Овцы в волчьих шкурах. В защиту порицаемых - Уолтер Блок

Безусловно, будь героин легальным, наркоманы все равно продолжали бы испытывать связанные с ним проблемы личного характера. Оставались бы страх возвращения запрета и относительно ограниченная дееспособность после периодов употребления наркотика. Сохранялся бы риск передозировки, хотя в условиях легализации эта опасность сократилась бы, поскольку распределение наркотиков осуществлялось бы под наблюдением врачей. Сохранялись бы отголоски отмененных запретов, которые проявлялись бы в форме предубеждений против наркоманов.

Впрочем, важно не то, что даже в условиях легализации у наркозависимых людей будут возникать проблемы, связанные с наркотиками. Особым интересам почти всегда сопутствуют особые проблемы; скрипачи всегда боятся повредить пальцы, а балерины должны беречь ноги. Героиновая зависимость не является злом сама по себе. Если героин легализовать, то он не принесет вреда никому, кроме тех, кто его употребляет. Есть люди, которые могут выступать против него, воспитывать людей и отговаривать их, но запрещать героин открытое нарушение прав тех, кто хочет его употреблять.

На первый взгляд, нетрудно ответить на вопрос: «Действительно ли шантаж нехорош?» Единственная проблема, которая при этом возникает, — зачем вообще задавать такой вопрос. Разве шантажисты не... шантажируют людей? И что может быть хуже? Шантажисты охотятся на темные тайны людей, угрожая вытащить их на свет и предать огласке. Они истощают свои жертвы и часто доводят их до самоубийства.

Однако мы придем к выводу, что обвинения против шантажиста не выдерживают серьезного анализа, что они основаны на неизученных предрассудках и глубоких философских ошибках.

Что такое шантаж? Предложение о сделке. Это предложение обменять нечто (обычно молчание) на другое благо (обычно деньги). Если предложение о сделке принимается, то шантажист хранит молчание, а шантажируемый платит оговоренную цену. Если предложение шантажиста отклоняется, то он может воспользоваться своим правом на свободу слова и разгласить секрет. В этом ничего плохого нет. Имеет место только предложение хранить молчание. Если оно отклоняется, то шантажист всего лишь реализует свое право на свободу слова.

Единственное различие между сплетником и шантажистом в том, что шантажист воздержится от разговоров за определенную цену. В некотором смысле сплетник гораздо хуже шантажиста, поскольку последний дает шантажируемому шанс обеспечить его молчание. Сплетник же раскрывает секрет без предупреждения. Разве не будет положение человека, владеющего секретом, лучше в руках шантажиста, чем в руках сплетника? В случае сплетника все потеряно, а в случае шантажиста можно даже выиграть или хотя бы не ухудшить свое положение. Если запрашиваемая шантажистом цена ниже стоимости секрета, то его владелец заплатит шантажисту — и это будет наименьшим из двух зол. Тем самым он выиграет разницу между стоимостью секрета для него и ценой шантажиста. Если запрашиваемая шантажистом цена выше стоимости секрета, то он не получит требуемого, и информация будет обнародована. Однако в этом случае положение индивида в ситуации с шантажистом не хуже, чем оно было бы в ситуации с закоренелым сплетником. Поэтому действительно трудно объяснить поношения, которым подвергается шантажист, — по крайней мере в сравнении со сплетником, которого обычно порицают с легким презрением и самодовольством.

Шантаж необязательно влечет за собой предложение о молчании в обмен на деньги. Это лишь наиболее известная его форма. В широком смысле шантаж — это угроза сделать что-либо, само по себе не являющееся неправомерным, в случае невыполнения определенных требований.

Многие действия на общественной арене квалифицируются как акты шантажа, но вместо порицания нередко получают респектабельный статус! Например, недавний бойкот салата-латука — это форма шантажа. Путем бойкота салата (или любого другого бойкота) оптовым и розничным продавцам фруктов и овощей предъявляется угроза. Если они торгуют без санкции профсоюза, то участники бойкота обещают обратиться к покупателям с предложением не посещать магазины таких торговцев. Это полностью соответствует определению: угроза чего- то, не являющегося неправомерным самого по себе, произойдет при невыполнении определенных требований.

Что за угрозы связаны с шантажом? Вероятно, именно этот аспект шантажа люди понимают в наименьшей степени, и именно его они больше всего боятся. На первый взгляд, мы склонны согласиться с тем, что угрозы аморальны. Запрет агрессии в обычной формулировке связан не только с агрессией как таковой, но и с ее угрозой. Если грабитель с большой дороги обращается к путешественнику, то обычно он добивается подчинения одной лишь угрозой агрессии.

Рассмотрим природу угроз. Если угрожают агрессивным насилием, то такая угроза заслуживает осуждения. Никто не имеет права инициировать агрессивное насилие. Но при шантаже угрожают тем, что не является само по себе неправомерным; по этой причине угрозу нельзя считать неправомерной.

Шантаж может быть неправомерным только в том случае, если между шантажистом и шантажируемым существует особая, заранее оговоренная связь. Обладатель секрета может довериться адвокату или частному детективу при условии сохранения конфиденциальности. Если адвокат или частный детектив попытается шантажировать клиента, это будет нарушением контракта и потому неправомерным действием. Однако если незнакомец обладает секретом, не имея контрактных обязательств, то с его стороны предложение «продать» свое молчание будет вполне правомерным.

Итак, шантаж — это правомерная деятельность. Кроме того, он обладает некоторыми положительными эффектами. За кем обычно охотятся шантажисты, если не считать отдельных невинных жертв, попавшихся в сети? Существует две основные группы.

Первая группа — это настоящие преступники: убийцы, воры, жулики, растратчики, мошенники, насильники и т.д. Вторая — люди, занимающиеся тем, что не является неправомерным, но противоречит общественной морали: гомосексуалисты, садомазохисты, сексуальные извращенцы, прелюбодеи и т.д. На каждую из этих групп шантаж оказывает хотя и различное, но благотворное воздействие.

Так, в случае с преступниками шантаж и его угроза служат сдерживающими факторами. Они усугубляют риски, связанные с преступной деятельностью. Сколько из анонимных «подсказок», получаемых полицией, можно прямо или косвенно связать с шантажом? Сколько преступников, боясь возможного шантажа, вынуждены совершать преступления в одиночку, уклоняясь от помощи «коллег» в делах, требующих сотрудничества? Наконец, есть индивиды, стоящие на грани совершения преступления, или «на границе криминальности», где малейшее воздействие может подтолкнуть их как в ту, так и в другую сторону. Иногда страха перед шантажом может быть достаточно, чтобы отвратить их от преступления.