Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

все 1950-е годы один баррель (бочка) сырой нефти на мировом рынке стоил примерно 2 долл., или 9 руб., а себестоимость ее добычи и транспортировки составляла 9-10 руб., то есть экспорт «черного золота» за рубеж был просто нерентабельным. Рентабельным он мог стать только тогда, когда за доллар давали бы значительно больше рублей, чем прежде. А так как при Н. С. Хрущеве в условиях резкого повышения добычи нефти стал расти ее экспорт за рубеж, то необходимо было срочно изменить соотношение доллара к рублю. Теперь при изменении курса валют баррель сырой нефти в пересчете на советские дензнаки стал стоить уже 2,7 «новых», или 27 «старых» рублей, то есть в 2,25 раза больше, чем при И. В. Сталине. В этой ситуации при вполне стабильных мировых ценах на сырую нефть и при сохранении стабильной себестоимости экспорт нефти стал довольно выгодной штукой. Поэтому к концу хрущевского правления годовой экспорт вырос до 43,4 млн. тонн нефти и 21 млн. тонн нефтепродуктов, то есть увеличился соответственно в 15 и 4,1 раза. При этом, как особо подчеркнула очень авторитетный специалист по истории нефтегазового комплекса страны М. В. Славкина, «помимо количественного роста, обращает на себя внимание тот факт, что в конце 1950-х гг. происходит принципиальная перестройка структуры нефтяного экспорта. Если до 1960 года преобладали поставки нефтепродуктов, то после — уже сырой нефти. Фактически экспорт нефтепродуктов стабилизировался на одном уровне — порядка 20–30 млн. тонн, в то время как экспорт сырой нефти стал демонстрировать устойчивый ярко выраженный рост»[873].

Таким образом, хрущевская реформа была не простой деноминацией и даже девальвацией рубля — она принесла всей экономике непоправимый вред и две хронические беды: зависимость от нефтяного экспорта и хронический дефицит многих продовольственных товаров в госторговле, которые затем и станут ее «проклятием» и одними из самых главных экономических факторов, погубивших Советский Союз.

10. Новые кадровые и управленческие «загогулины» Н. С. Хрущева на «путях к коммунизму»

Напомним, что на внеочередном XXI партийном съезде, который был созван для утверждения «Контрольных цифр развития народного хозяйства СССР на 1959–1965 годы», помимо прочего, в хрущевском докладе впервые прозвучали два «теоретических» постулата, которые партийная пропаганда окрестила «творческим развитием идей марксизма-ленинизма». Первый постулат гласил, что создание мощной индустриальной базы и образование мирового лагеря социализма зримо свидетельствуют не только о полной, но и об окончательной победе социализма в СССР, поскольку полностью исчезла угроза реставрации капитализма не только изнутри, но и извне. Второй же постулат, логически вытекавший из первого, гласил, что отныне главной исторической задачей всего советского народа и всех государственных и общественных институтов становится развернутое строительство коммунистического общества и его построение в ближайшие 20 лет. Причем, как считают ряд историков (О. Л. Лейбович, Ю. В. Аксютин[874]), «прорыв в коммунистическое будущее», судя по всему, соответствовал не только хрущевской убежденности в явных преимуществах советского планового хозяйства над рыночным хозяйством буржуазных государств, но и личным амбициям Н. С. Хрущева, который грезил стать вровень с В. И. Лениным — вождем революции и отцом-основателем советского государства — и И. В. Сталиным, под руководством которого был построен социализм и одержана историческая победа в войне.

Как известно, вопреки партийному уставу, традиционные выборы в состав нового ЦК по итогам этого съезда не проводились, а посему не проводился и организационный Пленум ЦК. Однако это вовсе не означало, что в скором времени внутри высшего руководства не последуют новые перестановки. И действительно, уже в ноябре 1959 года Н. С. Хрущев инициировал пересмотр функций и полномочий двух членов своего самого ближнего круга и очень влиятельных членов Президиума ЦК — А. И. Кириченко и А. И. Микояна. Как уверяет А. В. Сушков[875], за все время пребывания в должности второго секретаря ЦК Алексей Илларионович Кириченко приобрел куда больше врагов, нежели сторонников, среди членов высшего руководства, в основном из-за грубого и высокомерного отношения к ним. Об этом же позднее писали и ряд его коллег, в том числе А. И. Микоян, П. Е. Шелест и В. Е. Семичастный[876], которые считали его вспыльчивым и грубоватым, но при этом добрым и неподлым человеком. Между тем профессор Г. И. Ханин был абсолютно прав, когда писал о том, что одни мемуаристы делают акцент на грубости А. И. Кириченко, а другие — на его требовательности и, скорее всего, было и то, и другое, вполне органически сосуществуя в одной личности. Однако именно «второе качество, все более выходившее из моды, и привело к его падению»[877].

Конечно, позиция ряда влиятельных членов Президиума ЦК в лишении А. И. Кириченко его прежних властных полномочий сыграла свою роль, но решающее слово все же было за самим Н. С. Хрущевым, который стал все больше и публично проявлять недовольство деловыми и личными качествами своего протеже и его претензиями на гораздо большую самостоятельность в решении ключевых вопросов. Все эти факторы, как считают многие историки (А. В. Трофимов, А. В. Сушков[878]), и привели к тому, что 12 ноября 1959 года на заседании Президиума ЦК работа Секретариата ЦК, которую и возглавлял А. И. Кириченко, была подвергнута резкой критике, а сам он при сохранении должности секретаря ЦК был лишен положения второго человека в партии. Теперь было признано целесообразным установить поочередное, помесячное председательствование всех секретарей ЦК на заседаниях Секретариата ЦК. Отныне все его члены должны были принимать участие в формировании повестки дня всех его заседаний, и в результате пост второго секретаря ЦК был де-факто ликвидирован.

Конечно, все это отразилось на личных взаимоотношениях Н. С. Хрущева и А. И. Кириченко, которые буквально через месяц усугубились их ссорой. Как утверждает тогдашний начальник 9-го Управления КГБ СССР генерал-майор Н. С. Захаров[879], в декабре 1959 года во время традиционной охоты в Завидово между ними возник острый спор на предмет того, кто же из них завалил очередного кабана. Разгоревшись в лесу, он «плавно» перетек в еще более острый застольный спор, который закончился их личным конфликтом. После этого А. И. Кириченко уже не смог продолжить работу в прежнем режиме, поэтому в начале января 1960 года он, по сути, сам подал в отставку с поста секретаря ЦК, попросив назначить его на вакантный пост первого секретаря Ростовского обкома партии, который только что освободился после отставки Н. В. Киселева, ставшего одной из «жертв» животноводческой аферы. Конечно, информация о том, что действующий член Президиума ЦК 12 января 1960 года был избран первым