Дождь в наших сердцах - Кристи Грей

было тринадцать, когда ты её накачал чем-то на своей вечеринке и изнасиловал. Сейчас же ты скидываешь её фотографии на всю школу. Это похоже на месть, Юджин. За что ты ей мстишь?

— За то, что она не выбрала меня. А выбрала тебя.

— То есть, ты на полном серьёзе думал, что после того, как ты обошёлся с ней, когда она была наивным ребёнком и сдуру поверила тебе, доверилась, Лаура выберет тебя? Ты настолько отбитый?

Теперь усмехаюсь я. Мне нужно вывести его на эмоции, на всю правду. Пусть прольётся свет на всю эту историю, и мы закроем дело. Раз и навсегда.

— Она сама сделала выбор пойти на ту вечеринку! — голос брюнета срывается. — Она сама зашла ко мне в комнату. Я не качал её ничем. Не моя вина в том, что эта дурочка выпила что-то не то.

— Это не отменяет того факта, что ты воспользовался ей, пока она была не в состоянии здраво мыслить.

— Я был пьян. Я тоже был пьян.

— Но ты не сожалеешь, — качаю головой. — Ты гордишься тем, что сделал тогда, что делаешь сейчас. В этом проблема. Тебе всё равно на то, сколько всего она прошла из-за тебя и сколько проходит по сей день. Фотографии. Поговорим о них. С какой целью?

— Это предупреждение. Я не знаю границ. Мне нужна Лаура. И я добьюсь этого любой ценой.

Кулак не мог больше задерживаться в кармане. Слишком долго терпел тирады ублюдка, стоящего напротив. Агония накрывала меня постепенно, и, когда кулак оказался напротив его противного лица, я больше не сдерживался. Из головы выветрились все слова Марка, просящего не делать ничего из вон выходящего.

Юджин отшатнулся в сторону и рассмеялся.

— Неужели ты правда готов на многое ради этой девочки?

До него до сих пор не дошло?

— Юджин, до тебя, видимо, не доходит, — я хватаю парня за затылок, контролируя его действия. — Лаура больше не одна, у неё есть я. И поверь — для тебя скоро всё закончится.

Пачкать о него руки больше не хотелось. Я отпустил его с таким же рывком и стал удаляться. Отойдя от него на достаточное расстояние, где он меня уже даже и не видел, я достаю телефон, надеясь, что всё записалось.

Доказательства были. Его слова было слышно чётко. Теперь достаточно всего. Останется лишь заявление Лауры. А это значит, что ей пора узнать всю правду.

Именно она должна поставить точку.

♡⁠♡⁠♡⁠

Перед важными разговорами всегда хочется скрыться куда подальше. Лили с Марком пригласили меня к ним для завершающего раунда. Всё, что нам осталось, как сказал Марк, получить заявление на Юджина от Лауры, как от жертвы. И мы все были не уверены, что она осмелиться его написать. Это огромное давление на Лауру. Заставить вспомнить всё — в мельчайших подробностях — пережить это снова. Но это единственный вариант, что у нас есть. Сделать что-то без её участия мы не можем.

Я несколько минут стоял у входной двери их квартиры, никак не решаясь позвонить или открыть своим ключом. С закрытыми глазами стоял, прислонившись к бетонной стене, а в голове вырисовывался её образ. Тот самый, который будет через несколько минут: напуганный, расстроенный, обманутый всеми.

Оттолкнувшись лопатками, я быстро выудил из кармана ключи и открыл дверь. Лаура стояла в коридоре. Прямо напротив. Вот так внезапно, что я не успел среагировать — среагировало только моё сердце, пустившееся в дикий, бешеный пляс.

Изумрудные глаза, которые, кажется, были чуть подкрашены, округлились от внезапной встречи со мной. Шея вытянулась назад и губы расплылись в улыбке, подразумевая, что это мой просто неожиданный сюрприз-визит.

— Я рада тебя видеть, — её хорошее настроение излучалось слишком сильно, проникало прямо под кожу, куда-то к сердцу. Лаура быстро сократила расстояние между нами и, не дожидаясь каких-либо моих слов, прижалась щекой к моей груди, а ладони уже странствовали по моей спине.

— Я тоже, родная. Я тоже, — я прижался к ней так же сильно, опустив подбородок на её слегка мокрую макушку. — Ты собиралась куда-то так поздно?

— Нет, просто пыталась научиться красить веки тенями… Но что-то как-то… — девушка усмехается, демонстрируя широкую белоснежную улыбку. — А ты… чего пришёл так внезапно?

— Нам нужно поговорить, родная, — прямо отвечаю я, не желая больше ходить вокруг да окало.

— Да. Я тоже так считаю, — медленно кивает, чуть отстраняясь. — И я бы хотела извиниться.

Извиниться?

Глаза слегка опущены в пол — ей всегда трудно смотреть мне в глаза, особенно когда речь идёт о извинениях.

— Я зря накричала на тебя. Думаю, ты сделал это, чтобы… в какой-то степени защитить меня, да?

Спокойный тембр её голоса вводит меня в ступор. Я явно ожидал не такой реакции.

— В самой большой степени, а не какой-то, Лаура.

— Можешь не рассказывать, — её маленькие пальцы ловко обхватывают мою ладонь. — Я доверяю тебе. Люблю тебя. Обещаю быть менее капризной, — невинное лицо топит мой серьёзный взгляд, и я уже не в силах стоять перед ней весь суровый и напряжённый.

Несмотря на скорый разговор, который по всей возможности откладываю, просто чтобы насладиться минутами спокойствия, я подхватываю её на руки ловко и быстро, что Лаура не успевает сориентироваться, даже обхватить меня, поэтому её ноги просто висят и бьются о мои колени.

— Лили просила меня зайти на кухню, — шепчет Лаура, обхватывая моё лицо своими руками, выдыхая мне в губы. Я узнаю это чувство, исходящее от неё. Она хочет ласки. — Но мы задержимся.

— Не стоит задерживаться, — говорю одно, делаю — другое. Её губы чересчур привлекательны и соблазнительны, чтобы думать о чём-то ином. Я прильнул к ним, и Лаура первая задала темп поцелуя. Он был резким, изголодавшимся.

— Не стоит…

Моя кожа покрывается мурашками от её холодных ладоней, заползших под мою одежду. Короткие ногти искушённо «шагали» от пресса к груди, и я почти сошёл с ума, почти потерял голову. Но голос её тёти, зовущий на кухню, остановил нас.

Лаура очень нехотя отстранилась от меня. И её лицо было расстроенным. Ей явно хотелось чего-то большего или хотя бы того, чтобы поцелуй не закончился так скоро.

— Пойдём. Потом продолжим, — подскакивая с моих колен, девушка быстро проводит ладонью по моей шее, задевая кожу ногтями, и я расцениваю это за провокацию, от которой у меня натянулась ткань джинс в области паха.

— Подожди.

— Что?

— Поверь мне, чтобы ты сейчас не услышала за тем столом, я всё всегда делал ради тебя. Никогда против. Я слишком ценю тебя, чтобы обидеть. Помни это.