Месть Фантомаса - Марсель Аллен

На самом деле Фандор проверял, точны ли сведения, которые он получил от мадам Маргариты.

Вдоль стен помещения Жером Фандор заметил небольшие шкафчики, куда судьи, выходя с судебных заседаний, вешали свои красные мантии.

Да, он действительно попал в гардероб для присяжных заседателей.

— Господин председатель не у себя? В таком случае, господин… господин…

Жером Фандор совсем не предусмотрел, что ему нужно будет называть другое имя.

К счастью, он заметил, что на каждом из шкафчиков для одежды прикреплены визитные карточки, на которых были указаны фамилии их владельцев.

Он быстро прочитал одну из фамилий и повторил:

— В таком случае, господин Юбер, может быть, сможет меня принять. Будьте добры, попросите у него пять минут для аудиенции?

— От чьего имени?

— Мое имя ничего ему не скажет… Скажите ему, что это по делу… Пейрю, а меня зовут метр… Тиссо…

Паренек поднялся:

— Сейчас узнаю…

И Жером Фандор стал спокойно прогуливаться вдоль и поперек зала, следя за тем, как удаляется служащий.

«Метр Тиссо, дело… дело Пейрю! Шагай, шагай, любезный! Тебя там отлично примут с этими выдуманными именами…»

Через несколько минут паренек действительно возвратился, готовый сообщить докучливому посетителю, что судья принять его не может.

Но, распахнув дверь, славный малый замер на месте, обнаружив, что в зале уже никого нет.

«Интересно, куда же девался этот молодой человек? Уже ушел? Вероятно, это был опять чертов письмоводитель какого-нибудь стряпчего, который передумал разговаривать… Хорошенький я имел бы вид, если, случись, господин судья все же попросил бы впустить посетителя…»

После этого философского размышления паренек вновь принялся за чтение газеты, не забыв отметить про себя, что уже было четыре часа дня и что оставался всего час до того, как он сможет пойти сыграть партию в манилью в «Кафе мантий».

Через большие, тщательно закрытые окна в зал заседаний суда присяжных не проникал ни малейший лучик лунного света. К этой кромешной темноте добавлялась также наводящая ужас гробовая тишина, в которую погружался с первых же минут ночи большой зал заседаний, где столько преступников выслушивали свой роковой приговор.

По окончании последнего судебного заседания уборщики, как обычно, приступили к уборке, затем капрал-охранник, совершив обход, закрыл за собой двери на два оборота ключа, и зал постепенно начал впадать в глубокий сон, чтобы дождаться утра, когда сюда вновь придут технические служащие и разложат на столах присяжных заседателей материалы судебного заседания и досье по текущим делам.

Непрерывный гул, царивший на протяжении дня в галереях Дворца, начал постепенно затихать, и наконец все вокруг стихло.

Охрана завершила последний обход, адвокаты покидали гардеробную, бедняги, заходившие погреться у батарей Дворца, были выдворены на холодную улицу, где свистел ветер, и величественное здание оказалось совершенно пустым.

Тем временем начали бить, отсчитывая время, часы, висевшие на башне Дворца. И едва прозвенел последний, одиннадцатый удар, раскатившийся эхом по безлюдным галереям Дворца, как в зале суда присяжных, под огромным длинным столом, за которым заседают судьи, послышался долгий пронзительный, раздражающий звонок будильника.

Как только звонок отзвенел, в помещении раздался громкий зевок…

Проснувшийся человек, который выбрал для сна место под столом присяжных заседателей, нисколько не пытался приглушить свой голос. Он широко зевнул, едва не вывихнув челюсть:

— А — а!

Более того, зевание сопровождалось речью, полной насмешек и достойной самого настоящего парижского гавроша.

— Определенно в Республике дела идут из рук вон плохо, ковры в зале заседаний суда присяжных дрянного качества… У меня ломит спину, словно я спал на жестком кресле! Но зато местечко здесь спокойное, никто тебя не тревожит, храпи себе на здоровье под монотонное завывание адвокатов!

Человек приподнялся:

— Так, который час? Я поставил будильник на одиннадцать. Поскольку я решил быть пунктуальным и логичным во всем, мне нужно действовать с точностью и аккуратностью самого педантичного бухгалтера. Итак, прежде чем отправиться в свою экспедицию, следует проверить время…

Вспыхнула спичка, осветив слабым пламенем место под столом, за которым сидел сам председатель суда присяжных:

— Десять минут двенадцатого, у меня есть еще пять минут понежиться в моей прекрасной постели, тем более, что, по всей видимости, я не скоро попаду домой. Итак, отдохнем еще немного и порассуждаем!

И с видом человека, который никуда не спешит, странный персонаж вновь спокойно растянулся, стараясь поудобнее устроиться на том, что он мысленно окрестил «жестким креслом правосудия».

«Итак, — думал он, — обвести вокруг пальца самую сильную государственную организацию — дело, оказывается, не такое уж сложное. Мне даже не пришлось никого подкупать. Я просто осуществил на практике знаменитое изречение Мак-Магона: „Я здесь есть, я здесь остаюсь“. Ах, меня нужно осыпать золотом, таланты у меня несравненные… Сегодня стало известно, что Жак Доллон покончил с собой, что он, по всей вероятности, невиновен и что его труп исчез. Вчера в половине шестого „Капиталь“ сообщала, что у него есть очень хорошенькая сестра… И вот ночью в десять минут двенадцатого я сижу один во Дворце Правосудия, готовый приступить к небольшому расследованию, которое я задумал… Жером Фандор, мой милый друг, поздравляю тебя, ты сделал неплохой ход!»

…Это был действительно наш журналист, который, пренебрегая опасностями, законами, идя на огромный риск, решил провести ночь во Дворце Правосудия, чтобы попытаться раскопать хоть что-нибудь о загадочном исчезновении тела Жака Доллона…

Сам он находил свое предприятие простым и увлекательным.

«Это просто забавно. В самые строго охраняемые места всегда легче всего проникнуть. Я без труда спрятался в шкафчике, где присяжные оставляют свою одежду. В самом деле, если бы в обязанности технического служащего входило открывать и проверять каждый вечер содержание шкафчиков всех судей, то он бы тратил на это дело уйму времени. Я следил за всеми движениями этого малого, который не мог даже предположить о моем присутствии… Ладно, не стоит больше хвалиться своей ловкостью. Я здесь был, я здесь остался, сейчас надо выбираться отсюда».

Он достал из кармана восковую свечу и поднес ее к пламени спички.

«Что делать с моим будильником? — задумался Фандор. — Если оставить его здесь, то станет ясно, что я здесь проходил… Правда, мне на это наплевать… В любом случае, даже если моя вылазка не удастся, я расскажу всю правду… Меня нельзя будет обвинить в воровстве, наоборот, я оставляю в подарок часы господину председателю!»

Жером Фандор со смехом собрал тома кодексов законов, валявшихся на столе, сложил их в стопку и водрузил на них свой будильник, после чего пересек зал и подошел к главной входной двери, единственной из всех дверей в этом помещении, которая была с двумя створками.