Корона Тафелона - Наталья Авербух

Разбойник расплылся в неискренней улыбке.

— Иди сюда, маленькая. Ты тут одна?

— Одна, — тихо сказала Эрна. Ей даже не пришлось притворяться, голос её в самом деле дрожал. Освободитель, как она устала! — Кто вы, дяденька?

— Я твой друг, — важно сказал разбойник. Эрна подошла ближе, позволила ему схватить себя за плечо.

— Я вас не знаю, — ответила она.

— Меня послал Паук. Паука ты знаешь?

— Я боюсь пауков! — вскрикнула девочка. Разбойник расхохотался и наконец повернулся так, что ей было несложно…

Удар получился быстрым и точным. Всё как Виль учил. Мама говорила, что убивать — страшно. Эрне страшно не было. Только противно. Она удостоверилась, что разбойник точно умер. Сестра Утабио научила её это определять. Закрыла ему глаза и вытерла нож о его одежду. К горлу подкатила тошнота, но девочка сдержалась. На душе было пусто. Зачем она это сделала? Ради сестры Утабио? Или чтобы не оставлять позади людей, которые знают, кто она такая? Почему бы ни доверял им Виль, Эрна им доверять не собиралась.

* * *

Чуть позже послышались шаги. Девочка их без труда узнала и вышла навстречу. Не стоит старушке знать, что не ошиблась в отношении Эрны.

— Держи, — без объяснений сунула ей в руки пакет ключница. Эрна его развернула. Одежды там не было, только…

— Сестра! — ахнула девочка, забыв обо всём. — Вы… вы сошли с ума! Вы не можете!

В пакете были книги лельфского медика, переведённые на церковный язык.

— Могу, могу, — проворчала старушонка. — На, переоденься.

Девочка безропотно сбросила с себя наряд послушницы и переоделась в серое платье крестьянки. Ключница протянула девочке сумку, набитую лекарственными травами, мазями и даже — Освободитель! — инструментами, которыми пользовались в монастыре.

— Но почему?!

— Потому что ты не дура, — сказала Утабио, потом потрепала девочку по щеке. — Я думала, может, тебе бежать придётся, и подготовилась. Ты умеешь работать, девочка. Книги кому попало не показывай, отберут.

Ещё бы!

— Вы не должны… — произнесла Эрна, а сама прижала подарок к себе. Там было всё! Там были даже заметки самой сестры Утабио! Такой подарок не получал даже король!

— Не твоё дело, девчонка, — проворчала ключница. — Спросила бы лучше, что ты натворила с добрыми людьми.

— А что я натворила? — осторожно спросила девочка.

— Король умер. Его сын ослеп. Сын рыцаря лю Дидье тоже умер. У половины ютанцев руки отсохли. Все только и говорят, что о гневе небесном. Многие в очередь выстроились у нашего лагеря, хотят покаяться. Ты, говорят, самим Заступником была послана прекратить нечестивые злодеяния. Гордишься, а, девочка?

Эрна вспомнила о разбойниках, чьи трупы валялись неподалёку под соснами. Они ведь тоже творили нечестивые злодеяния, разве нет?

— Нет, — сказала девочка. — Не горжусь.

— Это правильно, — кивнула старушонка. — Озейн рыдает. Тебе его не жалко?

— Нет, — пожала плечами девочка. — Куда мне идти?

— Куда хочешь, — пожала плечами ключница. — Только подальше отсюда. И не попадайся солдатам. Не все раскаялись, знаешь ли.

— Почему вы мне помогаете? — спросила Эрна. — Ведь я для вас чужая.

Старушонка опять потрепала девочку по щеке.

— Когда я была моложе тебя, — сказала она после долгого молчания, — я думала, что быть ведьмой — это творить колдовство и чтобы тебя все боялись. Ты тоже так думала, а, малышка?

Девочка пожала плечами.

— Потом я поняла… — продолжила старуха. — Быть ведьмой опасно, ты ведь тоже об этом знаешь? А потом пришли они. Все эти молокососы. Они стали говорить, дескать, научат ведьм служить Заступнику. И вот каждая девчонка, которую они приводили — ух, она нос и задирала! Ещё бы! Она и ведьма, и сам Заступник её защищает!

Она помолчала.

— Ты умеешь работать, вот в чём весь фокус. Ты ни разу не сказала, что не для того владеешь колдовской силой, чтобы дерьмо за больными выносить. Ни разу даже носа не сморщила. И ты училась. Ты старательная, малышка. Я взвалила на тебя работу, которая и взрослым-то не под силу — а ты не жаловалась.

— Я думала, вы нарочно, чтобы у меня сил сбежать не было, — проворчала девочка. Сестра Утабио расхохоталась.

— А ты не глупа, так ведь? Ну, что, скажешь мне, как тебя зовут?

— Нинета, — отозвалась Эрна. Старуха разочарованно покачала головой. — Тогда Красавка.

Сестра Утабио ухмыльнулась. Из красавки можно вытянуть яд, можно и превратить его в ценное лекарство.

— Прощай, девочка. Надеюсь, мы никогда не встретимся.

Скрипнула дверь кельи. Молодой монах с усилием поднял голову, расправил затекшие плечи, отрываясь от записей, которые вёл при дрожащем свете свечи.

— Сын мой… — окликнул его настоятель.

— Да, отец Алфеус? — отозвался монах.

— Ты поедешь, — просто сказал настоятель. — Завтра отправишься.

Монах упал на колени и вознёс молитву Заступнику. Отец Алфеус осенил его священным знаком.

Брат Юлди всегда мечтал увидеть новые страны и привести язычников к вере в Заступника. Однажды его мечта сбылась: когда бывший отец приор его монастыря, оказавшийся папским легатом, порекомендовал монаха в духовники личного отряда его высочества дюка Клоса. Отряд был пёстрый, состоял из самых разных людей, и должен был отправиться на восток, чтобы разыскать украденную когда-то оборотнями корону Тафелона. Путешествие запомнилось монаху надолго. Брат Юлди едва не встретил смерть на языческом алтаре, обратил в истинную веру гордых магнатов-оборотней, побывал при страшном дворе князя-вампира, участвовал в битве с колдуном, призывающим ветер… И они вернули корону его высочеству.

А дальше потекли долгие дни в монастыре на перевале, который начал казаться монаху тесной тюрьмой, а не родным домом. Юлди молился, просил Заступника прогнать греховную гордыню, советовался с отцом-настоятелем… Но опасные мысли не унимались.

Снова в дорогу, снова в бой — это ли не счастье?

Он записал своё путешествие. Записал и свои впечатления от магнатов-оборотней. Они звали его поселиться у них навсегда, но настоятель воспротивился. Не дело такому юному монаху руководить церковью целой страны. Какое там руководить! Юлди согласился бы и полы подметать в новом храме на востоке… Отец Алфеус объяснял: магнаты никогда не признают церковную власть другого клирика, если Юлди будет жить среди них. Но дело церкви не должно зависеть от одного человека.