Кто я? - Сергей Тишуков

- Учёные давно доказали, что разумное количество идиотов очень полезно для полноценного развития общества. Главное, чтобы их численность не превышала критическую величину.

- Ну, с учёными я спорить не берусь. Благо у нас есть Данилыч, который сам регулирует объём идиотов в Отрадном. Кстати, какие планы на сегодня?

- Пока не знаем, - ответила за двоих Мария, - Наша группа укатила в Краснодарский край. Пока все виноградники не объедут, не успокоятся. Так что у нас по времени небольшой запас. Да и отдохнуть после вчерашнего охота. Ноги губят, голова раскалывается, а после твоего рассказа, что трасса безлюдная, вообще, жить страшно. Отоспимся пару дней, а потом решим.

- И то верно, - поддержал Гизмо, - Я вино тоже не люблю. Кислятина. То ли дело пивас холодный! Да и погода не фонтан. То солнце лютует, то ливень. До субботы лучше не дёргаться. Тут хорошо. Бассейн, жрачка отменная, опять же в постели можно всю ночь кувыркаться. Если отпуск оплачен, так оттягивайтесь по полной. К тому же места у нас тихие. Последнюю банду ликвидировали пять лет назад. Были бы леса, как на севере, они бы каждый год появлялись, а у нас прятаться негде. К тому же шериф, мужик шибко серьёзный.

- Шериф? – удивился Тимофей, - Как в Америке?

- Да не, - махнул рукой Гизмо, - Это мы промеж себя, Данилыча так называем. Официально он начальник регионального управления МВД. У нас же просторы, как на Диком Западе. От Отрадного до Степного бывает за сутки ни одной живой души не встретишь.

В дверь снова постучали. На этот раз так требовательно и уверенно, как умеют только бандиты и сотрудники силовых структур.

- Идентифицирую гостя, как Черов Денис Алексеевич, - доложила Кристина и, не дожидаясь указаний, добавила, - Открываю.

Глава 5

Вошедший сурово осмотрел собравшихся в комнате, снял соломенную панамку и промокнул лоб мятым носовым платком. Затем засунул его в боковой карман летнего пиджака, надетого исключительно, чтобы скрывать кобуру с табельным оружием.

На первый взгляд он выглядел достаточно молодо. Если ориентироваться на классификацию Всемирной организации здравоохранения, которая ещё в нулевых годах двадцать первого века установила, что молодыми считаются люди от 25 до 44 лет, то Денис Алексеевич ещё не вышел из юношеского возраста.

«Сейчас, спустя сто лет, он, вероятно, вообще считается подростком», - подумал Тимофей, но озвучивать мысль не стал. Могло неслабо прилететь за неуважение к представителю власти.

К тому же, хоть и моложавое, но серьёзное лицо, портили три глубокие морщинки, расположившиеся выше надбровных дуг. Законник хмурился, что говорило об исключительно деловой причине визита.

В памяти Тимофея не к месту всплыла фраза из прошлого: «Если нет смайликов, то разговор серьёзный»!

Следом протиснулся полицейский и, шагнув в сторону, замер возле стены. То, что долговязый старшина полицейский, Тимофей понял интуитивно. Такой формы он не помнил ни из российской хроники, ни из фильмов про западные службы правопорядка. Никакого мундира, только рубашка цвета маренго и тёмно-синие брюки с красной полосой по внешнему шву. Свободный и предельно функциональный крой, широкий ремень с множеством модулей для спецсредств, кобура сбоку и миниатюрная камера над левым погоном. Она выглядела не просто прикреплённой к плечу, а располагалась на телескопическом штативе и могла, судя по всему, вращаться. Видимо, единственной причиной его присутствия, являлось фиксирование для протокола. Другого повода для его присутствия, Тимофей не нашёл.

- Оперуполномоченный третьего отдела РУ МВД, лейтенант Черов, - представился вошедший и, вместо удостоверения, достал из сумки, болтающейся сбоку на ремешке, планшет, - Мария… э-э-э… приложите палец к экрану, для детализации вашей личности.

- Пардоньте, гражданин начальник, а в чём проблема? – демонстративно нагло, вступился за девушку Гизмо, - Вчера, при оформлении кредита, личность Маши ни у кого не вызвала сомнений! Единый реестр банков подтвердил её кредитоспособность и одобрил заключение договора.

- Мельник, брысь отсюда! – рявкнул лейтенант и панка, словно, ветром сдуло. Остались только очки-консервы на краю столешницы, подобно улыбке Чеширского кота.

- Давайте не будем артачиться и отнимать время ни у себя, ни у представителей органов правопорядка, - твёрдо, но достаточно миролюбиво, предложил опер, присаживаясь на освободившееся место.

Тимофей со страхом переводил взгляд с лейтенанта на напарницу, пытаясь сообразить какие последствия может иметь визит полицейского. Он понимал, что история про Мурманск и экскурсионную группу, якобы застрявшую в винных погребах Краснодарского края, выдумка, сочинённая на ходу, чтобы развести Гизмо и администрацию мотеля. Что будет, когда обман раскроется? Их обвинят в мошенничестве? Какой срок светит по этой статье?

Между тем, Мария коснулась большим пальцем сенсорного экрана и Денис Алексеевич замер, ожидая выводов поисковой программы.

Тимофей понял, что что-то не так, когда прошла целая минута, а молодой опер продолжал пялиться в планшет. Через две, он достал платок и промокнул пот на лбу. В номере исправно работал кондиционер, поддерживая приемлемую для жаркого дня прохладу. Значит, Денис Алексеевич сильно волновался.

Скорее всего, он получил от начальства чёткие указания, а задержка с идентификацией мешала их выполнению. Это его сильно напрягало.

- Ваше полное имя и отчество, - потребовал лейтенант, манипулируя пальцами с раскладкой служебной программы.

- Сафонова Мария Андреевна, - ответила девушка, на ходу сочиняя себе легенду, - Родилась в Полярном, зарегистрирована в Мурманске.

Тимофей постарался запомнить, полагая, что в будущем это пригодиться.

- Учётный номер?

- Простите, Денис Алексеевич, - взмолилась девушка, - Там много цифр, а я блондинка. Документы остались в автобусе. Сумочка на багажной полке. Посадочные места номер двадцать семь и двадцать восемь.

Похоже, полученная информация удовлетворила офицера или он не показал вида, что усомнился в словах Марии.

- Теперь вы, - обратился опер к Тимофею и протянул планшет.

Парня слегка приобнял Кондратий, вследствие чего мышцы внезапно расслабились и отказывались повиноваться. Хорошо, что он сутки не ел, а то бы непременно наложил в штаны от страха.