Удавка для Снежной королевы - Инна Балтийская

Ну, а третья фаза, парафрения – самая приятная для больного и для окружающих. Мания преследования достигает апогея, но сочетается с манией величия. Параноик по-прежнему уверен, что вокруг него плетутся заговоры, но уже не подозревает соседа по лестничной клетке или по рабочему кабинету. О нет, против него теперь выступают целые галактики, населенные монстрами! Или, чтобы убрать его одного, ЦРУ объединилось с ФСБ, они разработали целые системы слежки и наблюдения, и теперь все их агенты, как один, охотятся на бедолагу. Страх у таких больных вытесняется вполне естественной гордостью. Такие силы против них ополчились, а вот обломались же! И дальше обломаются – тем более, дружественные внеземные цивилизации начинают таким больным потихоньку помогать.

И параноики стараются успеть осчастливить человечество, пока живы. Они делятся с глупыми людишками своими невероятными изобретениями. Описывают в подробностях устройство летающих тарелок, на которых одни инопланетяне увозили их, спасая от других. Изобретают лекарства от смертельных болезней, рисуют вечные двигатели и рассылают странные схемы по редакциям журналов и научным институтам. В общем, никому никакого вреда, только редакции и ученые недовольны – приходится горы мусора разгребать.

Парафреники обычно по гадалкам не ходят. Зачем? Они уже сами могут людей лечить, зря, что ли, их инопланетяне столько лет обучали! Людей с острыми приступами бреда в наш салон, естественно, тоже не привозят. Поэтому к гадалкам обычно приходят параноики с начальными стадиями, самые опасные для окружающих. На вид вполне мирные люди, решив, что им угрожает неведомая опасность со стороны окружающих, способны на любое зверство.

Я прочла потрясенной Маше и хмурому Белову лекцию про шизофрению, мы еще немного мирно побеседовали о маньяках, затем следователь уехал, взяв с Маши клятву быть предельно осторожной, и без охраны не выходить даже на лестницу к мусоропроводу.

Около пяти вечера мы с Сашей были дома у Марины Петровны. Паша рыдал на кровати в своей спальне, я туда заглянула на секунду и тут же выскочила обратно. Я очень сочувствовала другу, но вынести вид взрослого мужика, катающегося на кровати в обнимку с подушкой и судорожного воющего, оказалось выше моих сил.

Но вид Марины Петровны поразил меня еще больше. Казалось, женщина постарела лет на двадцать. Вот еще пару недель назад это была крепкая на вид женщина лет пятидесяти с небольшим хвостиком, а теперь перед нами сидела немощная старуха. Ее глаза ввалились, лицо как будто посерело и осунулось, губы провалились внутрь лица. Она сгорбилась настолько, что будто стала вдвое меньше ростом. Марина Петровна сидела на кухонном стуле и тихонько раскачивалась на нем, не обращая на нас с сашей внимания. Ее невидящий взгляд бы обращен как будто внутрь себя.

– Марина Петровна! – тихонечно позвала я. – Не переживайте так! Вы же не любили Марго?

Женщина не ответила и, похоже, даже не слышала моих слов. Надо же, как она убивается из-за смерти девчонки, которую тихо ненавидела! Я сделала еще несколько попыток вывести пашину мать из прострации, но потерпела неудачу. Тогда с ней заговорил Саша:

– Марина Петровна, я вам очень сочувствую, но так же нельзя! Подумайте о Паше, если вы себя до болезни доведете, с кем он останется?

Упоминание о сыне, похоже, вывело Марину Петровну из транса.

– Поленька, обещай, если что со мной случится, ты его не бросишь. – чуть слышно прошептала она.

– Марина Петровна, да что это с вами! Не убивайтесь так, Марго все равно не воротишь.

– Я знаю…

– Марина Петровна, вам самой не справиться, вам нужен специалист… – горячо заговорил Саша.

– Священник мне нужен… – простонала женщина.

Не в силах больше этого выносить, я выбежала из кухни. Да что же такое с людьми творится? Сначала всей душой желать немедленного исчезновения девчонки, а потом оплакивать ее, как родную? Пойти утешить Пашу, что ли? Я дошла до его спальни, но, услышав оттуда жуткий заунывный вой, решила внутрь не заходить. Ладно посижу в гостиной, подумаю о жизни. У Саши нервы крепче моих оказались, пусть Марину Петровну он утешает.

Я села на диван и задумалась. Что-то в этом деле я упустила, что-то тут не срастается. Итак, что мы имеем? С одной стороны, у нас есть маньяк, который душит молодых девушек каким-то проводом и выкалывает им глаза ножницами. С другой стороны у нас – хладнокровный шантажист с персональным счетом на Сейшельских островах. К тому же, шантажист отлично осведомлен о том, кто именно спонсирует Машу и сколько у него нужно просить на первый раз. Могут ли маньяк и шантажист быть одним и тем же человеком? Как-то непохоже. Но, если это разные люди, откуда у шантажиста снимок убитой Марго? Шел спокойно с фотоаппаратом в руке, и случайно наткнулся на убитую девушку?

Из кухни вышел Саша. Он не стал заходить в гостиную, вызвал меня в коридор и предложил уходить. По его словам, ему удалось немного успокоить Марину Петровну, и большего мы сегодня сделать все равно не можем. Мы молча доехали до дома, от ужина я отказалась, а мамочка с Сашей соорудили некое подобие омлета и быстро съели его на кухне. Я пока раздумывала над нашими преступлениями, и от напряжения у меня раскалывалась голова.

– Сашок, как ты думаешь, почему Марина Петровна так мучается, прямо постарела на полвека? Она ведь Марго, мягко говоря, недолюбливала? – спросила я, когда любимый, наконец, закончил ужинать.

– Одно дело – не любить человека, и другое – наткнуться на его обезображенный труп.

– Это она нашла Марго?

– Я точно не понял, по-моему, было так: Марго вышла за папиросами, а через минут пятнадцать по всему подъезду начали хлопать двери, раздавались какие-то женские крики, и когда Марина Петровна выглянула из двери на площадку, ей снизу крикнули: «Тут внизу девушка задушенная лежит, взгляните, это не из вашей квартиры?» Они вдвоем с сыном, как были в халатах и тапочках, бросились вниз, ну, и увидели ее.

– Рядом лежали ножницы?

– Вот про ножницы я не спросил. Впрочем, если и лежали, навряд ли люди в шоке обратили бы на них внимание. Кстати, ты про ножницы можешь у следователя спросить.

– Ты уже не возражаешь против моего участия в расследовании?

– А если буду возражать, ты от расследования откажешься? – нахмурился Саша.

– Нет, конечно.

– Ну, так лучше я буду в курсе, в крайнем случае, не дам тебе наломать дров.

– Отлично, тогда давай вместе подумаем. Допустим, маньяк выбирает жертвы случайно, но чем-то он в любом случае должен в своих действиях руководствоваться. Что общего может быть между Аней, Машей и Марго? Одна гадалка, вторая начинающая певица, третья – вчерашняя школьница. Одна брюнетка, другая блондинка, третья вообще буро-малиновая…

– Ну, они все – молодые симпатичные девушки. – неуверенно протянул Саша. – Все трое незамужние, но имеющие постоянных бой-френдов…

– Вообще-то, Марго назвать особо симпатичной никак нельзя. Но ты считаешь, маньяк знал подробности их биографий?