Все теперь в порядке, Ильза. Я беспокоилась о вас и вернулась как можно быстрее домой.

– Ты, должно быть, устала?

Устала. Я была возбуждена и подавлена, взволнованна и опустошена. Моя голова шла кругом. Ильза посмотрела на меня с удивлением.

– Ложись спать, – сказала она. – Я принесу тебе теплого молока. Это поможет тебе уснуть.

– Ничто не могло заставить меня уснуть в эту ночь.

Я лежала в постели, и передо мной снова проходили события минувшей ночи. Его слова, их скрытый смысл, его намерения отвезти меня в охотничий домик. Интересно, была ли там Хиддегарда.

И тогда, вспомнив все детали этой второй встречи, я сказала себе: «Теперь я потеряла его. Третьей встречи не будет никогда».

Но одно я знала наверняка: всю мою жизнь меня будет преследовать его образ, я никогда не забуду его. Я встала поздно на следующее утро, потому что ночью я спала урывками и только к утру забылась глубоким сном.

Потоки солнечного света заливали комнату, когда я проснулась, но в душе у меня было очень грустно. Он бросил меня, ему нужна была спутница на ночь, в противном случае лучше расстаться. Он объяснил это так четко.

Словно в полусне я оделась, без аппетита позавтракала на небольшой террасе в тыльной стороне дома. Я сказала Ильзе, что прогуляюсь по городку и, возможно, кое-что куплю для нее.

Когда я вернулась домой, у двери меня встретила Ильза. Взволнованное выражение ее лица удивило меня.

– Тебя ждет гость.

– Гость?

– Граф Локенбург.

Я уставилась на нее.

– Кто он такой?

– Иди и взгляни. – Она повела меня в гостиную, открыла дверь и пропустила вперед. Она прикрыла дверь, оставив нас одних, что было очень непохоже на нее. Дома я никогда не оставалась наедине с мужчиной, а здесь правила поведения были не менее, а более строгими.

Но я уже увидела гостя. Он выглядел неуместным в этой комнатушке, он заполнял ее всю своим присутствием.

– Я снял свой шлем, – сказал он. – Надеюсь, вы узнаете меня без него.

– Вы!.. Граф Локенбург! Что вы здесь делаете?

– Уверен, тетю Каролину шокировали бы ваши манеры встречи гостя и, ведь вы обычно придаете этому большое значение.

Краска залила мои щеки, глаза мои сверкали, я была так счастлива.

– Не знаю, где Ильза, – пробормотала я, запинаясь.

– Выполняет распоряжение. – Он взял меня за руки. – Ленхен, я думал о вас всю ночь. А вы, вы думали обо мне?

– Почти всю ночь, – призналась я. – Я не спала до рассвета.

– Вы хотели поехать со мной? Вам хотелось, чтобы я похитил вас и увез в охотничий домик? Признайтесь.

– Если бы это могло случиться и потом не случилось... и было бы только сном...

– Невозможно, дорогая. Вы были так напуганы, я совсем не хотел вас напугать. Я хочу вас более всего на свете, и вы должны хотеть того же. Иначе не может быть. Наши желания должны совпадать.

– Это одно из ваших условий?

Он кивнул.

– Вы не сказали мне, кто вы такой.

– Зигфрид вполне подходил вашему вкусу.

– А потом Один или Лок. А вы – этот граф.

– Герой или бог более впечатляют, чем граф.

– Но граф более реален.

– А вы предпочитаете реальность.

Если речь идет о постоянстве, ему должна сопутствовать реальность.

– Моя практичная Ленхен, я одержим вами.

– Так ли?

– У вас ослепительная улыбка. Вы знаете, я здесь, а вы со мной. У меня нет никаких условий.

– Условий?

– Вы понимаете, Ленхен. Если бы мы давали клятву перед священником, вы не сказали бы мне: «Возвращайтесь!» Вы сказали бы: «Поехали дальше», и ваше желание соответствовало моему. Признайтесь. Вы не скрываете своих чувств. Я знаю, о чем вы думаете каждую минуту. Они – на вашем лице, на вашем юном, прекрасном лице. Я знаю его малейшую деталь. Я мечтал о нем каждую ночь и видел его каждый день с тех пор, как нашел вас в лесу. Я люблю вас, Ленхен, и вы любите меня, и любовь, подобная нашей, не может не сбыться. Поэтому мы принесем клятву перед священником, и у вас не будет причин меня бояться. Вы сможете свободно любить. Вам не придется мысленно бояться тети Каролины, в ужасе, воздымающей руки, ни монахинь, ни вашей кузины. Никто, кроме нас, и я хочу, чтобы так было.

– Вы просите меня выйти за вас замуж?

– И что вы на это скажете?

Мне не пришлось отвечать. Мое лицо выдало меня.

– Завтра, – спросила я. – Завтра бракосочетание? Так не бывает.

– Здесь это бывает. Он все устроит. Если он даем команду священнику сочетать нас браком, священник подчинится. Это будет простая церемония. Священник придет сюда или в охотничий домик. Так уже делалось. Можете положиться на меня.

Я была поражена. Меня не покидала мысль, что нахожусь в обществе сверхъестественного существа. Быть может, это обычное состояние влюбленных. Любимый, бесспорно, неповторим, более того, он – само совершенство. Все изменилось вокруг, весь мир, казалось, сошел с ума от радости. Птицы пели веселее, трава зеленела ярче, чудеснее стали цветы. Солнце сверкало особой теплотой, а луна цвета спелого меда, чуть-чуть наклонившись, все еще почти круглая, мудрая и снисходительная к влюбленным, казалось, улыбалась тому, что Елена Трант любит графа, Локенбурга и все препятствия исчезнут, когда они произнесут перед священником клятву любить и лелеять; друг друга, пока их не разлучит смерть.