Семиевие - Нил Стивенсон

Имелось в виду видео на волнах, которые раньше назывались S-диапазоном и использовались для связи между космическими аппаратами. Разумеется, в распределенной сети для коротких дистанций, которую спроектировали для Облачного Ковчега капельмейстеры, чтобы его жители не утратили контакт, они постоянно общались по спайку. Однако в зависимости от положения на орбите остатки Роя могли оказываться в сотнях тысяч километров от «Эндьюранса», далеко за пределами сети, поэтому прибегали к той же самой доинтернетовской технологии, посредством которой астронавты «Аполлонов» передавали телевизионный сигнал с поверхности Луны.

В конце концов Стив справился с задачей, и их взорам предстало сильно пикселизированное лицо темноглазой женщины, очевидно симпатичной, если бы не прическа – с месяц назад та подстриглась под ежик и с тех пор, похоже, волосами не занималась.

Когда Стив специально для Дюба вывел изображение на большой экран, где тот тоже мог его видеть, он сразу разглядел очевидные признаки недоедания, хорошо знакомые по «Эндьюрансу». И слегка удивился. У них тут было принято предаваться самоистязанию, воображая, как в Рое процветает агрономия. Возможно, там кончается вода. Женщина смотрела вниз, как всем было ясно – на экран планшета под камерой. Поняв, что связь установлена, она вздернула подбородок и уставилась огромными темными глазами прямо в Набалдашник. Из-за плохого качества видеоканала глаза казались абсолютно черными, зрачков не отличить от радужки, и, казалось, горели голодным огнем.

– Аида, – представилась женщина. – Вижу вас, доктор Харрис.

Она улыбнулась было, показывая больные зубы, но потом спохватилась. Глаза на мгновение метнулись в сторону, к кому-то или чему-то, для них невидимому, потом опять вернулись к камере. Она подняла планшет повыше, чтобы видеть картинку с «Эндьюранса». Рука при этом ненадолго оказалась перед самой линзой, они увидели грязные обломанные ногти и край обтрепанного лоснящегося рукава. Слышалось негромкое бормотание нескольких голосов – в капле вместе в ней были еще люди, но камера, захватывающая комнату, почему-то их не показывала. Следовательно, они находились в невесомости, то есть не летели в составе бола. Глаза женщины изучали видео на планшете, она силилась понять, что перед ней. На момент Разрыва Набалдашника не существовало, узнать его она не могла.

– Стив Лейк, – пробормотала она наконец, разглядев знакомое лицо.

– Бо, – представилась Бо.

– Майкл, – сказал Майкл.

– Кто у вас командир? – потребовала Аида. – Все еще Айви или…

– Айви жива и командует нами согласно конституции Облачного Ковчега, – ответил Дюб. – Сейчас она отдыхает. Мы можем ее разбудить, если она срочно вам требуется.

– Нет. Незачем, – ответила Аида, чуть отпрянув и сощурившись.

Из-за большого расстояния между ней и «Эндьюрансом» видео шло с задержкой, так что разговор происходил рывками и перебивался неловкими паузами.

– Сколько вас осталось? – спросил Дюб.

– Одиннадцать.

Дюбу, привыкшему постоянно работать с очень большими числами, потребовалось время, чтобы справиться с подобной мелочью. Одиннадцать. Десять и еще единица.

Тут его посетила мысль:

– Ты хочешь сказать, одиннадцать капель?

Это означало бы десятки человек, возможно, и всю сотню.

Похоже, Аиду предположение позабавило.

– Капель-то у нас как раз полно. Двадцать шесть штук.

– Ага. А чего же тогда у вас одиннадцать?

– Человек, – ответила Аида.

– Аида, – сказала Бо, – хотелось бы убедиться, что мы правильно тебя понимаем. Чтобы не было ненужной путаницы. Ты сейчас говоришь от имени всего Роя. И ты хочешь нам сказать, что от всего Роя сейчас осталось одиннадцать человек?

– Да. И еще один…

– Кто – один?

Похоже, вопрос снова позабавил Аиду. Она отвела взгляд от камеры. Могло показаться, что она даже слегка при этом закатила глаза. Дюб уже не в первый раз напомнил себе, что каппи попали на орбиту, когда им не было двадцати.

– Сложный вопрос. Скажем так – еще одного можно уже считать покойником.

Собравшиеся в Набалдашнике все еще ничего толком не понимали. Первым что-то сообразил Майкл:

– Мы знаем, что Рой раскололся на две фракции. Одной руководила Джей-Би-Эф. Ты – из другой группы?

– Ну да, – расхохоталась Аида. Снова напомнив Дюбу тинейджера, который для вида обсуждает с бестолковыми родителями что-то, в чем они ничего не смыслят.

Майкл, тоже несколько сбитый с толку, продолжил, слегка запинаясь:

– Значит, когда ты говоришь, что вас одиннадцать… плюс еще один, с которым, я так понял, не все ладно… ну, ты ведь это про свою фракцию, ту, которая против Джей-Би-Эф?

– Их мы давно победили. Вот уже несколько месяцев.

– Когда ты так говоришь, это означает, что у вас был открытый конфликт? Война? – спросил Дюб.

Аида пожала плечами:

– Ну, подрались немного. – Похоже, она не придавала этому значения. – Хотите – зовите войной. Скорее – так, отдельные схватки. Настоящая, так сказать, битва была в Интернете. В соцсетях.

Последовало молчание. Аида ожидала какой-нибудь реакции. Не дождавшись, она снова пожала плечами:

– А что мы, по-вашему, должны были делать? Таранить друг друга каплями? В нашей обстановке такой типа войнушки как бы особо и не устроишь. Пришлось воевать на словах. – Она выставила перед собой ладони, изобразив пантомимой два рта, переругивающиеся между собой, шлепая пальцами-челюстями. – Ну, там, убалтывать людей, чтобы они перешли на твою сторону. А другую мазать дерьмом. Диванная война, все как в Интернете. – Она хихикнула, приложила к щеке ладонь, потерла глаз. – Слушайте, там все было очень сложно, мне прямо сейчас не объяснить – как все вышло так, как вышло.

– Но ты говоришь, что фракция Джей-Би-Эф потерпела поражение? – снова спросил Майкл. Из всех собравшихся в Набалдашнике он дольше других цеплялся за мысль, что всему найдется понятное и логичное объяснение.

– Ее и Тава, да.

– Ты хочешь сказать, что вы их победили словами. Идеями. Кампанией в соцсетях.

– Мы оказались убедительней, – кивнула Аида. – Я оказалась. Капли переходили на мою сторону одна за другой. Белая Капля продержалась дольше всех, но сдалась и она.

– И что с ними стало?

– С Джей-Би-Эф все в порядке. С Тавом – не совсем.

– Это ты про него говорила. Двенадцатый, который все равно что покойник.

– Боюсь, что так.

– Возвращаясь к ранее заданному вопросу, – вмешался Дюб, – число, которое ты назвала, относится ко всему Рою. К обеим фракциям.

Аида, которая наконец поняла, чего от нее добиваются, села прямо и посерьезнела: