Призрак мисс Миранды - Бетти Бити

— К вам!

Я слышала, как Робби, подводя яхту к причалу и пришвартовывая ее, что-то гневно пробормотал.

Мы выбрались на берег, и Робби оказался лицом к лицу с мистером Пембертоном.

— Надеюсь, вы понимаете, что все считали, будто вас унесло в море? Или что вы утонули? — рявкнул мистер Пембертон. — Миссис Воген была просто вне себя от беспокойства. Мы получили сообщение, что вас видели в море после того, как начался шторм.

— Минутку. Что вы себе воображаете…

Ссора уже разгоралась не на шутку, когда из тени сада появилась какая-то фигура. В пляшущем свете фонарей я увидела лицо. Лицо с фотографии.

Ее голос, когда она заговорила, был таким же приятным, как и внешность. Более высокой оценки мне и в голову не могло прийти.

— Николас, дорогой, — она сделала шаг вперед и взяла его за руку, — им обоим и без того досталось. Хоть сейчас-то оставь их в покое! Миссис Воген — умная женщина, и едва услышала шум двигателя, как поставила кофе. Последуем ее примеру. Наконец все уладилось. Идем в дом. Там мы и поговорим.

Я обратила внимание, что, хотя слова были адресованы Николасу Пембертону, ее жениху, сияние улыбки откровенно предназначалось Робби.

— Меня зовут Сильвия Сильвестр, — сказала она с той непринужденностью, которая свойственна лишь знаменитостям, и протянула руку. — А вы, должно быть, тот очаровательный сосед, о котором мне уже рассказывала миссис Воген. Я так рада, что мы с Николасом очутились здесь. Я просто мечтала скорее увидеть это прелестное местечко, которое Николас нашел для наших съемок. Вот почему он и привез меня сюда. Я прямо не могла дождаться.

Больше я ничего не слышала. Потому что смотрела на Робби. Похоже, он даже не заметил, что продолжает держать ее за руку. А я подумала, что он, должно быть, только рад, что слова, которые чуть не вырвались у него на борту яхты, так и остались несказанными.

Затем Сильвия легким, но на удивление властным движением взяла обоих мужчин под руки. Хотя она была в туфлях на высоком каблуке, ее рыжеволосая головка едва достигала плеча мистера Пембертона. Робби, двигаясь, словно во сне, склонил голову, чтобы слышать ее нежное щебетание. Я убедилась, что он начисто забыл обо мне. Что же до остальных, я не сомневалась, что они даже не подозревали о моем существовании, представляющем в их глазах весьма сомнительную ценность.

Так что, став на почтительное расстояние, я молча следовала за рыжеволосой чаровницей, словно бы сошедшей с холста, и за двумя внимавшими ей мужчинами. Миновав сад, мы стали подниматься по Тропе мисс Миранды к кишащему народом дому, который совсем недавно был нашим жилищем.

В течение последующих суток произошли три события. Приехал передовой отряд съемочной группы. Николас Пембертон почтительно попросил меня об одном одолжении. И наконец, что не менее важно, он созвал пресс-конференцию для общественности.

Первая группа явилась в пятницу днем, после ленча, когда я занималась природоведением с девятилетками. Мы изучали жизненный цикл лягушек, и я рисовала на доске гроздья икринок. Едва прозвучали обычные шуточки, что они напоминают школьную крупяную кашу, а Тим Броклбенк, сын кузнеца, и Ленни Шарп пообещали на следующей неделе принести на урок полную банку головастиков, как на дороге, что проходила прямо под классными окнами, послышался рев тяжелых грузовиков.

Каждый учитель знает, что в пятницу, когда за порогом школы ребятишек ждут два свободных весенних дня, очень трудно добиться внимания, а уроки природоведения для этих маленьких сельских жителей столь же необходимы, как лекции миссис Битон об искусстве приготовления яиц всмятку. Так что они пользовались любым поводом, чтобы насторожить свои маленькие ушки и тут же забыть об уроке.

При звуке двигателей Тим Броклбенк чуть не сорвался со стула и, полный надежды, сообщил, что тут, наверное, состоятся маневры полка королевской артиллерии и, да будет всем известно, его дядя водит самый большой грузовик в британской армии.

— Сядь, Тим, — попросила я. — Да, мы в курсе. Как-то он приезжал повидаться с тобой. Но эти машины не имеют к нему отношения.

Но по-настоящему заставила Тима замолчать лишь Дженис Пибоди.

— И вовсе это не армия, — презрительно заявила она. — Кто тут увидел армию? Кино тут будет. Кино у мисс Воген. — И, заставив замолчать Тима, она повернулась ко мне. Ее розовая ленточка в волосах прямо подрагивала от удовольствия, что ее хозяйка очутилась в центре внимания. — Моя мама, — сообщила она, — перед обедом звонила вашей маме. Я вошла, когда моя мама отключилась от вашей мамы.

Должна уточнить, что миссис Пибоди, кроме заведования нашим почтовым отделением, исполняла еще и обязанности телефонистки, что при жизни в Дервент-Лэнгли имело столько же преимуществ, сколько и недостатков. При звонке кому-то на другой конец деревни было очень удобно кстати узнать, что соседка отправилась навестить сестру, или к зубному врачу, или лежит с простудой и не хочет, чтобы ее беспокоили. Можно было обойтись без звонка к парикмахерше, ибо миссис Меллор, которая звонила как раз перед тобой, услышала, что все время в парикмахерской расписано до конца недели. Но столь же приятно было бы отсутствие чрезмерного интереса к твоим делам и знать, что, даже если на почте нечего делать, никто не подслушивает чужих разговоров.

— Вот! — объявила Дженис Пибоди, торжественно вставая со стула. — Это только первая машина. А всего будет три, мисс. Две поедут в южную сторону. А вот та, большая, везет все снаряжение. И она останется на дороге, потому что ей некуда пристроиться.

Теперь весь мой класс, вскочив с мест, приник к окнам, наблюдая, как два полуторатонных грузовика и огромный фургон с прицепом выруливали к Джипси-Лейн, которая фактически была продолжением Хай-стрит, и там, протестующе визжа шинами и скрипя тормозами, размещались в Т-образном тупике.

— Конечно, — продолжала Дженис, демонстрируя явное нежелание возвращаться к лягушачьей икре, — вы не могли этого знать, мисс. Вы же не ходили домой обедать.

— Ах да. Спасибо, Дженис. Мы знали, что прибытие киногруппы ожидается к концу недели и что они пробудут тут два месяца. Только не было известно точное время приезда. Все это требует сложной организации. А теперь, дети, вернемся к икринкам…

— Мама говорит, что они построят целую новую деревню. На том месте, где вы живете, мисс.

— Папа говорит, что они и у нас будут жить, мисс! — Это подал голос уже Чарли Дани, чей отец Фред содержал «Белого оленя». — Он вовсе не против. До сентября они займут все номера. А кинозвезды тоже остановятся у нас. Тот большой босс, что ездит в белой «ланчии», устроит у нас свою штаб-квартиру. И еще он сказал, что если можно устроить специальную ванну для его леди, то пусть папа пришлет счет прямо ему.

— Его леди, — мечтательно протянула Дженис. — Какая она красивая! Как из сказки, говорит мама. В прошлую субботу она зашла купить несколько открыток, и мама взяла у нее автограф для меня.