Свеча Хрофта - Дарья Зарубина

— У Свечи нет и никогда не было Стражей, — ответил Хрофт. — Только Хранители из числа гномов. Но, знать, за многие века верные мне подгорные слуги подрастеряли бдительность. Видно, вера, не подкрепленная страхом, стоит недорого. Потому вам и удалось найти Свечу. Кто, говоришь, узнал ее?

Уловка Хрофта показалась альвскому колдуну настолько смехотворной, что он едва сдержал улыбку.

— Я не говорил, Великий Один, я запамятовал, — честно глядя в глаза бога, ответил Дирк. — Битва с гномами в лабиринте отняла столько сил, что мы едва не падали с ног от усталости… и потому, прости, Родитель Ратей, я не могу вспомнить, кто отыскал Свечу…

Хрофт и не надеялся на прямой ответ. Он желал лишь увериться, что Дирк, как и Рунгерд, помнит, кто смог узнать одну-единственную Свечу из тысяч свечек. И если зарвавшаяся девчонка все-таки не сумеет сохранить свою жизнь, останется альвский колдун. И Хрофту известны тысячи способов, как развязать ему язык.

Но теперь не только желание узнать, кто из Древних вернулся в Упорядоченное, терзало Отца Дружин. Не составляло большого труда увидеть, что вокруг Девчонки и Свечи закручивается что-то таинственное, плетется какая-то сложная сеть. И он уже в этой сети. Но в каком качестве? Наживка для Руни? Или цель ловли, а Девчонка — всего лишь способ заманить его в ловушку? Хрофт чувствовал, что в борьбу вступила уже не одна сила. И в этом стоило разобраться.

Значит, шестируких было несколько. Представить только, этот колдун и его воины решили, что у Свечи могут быть такие стражи.

Отец Дружин помнил, как обдумывал тысячи способов спрятать Свечу так, чтобы никто из самых сильных мира сего не сумел отыскать ее. И выбрал самый простой и, как оказалось, действенный способ. Он не стал прибегать к магии. Он даже не взял с собой Слейпнира. Весь путь до Кольчужной горы проделал в те времена еще Великий Древний Бог на простой гнедой лошадке, которая то и дело принималась клянчить лакомство и шарахалась от любого движения в лесной чаще. Он не оставил даже малейшего магического следа, по которому можно было бы отыскать этот путь. Проходили эоны, и никто: ни Маги, ни сами Молодые Боги, хотя и пытались неоднократно, — никто из них не смог получить Свечу жизни Владыки Асгарда. В конце концов попытки прекратились. Случилось Боргильдово поле. Древний Бог Один потерпел сокрушительнейшее из поражений. Стал Старым Хрофтом. И о Свече забыли.

Но, как видно, не все. Как-то же узнал смертный лекарь ту сказку, что передал своей внучке. И она поверила. И кто-то, почувствовавший эту веру, обретший в ней новые силы, повел Руни к Свече. И кто-то другой, догадавшийся, что ищет смертная в Кольчужной горе и усмотревший в этом угрозу, попытался ее остановить, выслав ей навстречу многоглазых гигантов.

Хрофт был почти уверен, что узнал какие-то из заклинаний, что сумел уловить там, на границе Живых скал. Но тот, кто сплел их, хорошо защитил себя. Память, в том числе и магическая, словно натыкалась на незримую стену.

Однако Отец Дружин вновь и вновь пытался пробиться через нее, желая знать, с каким врагом предстоит иметь дело Руни и ему самому, раз уж он дал Девчонке слово идти с ней. Хрофт понимал: рано или поздно Магу, что решил остановить дерзкую смертную, надоест играть в кошки-мышки и бить вполсилы. И тогда будет бойня. И как бы ни старались колдун Дирк и зеленоглазый Велунд — им не защитить своих людей. Даже тех, что отправились с ними к жилищу Старого Хрофта. Не говоря уж обо всем воинстве Рунгерд, в особую многочисленность которого Владыка Асгарда не слишком верил.

Расспрашивать Рунгерд было бесполезно. Всю дорогу до лесного лагеря Девчонка провела рядом с Велундом. Альв был еще слаб и бледен, магическое истощение сказывалось сильнее, чем предполагал Хрофт. А возможно, хитроумный, как все полукровки, Вел таким образом старался держать Руни подальше от Древнего Бога. Но Девчонка, казалось, сама не обращала внимания на Хрофта, полностью сосредоточившись на раненом.

Когда речь зашла о ночлеге, она тотчас переменилась. Решительно и толково распределив обязанности, она послала двоих осмотреться. А после приблизилась к Хрофту. Все еще занятый своими мыслями, Отец Дружин не сразу ответил на ее приветствие.

— Завтра мы будем в лагере, — безразлично проговорила девушка, — а Владыка Асгарда еще ни разу не спросил меня о том, что мы собираемся предпринять. Или Великий Один предполагает точно так же держаться в стороне и дальше?

Хрофт опешил. Девчонка укоряла его. Его. Бога. Он невольно усмехнулся в усы. Он действительно желал знать, что такого дерзкого задумала маленькая смешная полководица, чем так переполошила неведомых магов. Но Отец Дружин не торопился позволить ей втянуть его в эту свару, не разобравшись толком, на чьей он стороне.

— Я думал, что Великий… Один, — Хрофт усмехнулся, подогревая ярость Девчонки, — нужен тебе лишь для того, чтобы бог Хедин выслушал тебя. А в остальном ты и твои остроухие справляетесь совсем неплохо. Тут колдун поведал мне, что нападение шестируких тебе не в новинку…

— Поверь мне, милостивый бог, — едко ответила Руни, — я еще способна пощекотать задницу кое-кому из сильных мира сего наконечником стрелы.

— Но ты понятия не имеешь, чью задницу щекочешь, — оборвал ее бахвальство Хрофт. Рунгерд обиженно замолчала. На поляне альвы разожгли костер. Запахло обжаренным хлебом, отчего желудок Рунгерд дал о себе знать, но она упрямо продолжала стоять в тени деревьев рядом со Старым Хрофтом. Сорвала почти касавшуюся ее лица ветку ясеня и принялась ощипывать с нее листья, словно не знала, как продолжить разговор, так некстати прервавшийся из-за ее глупого тщеславия. Хрофт не торопился помогать ей справиться с неловкостью. Он устраивал Слейпнира на ночь. Щетка медленными широкими движениями ходила по белоснежным, серебряным в сумерках бокам коня, и Слейпнир ласково ткнулся широким лбом в плечо хозяина. Наконец Руни виновато подняла руку и погладила коня по крепкой лоснящейся шее, словно вымаливая прощения у него, а не у того, кто проходился щеткой по его блестящей шкуре.

— Мне не нужна твоя помощь в битве, — наконец заговорила она.

— Плохое начало, — заметил Хрофт. Слейпнир фыркнул.

— Ты… нужен мне, Владыка Асгарда, — словно преодолевая себя, пробормотала Руни чуть тише. — Завтра мы будем в лагере. А через сутки, когда мои… остроухие отдохнут и наберутся сил, мы пойдем к Восточному храму Хедина и возьмем то, что Новые Боги оставили тамошним жрецам.

Отец Дружин не сумел сдержать разочарованного вздоха. Девчонка оказалась еще одной охотницей за артефактами, верящей в то, что достаточно пары магических штук, чтобы перевернуть все Упорядоченное так, как ей хочется. Волшебные мечи, всемогущие перстни, зачарованные посохи и сосредоточившие в себе небывалую мощь камни — тварные и нетварные воплощения мечты о власти. Все искатели артефактов начинают с высоких идей, а заканчивают бессмысленным собирательством колдовской чепухи. Люди, даже самые мудрые, слишком падки на эти побрякушки. И Хедин прекрасно осведомлен об этом и не мог не учесть. И как бы он ни пытался отринуть все атрибуты своей новой божественной роли, ему не откажешь в уме и расчетливости. Он не построил храмы, но позволил их построить. Он не насаждал веру в себя, но оставил своим жрецам пару «божественных» вещиц, чтобы в минуты сомнения каждый мог повертеть в руках то, что «дано богом». Ракот в этом плане честнее с собой. Он хотя бы умеет получать удовольствие от человеческого поклонения.