Хозяин - Марианна Кисс

А что если то, что он делал и есть любовь?

Нет. Такой любви не бывает, а если и бывает, я её не хочу. Мне чужда такая холодная, жесткая и грубая любовь.

Хочу нежности, страсти, объятий, безумных поцелуев, Вот чего я хочу, а не этого бездушного траханья у двери.

И всё равно, я о нём мечтала. Пыталась в своих мечтах пробить ту стену холода, которой он меня отделил. Пыталась и у меня получалось, но это ведь только в мечтах.

В пятницу вечером мы уже собирались закрывать магазин. Эдик — парень Снежки, сидел на стуле, на котором обычно сидят клиенты, и копался в телефоне, пока мы со Снежаной снимали показания и считали кассу.

И тут, прозвонил дверной колокольчик, мы все подняли головы…

В дверях стоял Селим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Движение моей руки остановилось на полпути, пальцы дрогнули. Быстро вспомнила, что я не стану больше подчиняться его магнетизму и в следующую же секунду, я продолжила считать кассу.

Снежка кинула взгляд исподлобья, сначала на него, потом на меня и скорее заработала пальцами, пересчитывая купюры.

— Добрый вечер, — Селим остановился у двери, как будто боялся пройти дальше или не решался.

— Здрасте, — сказал Эдик, обернулся, посмотрел на нас, взглядом спрашивая — кто такой, вы его знаете?

— Ладно, — вдруг сказала Снежка, быстро скрутила деньги и спрятала их в шкафчик. Щелкнул замок, она пошла в подсобку, а оттуда выкрикнула, — закроешь сама?

— Хорошо, — проговорила я немного испуганно.

Я понимала чего она хочет добиться. Не мешать, поскорее уйти. Чтобы мы поговорили и выяснили, но… она совсем не знает о том, что выяснять нам нечего.

И так всё понятно.

И всё равно, в душе я была рада снова увидеть его. Всё то время, которое я крепилась, заставляла себя не думать о нём и забыть, в один момент стало потраченным зря.

Как только я увидела Селима, забыла даже о странном, грубом ко мне отношении. Забылась пустая комната с кроватью, дверь и его слова.

Забыла, но ненадолго. Тут же вспомнила, что нужно держать себя в руках.

Снежка махнула на прощание и скрылась за дверью, увлекая своего Эдика в разноцветное пространство вечерних огней. А я осталась, оглушенная тишиной, которая появилась вдруг в магазине.

Тут нас двое — я и Селим, и между нами происходит что-то непонятное.

Я не знала, как быть, как действовать. Может быть, просто развернуться и быстро уйти. Но путей к отступлению нет, они перекрыты. Он стоит у входа и не даст мне просто выйти. Придётся всё-таки поговорить.

Крем глаза я видела у магазина машину Селима. Секунда за секундой пыталась сообразить, что значит его приход. Что именно?

Если бы у меня было больше времени, и если отношения наши не были бы загадкой, я возможно подумала бы, что он соскучился, пришел извиняться, и вообще не может без меня.

Но такого времени не было и всё что я могла придумать — буду молчать. Пусть говорит, а я буду молчать.

— Тебе очень идёт это платье, — услышала в ответ на своё мысленное решение.

Я обернулась, кинула быстрый взгляд, но постаралась сделать выражение лица непроницаемым. Пусть не думает, что я прямо сразу растаю от комплиментов.

— Спасибо, — холодно проговорила в ответ.

Быстро собрала журналы, бирки, закрыла ящики и пошла в подсобку. Там остановилась, не знала в первый момент за что схватится. Забыла, что нужно переобуться и взять сумку. Зависла в прострации на несколько десятков секунд.

В оглушительной тишине четкие, как угроза, шаги. Они приближаются. Ещё секунда… Селим показался в дверях подсобки.

Всё… всё… ещё шаг и я не смогу противостоять его магнетизму… Селим стоит, не входит.

— Ты обижена?

Не знаю что ответить, не могу сообразить и наконец произношу:

— Да.

— Я хочу извиниться.

Удивлена. Неужели он понял?

Я стою с опушенными руками, с взглядом непонимающим. Потом повернулась и скинула с ноги балетку. Селим сдвинулся с места, подошел, встал рядом.

О господи, только не это. Всё забываю, силы нет сопротивляться. Он вошел и снова забрал в своё пространство. Из которого выхода нет.

Он смотрел в мои глаза, а я в его. Потом медленно он опустился на корточки, тронул мою ногу под колено, приподнял, взялся за ступню. Туфель что стоял рядом в его руке. Он надел мне на ногу туфель потом второй. Селим встал.

Я рассыпалась. Бессильна. Снова я с ним, в его власти, в его руках.

— Пошли, — он взял меня за руку и потянул из подсобки.

А я пошла, покорная, завороженная его небольшой, но такой весомой заботой.

И мне снова всё равно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

,Хорошо, выслушаю, что он скажет в своё оправдание и сразу уйду,.

Так я думала, когда садилась в машину. Хочется узнать, услышать его слова, извинения. Интересно куда он меня привезёт, чтобы извиняться. Показать, что он нормальный человек, а то, было что-то ошибочное. Случайное. Непредсказуемое.

Вот я точно, в последнее время как будто другой человек. Думаю по-другому, совершаю поступки несвойственные моему характеру. А всё потому что меня без разрешения ставят в непонятные условия, в которых я совершенно не знаю как действовать.