История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней - Мунго Мелвин

Несмотря на успех императорских визитов в Севастополь и растущую силу и уверенность Черноморского флота, ничто не могло скрыть того факта, что в целом для России Первая мировая война складывается неудачно. В 1915 г. в результате мощного и искусного наступления немцев пришлось оставить Царство Польское, счет потерь за 1914 и 1915 гг. (убитые, раненые, пропавшие без вести и пленные) уже шел на миллионы. Но в 1916 г. два раза блеснул луч надежды. Первым был успех русского наступления на Кавказе, в ходе которого в начале года удалось захватить турецкую базу снабжения Трапезунд, причем решающая роль в этой операции принадлежала Черноморскому флоту. Эбергард предложил захватить порт, проведя широкомасштабную десантную операцию, отрезав части турецкой армии, защищавшие восток провинции Лазистан. Однако недавно назначенный командующий Кавказским фронтом великий князь Николай Николаевич, которого Николай II освободил от должности главнокомандующего всей русской армией, отверг этот оперативный план, отдав предпочтение наступлению вдоль побережья Анатолии. В споре между двумя главнокомандующими в Черноморском регионе Ставка Верховного главнокомандующего приняла компромиссное решение. Наступление русской армии должно быть «дополнено тактическими охватами в ближайшем тылу турецких позиций»; для того чтобы ускорить наступление, многие армейские подразделения следовало по возможности передислоцировать морем, а флоту предписывалось оказывать максимальную поддержку корабельной артиллерией[981]. В результате все три тактических десанта, высаженные в марте, оказались успешными — как и переброска морем сухопутных частей для усиления и поддержки наступающей Кавказской армии в апреле. Успешное взаимодействие между российской армией и военно-морскими силами сыграло важную роль в захвате Трапезунда 1 мая 1916 г.[982].

Во многих отношениях эти совместные операции на побережье Черного моря повторяли успехи 1828–1829 гг., во время предыдущей Русско-турецкой войны. Российский флот не мог помешать двум немецким кораблям — или, если уж на то пошло, разрозненным турецким эскадрам — время от времени предпринимать отдельные вылазки, но в целом он добился подавляющего превосходства на Черном море. Однако недоброжелатели Эбергарда воспользовались тем фактом, что «Гёбен» и «Бреслау» 17 июля обстреляли Туапсе и Сочи, а затем беспрепятственно вернулись в Стамбул. Доклад с критикой главнокомандующего Черноморским флотом привел к отставке Эбергарда, которого сменил сорокадвухлетний Александр Васильевич Колчак[983]. Эбергард уехал, разочарованный и раздраженный. Его нельзя сравнить ни с Лазаревым, ни с Нахимовым, однако он многое успел сделать на должности главнокомандующего — восстановил охваченный мятежными настроениями флот, ограничил турецкую торговлю на Черном море и поддержал российскую армию в ее последней кампании. Время показало, сумел ли его преемник избавиться от «Гёбена».

В конце 1916 г. загадочное событие в Севастопольской бухте бросило тень на возрождающийся Черноморский флот и на Колчака как недавно назначенного главнокомандующего. Ранним вечером 22 ноября в носовой части линкора «Императрица Мария» раздался сильный взрыв. Серьезные повреждения, начавшийся пожар и вторичные взрывы привели к гибели 216 и ранению 236 человек. Удовлетворительного объяснения, почему взорвался один из пороховых складов корабля, так и не было найдено. Одна из версий утверждает, что это был саботаж, другая винит во всем самовозгорание некачественного кордита[984]. К счастью для Черноморского флота, третий дредноут «Император Александр III» должен был вот-вот вступить в строй. Поэтому трагедия на «Императрице Марии» не повлияла на баланс сил в Черном море. Колчак был очень расстроен этим происшествием. В письме к близкому другу — Анне Васильевне Тимиревой — он признавался: «…и только вернувшись, в своей каюте, понял, что такое отчаяние и горе, и пожалел, что своими распоряжениями предотвратил взрыв порохового погреба, когда все было бы кончено… Я любил этот корабль, как живое существо»[985].

Второй луч надежды в 1916 г. блеснул на главном театре военных действий — Восточном фронте. Генерал Брусилов, в то время командовавший Юго-Западным фронтом русской армии, нанес сокрушительное поражение австро-венгерским войскам. Наступление Брусилова, начавшееся 4 июня 1916 г. на территории современной Украины, было результатом выполнения Россией договоренностей, достигнутых в декабре 1915 г. на совещании в Шантильи: летом 1916 г. союзники приняли на себя обязательства начать одновременные операции против войск Центральных держав. В их число входило британско-французское наступление на Сомме, на Западном фронте. Брусиловский прорыв завершился 20 сентября, и к этому времени Россия не только нанесла сокрушительное поражение Австро-Венгрии, но и заставила империю Габсбургов перебросить подкрепления с Итальянского, а немцев — с Западного фронта. Но победа Брусилова оказалась пирровой. Его успех побудил Румынию 26 августа 1916 г. присоединиться к Антанте, но последующее поражение этой страны и ее оккупация немецкими войсками не только увеличили протяженность русской линии фронта, но и ухудшили положение российского флота в Черном море. Кроме того, Германия получала из Румынии большое количество необходимых ей нефти и зерна, что позволило предотвратить крах немецкой экономики в 1917 и 1918 гг. Более того, громадное количество потерь России (до 1,4 миллиона) внесло существенный вклад в усталость от войны, охватившую и армию на фронтах, и население в тылу.

РЕВОЛЮЦИИ 1917 Г.

Подробный анализ причин и описание русских революций можно найти в самых разных источниках. Поддавшись искушению, можно упростить необычайно сложную ситуацию, сказав, что царская Россия не только лишилась уважения народа, но и способности и воли к управлению. Поражения и потери 1914–1916 гг. на Восточном фронте были слишком существенными. Несмотря на ложную надежду Брусиловского прорыва, многие считали, что главной причиной неудач России были глупость или предательство. Царь не приобрел популярности, вступив в должность главнокомандующего российской армией. Дистанцировавшись от Генерального штаба, Ставки, которая находилась в Могилеве, вдали от политики, слухов и интриг Санкт-Петербурга, Николай II не оценил, до какой степени его жена, немка Александра Федоровна, подрывала доверие к российской монархии своими сомнительными отношениями с чрезвычайно противоречивой личностью, Распутиным. После трех лет войны Россия очень устала, и ситуация внутри страны была неустойчивой.

Но главной причиной неустойчивости царской власти были, по всей видимости, не военные, а экономические трудности. Интенсивная мобилизация промышленности привела к перегреву национальной экономики, которая была не в состоянии сбалансировать спрос и предложение. Крестьяне бросали свои наделы и переезжали в города, привлеченные более высокими зарплатами на заводах и фабриках, в результате чего уменьшилось производство сельскохозяйственной продукции. Железные дороги не справлялись с потоком военных и гражданских грузов. В условиях нехватки продовольствия, особенно в таких промышленных центрах, как Петроград (Санкт-Петербург был переименован в 1914 г.), резко возросла инфляция, а вслед за ней недовольство. Когда трудности достигли наивысшей точки, государственные институты почти не оказали сопротивления объединенному удару массовых беспорядков и бунта в армии[986].