Своя-чужая жизнь, или Верни мою любовь - Алена Винтер

– Я уловил внешнее сходство, но не стал акцентировать на этом внимание, – сказал Спенсер и вновь пожал руку Владу, уже не так прохладно, как при первом приветствии. – Знаете, молодой человек, с вашим отцом нас связывают близкие отношения. Надеюсь, и с вами мы пройдем такой же чудесный, полный взаимопонимания путь.

– Безусловно, господин посол, – согласился Влад. – Позвольте представить вам мою супругу Анну.

Спенсер повернулся к женщине и посмотрел на нее – словно бы в первый раз. Анна поняла, что, если бы не вмешался отец Влада, Спенсер не запомнил бы их лиц. Романовы стояли на ступень ниже остальных приглашенных, и поэтому им не уделяли столько внимания, сколько дарили гостям более высокого ранга. Общение с послом Великобритании закончилось бы для них только формальным приветствием с его стороны, но благодаря отцу Влада, который не упустил возможности в очередной раз помочь сыну наладить нужные контакты, Романовых не только запомнили, но и мысленно поставили «галочку» напротив их имен, говорившую об особом отношении к ним.

– Вы прекрасны, госпожа Романова, – посол с удовлетворением осмотрел ее тоненькую фигурку, обтянутую темно-синим шелком. – Надеюсь, вам здесь нравится?

– Спасибо, мистер Спенсер, – в первую очередь она ответила на комплимент, а затем уже уверила посла, что она в восторге от этого приема.

Романов-старший с удовлетворением отметил, что его невестка восхитительно держится в разговоре со столь важным лицом и умеет произвести правильное впечатление. Своим поведением она доказывала, что имеет все шансы стать образцовой женой дипломата. Умная и интеллигентная, она была подходящей парой для его сына. И несмотря на то что Романов терпеть ее не мог, он вынужден был признать, что Анна относится к категории дам, идеально соответствующих роли жены чрезвычайного и полномочного. Она отличалась незаурядной красотой, была образованна, к тому же обладала врожденным чувством вкуса и такта. Супруга Влада умела произвести впечатление, будучи широко эрудированной особой, хорошо разбиравшейся в политике и экономике. Кроме того, она владела несколькими иностранными языками, и у нее не дрожали руки, когда ее представляли какому-нибудь послу или министру.

Александр Борисович внимательно всмотрелся в молодую женщину. Анна вывела посла на его любимую тему разговора – о самолетах. Интересно, откуда она узнала, что отец Спенсера был летчиком-асом? Впрочем, это не имело значения, потому что посол выглядел настолько увлеченным, что, казалось, забыл об остальных гостях, уделяя все свое внимание госпоже Романовой. Влад в это время тихо стоял рядом с ней и изредка вставлял короткие реплики. А потом она уступила мужу ведущее место в беседе, незаметно отойдя в сторону.

Романов-старший посмотрел в улыбавшееся лицо невестки и внутренне весь сжался от неприятного ощущения, внезапно пробежавшего холодком по его коже. Романов-старший не любил жену сына, он даже боялся ее, так как знал, что она – страшный человек. Много лет тому назад он был против женитьбы сына на Анне Кирсановой, несмотря на то что девушка была из хорошей семьи и получила прекрасное образование. Все-таки ему тогда следовало настоять на своем, тогда Влад никогда не совершил бы ту ошибку, от мысли о которой у его отца буквально дрожало все внутри. Но самое страшное было в том, что Романов-старший лично занимался устранением последствия, и это терзало его не меньше, чем жестокость и подлость сына.

– Слава богу, – прошептала женщина, провожая глазами посла Спенсера, – он жутко утомил меня своими баснями о полетах.

Она взяла со столика бокал с шампанским и отпила маленький глоток. На самом деле ей хотелось залпом осушить бокал до дна, потом взять еще один, и еще, но подобное поведение было недопустимым, поэтому, сдержав внутренний порыв напиться до бесчувствия, она долго держала напиток во рту, смакуя его. Посмотрев на стол с закусками, она отказалась от мысли что-нибудь съесть, несмотря на то что ее последним приемом пищи была лишь чашка кофе, сразу после пробуждения. В последнее время она стала замечать, что ее организм не требует еды – у нее полностью пропало чувство голода, из-за чего она сильно похудела. Плюсом было то, что на ее тонкой фигуре любое платье сидело идеально. Однако существенным минусом являлась ее уменьшившаяся грудь, которая раньше привлекала Влада своими размерами, а теперь он вовсе не желал до нее дотрагиваться.

– Возьми какую-нибудь закуску, – посоветовал Влад, – иначе упадешь в голодный обморок.

– Неужели ты обо мне беспокоишься?

– Скорее о себе. Не хочу, чтобы на нас косо взглянули, если ты вдруг напьешься и опозоришь меня, – тихо ответил он, обняв жену за талию, потому что в этот момент на них с улыбкой смотрел один из многочисленных министров, присутствовавших на приеме. – Говори тише!

Она проследила взглядом, куда смотрит муж, и, мягко улыбнувшись, ответила:

– Какая разница, нашу русскую речь здесь все равно никто не понимает. Но боюсь, что это единственное место, где мы можем поговорить. Дома ты отказываешься со мной общаться. Что происходит? Скажи мне, потому что я больше не вынесу такой жизни. Ты потерял ко мне всякий интерес, избегаешь нас с сыном…

– Вот именно, – прошипел Влад. – Ты все свое время уделяешь ребенку! Так увлеклась ролью мамочки, что забыла обо всем на свете. Перестала быть той, которую я любил.

– Любил? Все прошло? Интересно, когда?

– Когда ты изменилась, – честно ответил Влад.

– А какой я должна быть? Кем я должна быть?

– Собой, – он легонько дернул ее за руку, приказывая прекратить этот разговор. – Дома поговорим.

– Нет, – воспротивилась она. – Решим все сейчас!

Внутренне она вся кипела от негодования, но внешне оставалась спокойной. Со стороны создавалось впечатление, что госпожа Романова рассказывает мужу нечто интересное и веселое. Оба улыбались, нежно касались друг друга, и в их фигурах не чувствовалось напряжения, непременно выдающего людей, ведущих серьезную беседу. Казалось, супруги говорят о чем-то незначительном, и ни один из находившихся в зале гостей не мог предположить, что в эту минуту решается дальнейшая судьба их отношений.

– Из этого положения есть выход. Мы можем расстаться.

Влад бросил на жену недоуменный взгляд:

– Я не могу оставить тебя. Ты же знаешь, что это поставит точку в моей карьере.

– Тогда убей меня, – внезапно предложила она, легко дотронувшись губами до его щеки. – Тем более что опыт в подобном вопросе у тебя имеется.

Влад проследил, как она медленно направляется к супруге посла Дарье Максимовне, предусмотрительно захватив для нее шампанское, так как та держала в руке уже пустой бокал. Он смотрел на ее изящную походку и сожалел, что не может задушить прямо сейчас, на глазах у гостей, в центре зала. Мысленно убив ее, Влад сделал глубокий вдох и поискал глазами отца, занятого беседой с министром экономики Австрии. Надо было ему послушаться своего злобного папашу, когда он много лет тому назад отговаривал его от женитьбы. А еще лучше – стереть из памяти тот день, когда он познакомился с сестрами Кирсановыми! Если бы не они, его жизнь была бы другой. И пусть он никогда не узнал бы, что такое любовь, зато не потерял бы себя.