Когда часы двенадцать бьют - Алиса Лунина

После репетиции, видя, что он расстроен, Аля его ободрила:

– Ну что ты, Ник, это же первый раз… Ты привыкнешь, вот увидишь! Все будет хорошо!

Но не все разделяли ее уверенность в этом. Уже после следующей репетиции, когда Аля с Ангелиной в перерыве пили кофе, Ткаченко сказала:

– Детка, можете списать все на мой несносный характер, но я вам скажу одну вещь: этот ваш Никита не режиссер. Из него, уж простите, режиссер, как пуля, сами знаете, из чего. Вот писать он умеет… Его пьеса, бесспорно, хороша! Он литератор, а не режиссер.

– Но Никита всю жизнь мечтал о своей театральной студии! – вздохнула Аля.

– А я всю жизнь мечтала быть английской королевой и носить изящные шляпки. Кроме желания, неплохо бы еще иметь способности. Дорогая, даже вы более убедительны в роли режиссера, чем ваш протеже.

– Ой, что вы, – махнула рукой Аля, – у меня вообще нет никаких способностей.

– Кто вам это сказал?

Аля улыбнулась:

– Мой бывший муж всегда говорил.

– Вот сволочь! – возмутилась Ангелина и, спустя профессионально выдержанную паузу, добавила: – Мужья любят внушать женам такие мысли… Очевидно, им это зачем-то нужно.

Ангелина Ткаченко знала, что говорит: она трижды была замужем.

* * *

В Москве творилось что-то невозможное: зима то пыталась разгуляться, обрушиваясь на город снегами и морозом, то отступала, сдаваясь весне.

Восьмого марта Настя пригласила Алю к себе домой отметить «праздник расцветающих женщин и еще одно важное событие». По дороге к сестре, увидев, что на улице продают мимозу и тюльпаны, Аля поняла, что наступила весна, и купила охапку свежих разноцветных тюльпанов.

…Поправляя тюльпаны в вазе, Настя сообщила, что в скором времени выходит замуж за своего парня Арсена. Зная Арсена как умного, интеллигентного человека, Аля от души поздравила сестру. Настя сказала, что свадьбу решили сыграть осенью. «Даже две: одну – в Москве, для моих родных и друзей, и вторую – в Армении, на родине жениха, для родных Арсена».

Але казалось, что Настя рассеивает счастье во все стороны и его лучи согревают даже ее.

– Ну а что там с твоим театром? – поинтересовалась Настя. – Лицо у тебя какое-то усталое?!

Аля поделилась с сестрой своими переживаниями. С некоторых пор у нее из головы не шли слова Ангелины, сказавшей, что у Никиты есть несомненный литературный талант, но нет способностей к театральной режиссуре. Аля и сама видела, что Никита и впрямь теряется, когда речь идет о любых организационных вопросах и о работе с актерами. Чтобы помочь ему, Аля с некоторых пор стала многое брать на себя и неожиданно поняла, что ей нравится то, чем она занимается.

– Как все-таки сложно найти себя, угадать, исполнить свое предназначение! – задумчиво сказала Аля.

– Ну, – кивнула Настя, открывая бутылку вина.

– А ты уверена, что собачий салон – это твое предназначение? – вдруг спросила Аля.

Настя пожала плечами:

– Это приносит мне деньги!

* * *

Солнцем и зеленью пробивался апрель. Шли репетиции, в студии заканчивался ремонт, казалось, что все хорошо, но однажды…

Заехав рано утром по делам в театр, Аля обнаружила там Никиту. Он спал в кабинете на раскладушке.

– Что ты здесь делаешь? – удивилась Аля.

Взлохмаченный, сонный Никита ответил, что вчера вечером он задержался в театре и, поскольку возвращаться домой было уже поздно, решил заночевать в студии.

– Не ври! – строго сказала Аля и вдруг все поняла. – Ты что… продал квартиру?!

Никита невозмутимо повел плечом:

– Ну, продал, что такого… Когда деньги появятся, куплю другую. Пока можно жить здесь. Много ли мне надо?

Аля ахнула – конечно, их театральный проект требовал все больших затрат, вот Никита и вынужден был продать квартиру.

– Ты сегодня же переезжаешь ко мне! И никаких возражений. Понял?!

…В один из дней этой странной весны Аля поймала себя на мысли, что сейчас она полностью довольна своей жизнью, а пожалуй, даже счастлива.

Ей нравилось жить с Никитой в одной квартире, пить с ним по утрам кофе, потом вместе идти в театр и работать над спектаклем, решать сотни творческих вопросов: придумывать, переделывать, улучшать, – а вечером возвращаться домой. По вечерам они готовили ужин, соревнуясь друг с другом в кулинарном мастерстве («твое ризотто против моего гаспачо – как битва на шпагах!»), обсуждали прошедший день и репетицию, после, попивая вино, смотрели фильмы или записи известных театральных постановок в обществе мурчащего кота Васи.

Однажды Аля подумала, что в браке с Владом у нее не было ощущения того, что они – семья; с Владом они жили каждый сам по себе, а с Никитой у нее, при всей разности их характеров, общие интересы, желания, цели. И в какой-то миг Аля поняла, что все, что ей нужно в этой жизни, – театр и… Никита.

…Это случилось так неожиданно, что Аля сама удивилась. Как-то во время репетиции, заметив, что Никита смотрит на Эльвиру с нескрываемым обожанием, она почувствовала смутную обиду. Аля тут же постаралась прогнать неизвестно из-за чего возникшую досаду: «Ну, пусть смотрит, мне-то что? Мы с ним просто друзья. И он имеет право на свою личную жизнь… Имеет право, имеет», – как мантру, повторяла Аля, глядя, как Никита с Эльвирой заливисто смеются, о чем-то разговаривая, при этом никого вокруг не замечая.

– Никита, ты слышишь меня? – не выдержала Аля.

– А? – рассеянно откликнулся Никита и снова переключился на Эльвиру.

У Али что-то закололо в левом боку.

– Известно что! – сказала Настя, когда Аля пожаловалась сестре на неведомые фантомные боли. – Это ревность!

– Нет! – так яростно возмутилась Аля, что Настя только покачала головой: ой-ой, все еще хуже, чем я думала!

Аля вздохнула:

– Мне просто обидно, что Никита никого, кроме нее, не замечает. Хотя, в сущности, его можно понять – Эльвира такая красавица!

– Ты тоже красивая! – дипломатично сказала добрая Настя.

Аля сникла. Она знала, что ее многие считают красивой, но также догадывалась о том, что на фоне Эльвиры Максимовской выглядит в лучшем случае… симпатичной. Потому что Эльвира – настоящая красавица, рядом с которой лучше вообще не светиться.

– Ладно тебе, – сказала Настя, – таких, как Эльвира, – единицы. Небожительница, что с нее взять! А тысячи женщин мечтают о такой внешности, как у тебя!

Аля усмехнулась – слова сестры нельзя брать в расчет. Потому что Настя необъективно к ней относится, и вообще свидетельские показания близких родственников в суде не принимаются.

Вскоре Аля уже не могла скрывать свое раздражение. Взяла и высказала Никите, что она думала, будто Эльвира была нужна ему как актриса, а оказывается, он хотел заполучить ее в спектакль, потому что та нравится ему как женщина! Никита обдал Алю холодом, сказав, что не обязан перед ней отчитываться. В тот вечер они поссорились. И в этот же вечер Никита съехал от Али, объяснив ей, что снял квартиру.