Хладные легионы - Ричард Морган

– Давай иди же. Ты хочешь его вернуть? Иди и возьми.

Он входит в воду, на удивление быстро погружается в нее по пояс. Грязь на дне засасывает сапоги, с каждым шагом подымается густой коричневатый туман. Добравшись до меча, он смотрит вниз и видит лежащую под водой акийа, которая выглядит кошмарной пародией на одалиску на гаремной кушетке. Ее длинные, покрытые плавниками конечности лениво извиваются, удерживая тело на месте, груди колышутся над крупным торсом с гладкими мышцами. В бескостной нижней части лица открывается и закрывается огромная пасть миноги, пробуя на вкус мутный водоворот, который породил Рингил, идя по дну. Он видит, как в глотке поднимаются, а потом снова опускаются плотные ряды шипов. С верхней части лица, чьи кости расположены нечеловеческим образом, на него тупо смотрят глаза размером с кулак, не более живые, чем у какой-нибудь затонувшей статуи.

После всего, через что он прошел, это как увидеть старого любимого друга. Он наклонился бы погладить существо, если бы не знал наверняка, что оно откусит ему кисть.

Поэтому взамен он тянется обеими руками к мечу и забирает его. Акийа отпускает клинок, переворачивается, показывает Рингилу крепкий мускулистый бок, а потом снова ныряет, ненадолго обвивается вокруг его ног и исчезает в вихре плавников, окатив его ливнем брызг.

Он бредет обратно к берегу, мокрый, прижимая к себе Друга Воронов обеими руками, будто забыл, для чего нужен меч.

Но он не забыл.

И Хьил ушел.

Остался только высоченный утес икинри’ска.

В храме Афа’мараг Рисгиллен склонилась над мальчиком и успокаивающим жестом положила руку ему на лоб. От ее прикосновения из его взгляда ушла паника. Она наклонилась ближе и зашептала ему на ухо старые, очень старые ритуальные слова.

Она знала, что он не поймет – проклятый век, когда никто уже ничего не понимает, и за что они сражаются? Но это было лучшее, что она могла сделать. Чтить ритуалы, чтить кровь, чтить живое прошлое. Она не знала другого способа жить. Может, по крайней мере, что-то в мальчишке, какая-то тонкая нить наследия, сохранившаяся за долгие годы, отыщет путь к былым смыслам и поймет, какую услугу он оказывает, какой чести она его удостоила.

– Кровь от крови моей, узы мои, – прошептала она. – Узнай, чего ты стоишь, и дай нам силу общих предков, кою ты хранишь.

Она провела заостренным когтем большого пальца по его руке, вскрыв артерию от изгиба локтя до запястья. Он тихо и безнадежно всхлипнул, когда хлынула кровь. Она утешила его и перешла к другой руке. Нашла артерию, вспорола плоть и выпустила кровь.

– Кровь от крови моей, узы мои. Узнай, чего ты стоишь, и немедля открой нам путь.

Вторая кровеносная жила излила свое содержимое. Мальчик слегка пошевелился на алтаре, захныкал, истекая кровью, но Рисгиллен прижала руку к его груди, делясь спокойствием. Кровь растекалась, змеилась струйками по истертому камню, на котором он лежал. Двенда критическим взглядом следила за узорами, которые она образовывала, сравнивала со старыми пятнами, что уже виднелись на камне. Затем посмотрела в конец зала, на собранные там глирштовые изваяния, потянулась к ним, потянулась мимо них тем способом, который нельзя узреть обычным взглядом. Нахмурилась.

– Ну?

Атальмайр стоял на галерее, с двумя телохранителями по бокам и идиотом-священником поблизости. Как большинство призывателей бури, он и в лучшие времена отличался нетерпеливостью. Рисгиллен полагала, что это связано с мастерством, которое требовалось для управления Когтями Солнца, сияющими и быстрыми стихийными силами. От такого недолго стать нервным или что-то вроде того.

Она покачала головой и крикнула им:

– Что-то не так.

– Что именно?

– Если бы я знала, это не было бы проблемой, – она снова обратила внимание на умирающего мальчика и рассеянно улыбнулась ему. Погладила по лицу. – Что-то блокирует поток силы. Жертва остается непризнанной.

Атальмайр в раздражении пнул перила галереи.

– Опять эти гребаные Ан Фой вмешались?

– Это было много тысяч лет назад, Атальмайр. Думаю, не будет преувеличением сказать, что в тот раз они усвоили урок. В любом случае это не они, ими и не пахнет. Это что-то…

– …другое.

Шепот в пыльном мраке.

Ее взгляд снова метнулся к глирштовым статуям и месту, вокруг которого они стояли. Она нахмурилась. Из ниоткуда налетел легкий ветерок, на миг всколыхнув пыль и мелкий мусор: они взлетели по низкой спирали и упали. Двенда озадаченно уставилась на пыль. Это было не ее рук дело, и она не думала, что какая-то из призванных сил могла…

– Минуточку.

Атальмайр хмыкнул и повернулся к Менкараку, который нес ерунду по-тетаннски. Рисгиллен понятия не имела, о чем они говорят, и ей было наплевать. Хватит того, что пришлось овладеть изуродованными останками древнего языка, на котором говорили на севере, она не собиралась изучать еще и эту бессодержательную трескотню. Пусть Атальмайр распоряжается здешним расходным материалом, пусть он призывает Когти Солнца на этот выжженный ад пустыни, принимает почести и правит оставшимся, если пожелает. Ее место – на Севере, где она воплотит в жизнь мечту брата о возвращении.

Она опустила одну руку в лужу крови на алтаре рядом с мальчиком, а другую оставила на его дрожащей груди. Попыталась нащупать то, что мешало жертвоприношению.

– Спешка здесь не поможет, – крикнула она Атальмайру, прерывая его разговор со священником. – Кровь этого родича не подействовала, как и кровь трех предыдущих. Если мы не выясним почему, рискуем разрушить все, над чем ты трудился.

Атальмайр поднял руку, призывая Менкарака замолчать, и оперся о перила галереи.

– Если еще немного промедлим, моя госпожа, дворец атакует Афа’мараг, и мы потеряем врата.

– Они этого не сделают, пока не истекут обещанные Рингилу три дня, – Рисгиллен поморщилась и опять потянулась к алтарю. У нее не получалось разобраться в беспорядочных отголосках, которые кровавое жертвоприношение породило в Серых Краях. Тысячи лет занимаясь предсказаниями, она никогда не видела ничего подобного. – И даже тогда, возможно, они не станут действовать. Император осторожен в отношениях с Цитаделью, ему приходится соблюдать баланс государственных интересов.

– Наши источники говорят, он поверил в слова Драконьей Погибели.

Рисгиллен раздраженно покачала головой.

– А наши источники говорят, что он не будет рисковать полноценной войной с Цитаделью, пока не изучит все другие пути. Значит, время есть. В худшем случае мы успеем покинуть Афа’мараг, отступить и найти другое место.

– Это будет катастрофа.

– О, не драматизируй, – Рисгиллен приложила ухо к груди мальчика, прислушалась к затихающему биению его сердца. Опять нахмурилась. – Это может стоить нам года или двух. Твой ручной священник – не единственный, кем можно управлять. Цитадель кишит полезными идиотами вроде него. Но вот что я тебе скажу наверняка, Атальмайр: если ты притащишь сюда Когти Солнца без соблюдения правильных ритуалов, рискуешь навлечь на себя гнев Источника. А это может отбросить нас на тысячу лет назад.