Семиевие - Нил Стивенсон

Благодаря кропотливым усилиям роботов в последние два года Набалдашник отделяли сейчас от остальной Амальтеи – составлявшей девяносто девять процентов объема и массы астероида – железоникелевые стены толщиной примерно в ладонь. По космическим архитектурным стандартам стены по-прежнему были сверхмассивными: они удерживали внутри атмосферное давление и были способны отражать мелкие болиды. При этом десятки метров металла снаружи были физически отделены от стен Набалдашника, их можно было теперь просто оттолкнуть хорошей порцией сжатого воздуха.

Вернее сказать, с учетом неравенства масс «Эндьюранс» можно было оттолкнуть от Амальтеи. Амальтея в основном останется на месте, а радикально облегченный «Эндьюранс» отскочит от нее назад, словно кузнечик, спрыгнувший с крокетного шара.

Когда настанет время, они подорвут оставшиеся структурные соединения динамитными шашками. Одной из задач Дины на последнем витке, пока они взлетали, преодолевая земное тяготение, до самого верха, чтобы встретиться с Расщелиной, было выйти в скафандре наружу и обследовать заряды: убедиться, что они забиты там, где надо, и соединены проводами. Из уцелевших во взрывчатке разбиралась только она, соответственно, никто другой этого подтвердить не мог. Очередной пример задачи, после которой шесть лет назад она валялась бы влежку, сейчас же – обычное дело.

– Знаю, что дополнительные плохие новости никому из вас не нужны, – объявил Дюб одной четвертой части человечества, собравшейся в «банане» вокруг стола, – но вот еще немного.

Все промолчали. Их было уже ничем не удивить.

Оставалось сорок восемь часов до апогея, последнего запуска двигателей, сброса Амальтеи и рывка к Расщелине. Если верить сообщению, полученному от Аиды полчаса назад, остатки Роя присоединятся к ним незадолго до того.

– Говори уже, – вздохнула Айви.

– Последнее время я присматривал за одним из пятен на Солнце, – сказал Дюб. – Что-то оно мне не слишком нравилось. Короче, двадцать минут назад там случилась большая вспышка. Мы видали побольше, но и эта существенная.

– То есть следует ожидать коронального выброса? – уточнила Айви.

– Да. Здесь его можно ждать через сутки-трое. Уточню, когда у меня будет больше данных.

Каждый призадумался. До недавнего времени корональные выбросы массы их не слишком беспокоили, разве что давали повод задуматься, как там обстоят дела в Рое. Что до крошечного экипажа, ушедшего с «Красной Надеждой», его практически наверняка давно сгубила какая-нибудь из напастей, которые так страшно проредили Рой. Экипажу «Эндьюранса» надежной защитой служили Амальтея и лед. Даже сравнительно тонкие стенки Набалдашника уберегали тех, кто внутри, от опасности, представляемой корональным выбросом. Однако по краям «Эндьюранс» больше не был прикрыт. «Хваты» собирали последние остатки льда, чтобы скормить его расщепителям и превратить в ракетное топливо. Газы закачивались всюду, куда только можно, включая пустые корпуса капель и неиспользуемые модули. Стержень был сейчас открыт взгляду впервые с самого Разрыва.

– Это повлияет на нашу деятельность, – заключила наконец Айви. – Но процедура всем прекрасно известна. Принять амифостин. Своевременно закончить все выходы в открытый космос. Подготовиться к тому, чтобы разместить всех, кого только можно, в Набалдашнике. У некоторых будут задания ниже по Стержню, они получат с собой штормовые убежища.

– А… они? – спросил Майкл Пак.

– С ними проблема, – согласилась Айви. – Они в пластиковых каплях, и там поджарятся. Даже если у них остался амифостин и вода для штормовых убежищ, они неизбежно пострадают. Нам следовало бы принять этих одиннадцать человек на «Эндьюранс» и организовать для них укрытие.

– По первоначальному плану трое должны выйти наружу, зафиксировать гептаду и закрепить на Стержне, чтобы можно было маневрировать, – напомнил Зик Питерсен.

Из экипажа «Эндьюранса» он меньше всех изменился после Разрыва. Разумеется, Зик похудел, а виски его тронула седина, однако со здоровьем у него все было в порядке, и он исхитрился сохранить свою электробритву в работоспособном состоянии, так что был еще и чисто выбрит. После того как Федор погиб от несчастного случая, а Ульрика умерла от инсульта, Айви назначила его вторым после себя в командной структуре «Эндьюранса».

Речь шла о том, что «Эндьюрансу» предстояло сбросить девяносто девять процентов массы, иными словами, тот же самый комплект двигателей, производя тот же самый реактивный импульс, будет разгонять его в сто раз быстрее. Перегрузки не достигнут критических значений – люди с такими вполне способны справиться, – однако структуре корабля предстоит выдержать усилие, какого она раньше и близко не испытывала. Это предусмотрели давным-давно и заложили в конструкцию «Эндьюранса» еще до того, как он оказался покрыт льдом.

Таким образом, в принципе «Эндьюранс» был готов к высоким ускорениям. Если за последние годы ничего в нем не сломалось, структура должна выдержать, хотя разнообразный мусор во внутренних помещениях попадает при первом же импульсе.

Однако никто не планировал, что в последний момент к ним добавится гептада из Роя. И это было совсем некстати. Она будет соединена со Стержнем стыковочным узлом, который не предназначен для больших нагрузок. И она будет тяжелой, поскольку Аида со своими людьми битком набили ее припасами и даже навесили кое-что снаружи. По той же причине Айви не хотелось просто сбросить гептаду – припасы им пригодились бы. Поэтому и разработали план, согласно которому трое в скафандрах встречают гептаду и немедленно привязывают ее тросами.

– Посмотрим, не удастся ли подключить к делу роботов, – сказала Айви, повернувшись к Дине и Бо. – У нас ведь там в основном бронированные разновидности, так? Значит, они смогут работать и при сильной радиации.

– Хорошо, мы подготовимся, – согласилась Дина.

– Как только гептада стыкуется, – подвела черту Айви, – вступают в дело роботы и пытаются как можно лучше ее зафиксировать. Мы открываем люк и организуем проход одиннадцати через хомячьи трубы так быстро, как только возможно – в трубах у них вообще не будет защиты. Подготовим для них штормовые убежища. Они туда залезают и летят в них до самого конца. Управление кораблем, как и планировалось, ведется из Набалдашника.

Следующие два дня напомнили Дине экспедицию «Нового Кэйрда», поскольку дел было полно, а возможности влиять на расписание – никакой. Они были целиком во власти астрономических событий. Отчасти она предпочла бы вообще не ложиться спать, пока все не кончится, но понимала, что в ответственный момент следует быть бодрой и сытой, поэтому заставляла себя есть и спать по расписанию. Проснувшись, она занималась подготовкой к прибытию гептады, располагая «хватов» рядом со стыковочным узлом, присоединяя тросы к подходящим точкам крепления, дополнительно настраивая программы для роботов, которым предстояло крепить концы тросов к гептаде, репетируя с ними действия в том случае, если трос за что-то зацепится.

Постепенно стало проясняться и расписание. Аида в резкой форме потребовала амифостин и воду для убежищ. Разумеется, выполнить ее требование «Эндьюранс» не мог. И того, и другого у них было в избытке, однако все имевшиеся модули ЦМА давно разобрали на запчасти, так что транспорт отсутствовал.