Просроченное завтра - Ольга Горышина

— Зачем ты это сделал? Я люблю с кожурой.

Он пожал плечами.

— Откуда ж я мог знать! Попробуй без нее. Может, ты любишь с кожурой от лени? Хотя можно ведь ложкой есть…

Она взяла киви из его пальцев целиком, а надо было попросить нарезать кусочками на тарелку, потому что по пальцам потек сок и захотелось заглотить фрукт целиком и оказаться со сладким флюсом. Дима догадался об ее терзаниях и протянул салфетку. Она поблагодарила и делала это за весь день довольно часто. Особенно после «млечной» кукурузы, которую тот купил у продавца на пляже. Она оказалась такой горячей, что Алена выронила початок, но Дима ловко поймал его у самого песка.

В этот раз Алена плавала без его поддержки и чувствовала себя намного увереннее. Лежа на его огромном полотенце, она даже вздохнула:

— Не верится, что завтра вечером я буду уже в сером Питере.

— Мне тоже не верится, — отозвался он эхом, наблюдая через темные стекла солнцезащитных очков за бесчисленными ногами, семенящими мимо них к морю.

— Народу уже тьма. Может, пойдем?

— Куда?

— Можно просто по пляжу, — ответил Дима, поднимаясь. — Там будут пустые промежутки через пару километров.

— Ты шутишь?

Она тоже уже была на ногах.

— Не дойдешь, что ли? Какие твои годы! А ну поворачивайся ко мне спиной!

В руках он держал коричневый тюбик солнцезащитного крема. Он заставил ее намазаться еще утром, а теперь похоже собирался сделать это сам. Его руки мягкой ватой опустились ей на плечи, но она чуть не осела под их тяжестью, а когда они спустились к лопаткам и скользнули вперед на грудь, ее на солнце прошиб озноб. И когда Дима опустился на песок и потянулся к ее животу и ногам, первым желанием было засветить ему пяткой между глаз, но оттолкнуть его сейчас значит дать повод для насмешек. Его ладони скользили по ногам, обдирая кожу мелкими песчинками, но тело горело от другой боли. Дима швырнул тюбик в ее плетеную сумку и закинул за плечо. Алене хотелось, чтобы волны окатили ее с ног до головы, но они лизали лишь стопы. Весь крем сошел с нее вместе с потом, когда наконец Дима швырнул сумку на песок и протянул руку:

— Как в детстве. С разбега?

Она сжала его пальцы и метнулась в волны раньше него и бежала до самой высокой волны, пока та не накрыла обоих с головой. Пришлось расцепить руки и отлепить от лица волосы. Дима тоже отфыркивался, как молодой жеребец. Как хорошо, что у нее нет с собой фотоаппарата. Трудно бы было удержаться от желания запечатлеть его на память. Его красота слишком ускользающая. Порой пугающая, если поймать ее с неверного ракурса. Его, похоже, вылепил ангел- троечник. Но сейчас он стоял перед ней под верным углом. Подбородок не казался большим и слишком плоским, глаза не проваливались под пышные брови. Она протянула руку, и отлепила от его переносицы отросшую челку. Он улыбнулся:

— Ты права, мне следует подстричься, — и через секунду: — Лена, берегись!

Но предупреждение не помогло. Он схватил ее, но слишком поздно. Их откинуло волной к самому берегу, сшибло с ног и заставило глотнуть морской водицы, но Дима не выпустил ее плеч. Откашлявшись, Алена поднялась с колен вместе с ним и продолжила сплевывать воду.

— Тут другое помогает, — он продолжал наступать ей на ноги, и она уперлась грудью ему в грудь. — Искусственное дыхание.

Его пальцы окончательно сомкнулись в замок за ее спиной, а губы на ее губах — мягкие и безумно соленые, но сплевывать соль больше не хотелось. Она поймала пальцами завитки на его шее и ответила на поцелуй с тем же напором, что и он, не думая, что придется сказать, когда их губы наконец простятся друг с другом. Неужели «прости»? Но ведь именно это он и сказал, расправляя на ее гудящей груди смятые мокрые треугольники купальника. Она попятилась, но его пальцы успели вновь сомкнуться за ее спиной.

— Только не обижаться! Я тебя не за этим сюда притащил, не думай. Просто накатило. Волной оглушило. Сшибло с ног. Искусственное дыхание нужно было мне. И свой значок ГТО ты заслужила.

— Издеваешься?!

Она попыталась вырваться — бесполезно.

— Если только совсем чуть-чуть. Так я прощен?

Он отпустил ее, и Алена добрела до сухого песка.

— Хочешь полежать? Или пойдем назад?

Надо было идти, но ноги гудели от напряжения, и она в ответ протянула ему полотенце — вдвоем удобнее расстилать. Она легла первой. Он с минуту стоял рядом и глядел на море, потом лег и повернул к ней лицо.

— Можно, я сотру этого скорпиона? Он уже все равно хвост потерял…

Еще не дождавшись положительного ответа, он уже начал тереть коротким ногтем кожу на ее плече, ежесекундно интересуясь, не больно ли ей. Ей было больно, но не там, а чуть левее и вниз — в груди. Сердце барабанило пионерский марш. Она отвернула голову и, увидев вдалеке каких-то людей, возненавидела их в одно мгновение — теперь он точно не поцелует ее, а ведь был маленький, но шанс, что его извинения были простой формальностью. Она резко повернула голову и наткнулась на его губы. В ушах зашумел прибой, когда Димины ладони легли на них. Он целовал ее несколько минут, не давая вздохнуть, сдвинув на сторону два мокрых треугольника, чтобы своей горячей кожей высушить ее блестящую грудь.

— Как насчет искупаться? — он на секунду навис над ней, а потом рухнул рядом, спрятав лицо в ладони. — Мне нужен ледяной душ.

Алена заставила себя не опуститься взглядом ниже его втянутого живота. Она чувствовала тоже самое, судорожно расправляя купальник. Дима вскочил первым и протянул руку. В волнах они исчезли раньше появления нежеланных гостей. Или желанных… Сейчас с горящими на плечах солеными брызгами она и то не была уверена, что, отгороди их пеной от посторонних глаз, они ограничились бы поцелуями.

Дима вытащил из сумки сухое полотенце и бросил Алене прямо в руки, решив больше не касаться ее тела. Он даже ни разу за всю долгую дорогу до гостиницы не подал ей руки и все смотрел под ноги. Неужели чувствует за собой какую-то вину? Или ищет слова, чтобы намекнуть на продолжение? От этих мыслей накинутое на плечи полотенце сделалось совсем мокрым. Они распрощались у входа, договорившись встретиться за ужином.

Алена залезла под холодный душ, желая смыть не только песок, но и охватившее тело желание. Да что она нашла в этом парне? Ведь ничего же в нем нет! Нет, есть… Он мужчина, с которым она больше не встретится. Завтра утром у нее трансфер в аэропорт и все.

Она вытащила из шкафа сарафан, который носят на голое тело, и расправила кровать. Будь что будет, а она предложит Диме остаться с ней до утра. Рубить так все концы разом. Будет поставлена точка на всех отношениях сразу. Завтра вечером она хлопнет дверью Форда и больше никогда не увидит Стаса. Заявление можно отнести Саше домой. Новый адрес она знает.

Волосы не совсем еще высохли, когда надо было спускаться вниз. Она пригладила их пальцами, побоявшись рвать расческой, и убедилась, что тушь от нервов не потекла. Дима ждал ее в холле. В свободных слаксах и спортивной рубашке он выглядел уже по-американски. Вот и отлично. Пусть ему тоже будет, что вспомнить за океаном. Они ужинали в странном молчании, пока он не заказал у официанта шампанское.