Попандос, или Как я стала принцессой горгулий - Валентина Езерская

Поискала взглядом, не забывая про несчастный вид.

Горгул, решив, что я место ищу, где прилечь, тут же протянул руку... руки помощи несчастной деве. Придержал за талию, не дал упасть. Глядишь, скоро и свадебку сыграем!

Я уже нафантазировала себе, как он встанет передо мной на колени и попросит моей руки, но вовремя глянула на горгула. Вид у жениха был отнюдь не счастливый. Если не выжму слезу, сбежит, как пить дать!

Но я их, походу, пока летела все высушила.

— Что с вами, дейла?

— Голова кружится. Перенервничала я, — жалобно откликнулась.

— Здесь неподалеку мой дом, если желаете, я отнесу вас туда.

Хорошо, что я руку с лица не убрала, победная улыбка выдала бы меня с потрохами.

— Буду весьма благодарна, — как можно несчастнее ответила, а сама смиренно прислонилась, щекой коснулась его груди.

Горгул дрогнул, но не отстранился. Поднял на руки, сжал сильнее и оторвался от земли.

Летим. А мне так хорошо, жмурю глазки от удовольствия, чувствуя, как быстро стучит сердце мужчины!

Потом вспомнив о том, что мне бы дорогу запомнить, стала поглядывать на горы, что проносились под нами.

Хорошее неподалеку! Я бы лесом шла — не дошла!

Хармс же вернул себе свой неприступный вид и сосредоточился на доставке моего драгоценного тела. А мне не терпелось посмотреть на его жилище.

Горы-близнецы мелькали перед глазами, пока постепенно мы не пошли на снижение. Вот бы мне такого тренера по летанию! Высший пилотаж. Как легко и просто у него выходит!

А с другой стороны большой соблазн сложить крылья, чтобы тебя вновь подхватили на ручки. Уж очень мне понравилось прижиматься к своему герою.

Сильный маг Воздуха определенно не может плохо летать. Ему даже крылья больше для парения нужны, достаточно направить поток воздуха. Я любовалась уверенными движениями горгула, как и его профилем. Но мое навязчивое внимание явно отвлекало его, хотя он и старался не показывать вид.

Мы опустились на каменную платформы у входа в пещеру.

Хармс с легкостью отодвинул камень, выполнявший функцию дверей, и вошел. А за ним и я, с любопытством оглядывая все.

Огромный зал с деревянной мебелью. Все довольно просто, в стиле минимализма, но уютно и чисто. И кровать стояла, что нехарактерно для горгулий. Свет проникал сверху через отверстие, наверняка ночью можно видеть кусочек звездного неба.

— Располагайтесь Ваше Высочество, я заварю вам травяной чай.

Его слова заставили вспомнить, что я плохо себя чувствую.

Неловко кашлянув в кулачок, ответила:

— Благодарю, мне уже немного лучше.

Я села на стул с высокой спинкой, что стоял возле круглого стола, и поглядывала за действиями Хармса. Тот привычно разжег огонь в очаге, что находился посередине зала, налил воду в жестяной чайник и повесил его над пламенем. Мне показалось, что он избегал смотреть на меня, ему неловко, что я его поцеловала или… Или что впустил в свой дом?

Так, надо налаживать контакт, и главное, налаживать, а не налажать, а то повисшая в воздухе пауза порядком затянулась. Проблем с языком никогда не возникало, а тут прямо какой-то стопор. Надо что-то сказать, а не знаю с чего начать разговор.

— У тебя здесь очень хорошо, — выдала я и еще раз прошлась взглядом по помещению.

— Все, что ты видишь, сделано было когда-то моим отцом.

— А где он сейчас? — поинтересовалась я.

— Он соединился с моей матерью, — печально улыбнулся Хармс. — Его нет уже в этом мире.

— Прости! — я поняла, что сглупила.

— Все в порядке, мы не были близки, — улыбнулся горгул.

Все равно бестактно лезть с такими расспросами, и я прикусила язык. Выходит, что горгул живет здесь один. Или не один?

Я тут же вновь все тщательно оглядела. Женских вещей не нашла. Все в этом зале, от наличия одной небольшой кровати и простоты в обиходе, говорило, что здесь живет холостяк.

Разговор все не клеился, а я томилась в ожидании чая, боялась ляпнуть очередную глупость.

— А где твоя питомица? — спросила я, не в силах находиться в молчании.

— Она обычно днем спит, если не охотится.

— Здесь?

Хармс рассмеялся, а я заслушалась. Пространство каменной пещеры усиливало звук, делая его эхоподобным, раскатистым.

— Ну, тут места ей маловато, а учуяв твой запах, она теперь ни за что не покажется. Вниз идет туннель в ее пещеру и изрытую сеть лабиринтов. Туда лучше не спускаться, легко затеряешься, да и Горыня не любит гостей.

Вот, значит, что за дыра в стене. Я точно туда не сунусь, особенно после того, как узнала о ее кислотной слюне. Но что-то мне сомнительно, что Горыня не покажется, подслушивать точно будет.

Когда чай настоялся в заварнике, Хармс разлил его по глиняным чашкам. В воздухе появился приятный цветочный аромат.

Я осторожно взяла в руки свою чашку и принюхалась, запах чувствовался еще сильнее. Чай я всегда любила, притом черный, но в этом мире существовал только травяной.

Я подула на горячую воду и глотнула, жмурясь от удовольствия и чувствуя, как аромат оседает на языке. Та другая, что сейчас в этом теле, произнесла бы: «Зашибительно!», но пришлось срочно прикусывать язык. Этому я научилась еще в замке горгулий, иначе услышь королева, что у меня иногда вырывается невольно при удивлении, грохнулась бы в обморок.

— Мне кажется, я такой вкусный чай впервые пью, — честно призналась я. — Даже во дворце такой не подают.

— Все дело в чувствительности носа моей питомицы, — ответил Хармс.

Я удивленно подняла брови вверх и тут же с подозрением покосилась на свою кружку. А она, случаем, не плюнула туда? Да не, еще пока живая.

— Горыня знает, какую траву и когда сорвать, приносит с охоты дичь, а из лесу хворост — в этом она мне очень помогает. А еще из нее отличная добытчица драгоценных камней и металлов.

А вот это действительно полезная опция в зверушке. Батюшка делился, что в королевской шахте добывают золото и полезные минералы, а тут тебе все это слизняк трехголовый в зубах приносит. А по обстановке и не скажешь, что Хармс богач. Но, похоже, он из тех, кто любит во всем простоту. И одежда у него самая обычная. Кожаные черные штаны и жилетка, даже бляха на ремне — и то простая. А может, он все на приюты отдает?

Не, ну есть же они на Земле, что им мешает тут существовать? Этакий Робин Гуд, только в данном случае он грабит себя, богатенького, и отдает денюжку бедненьким и несчастным. Этакое бескорыстие прям восхищает. Ну точно герой! А еще оружие у него примечательное.

На деревянное древко крепились цепи, которые заканчивались шипастыми шарами. С этой убойной штуковиной, внушающей опасение, он никогда не расставался. Во всяком случае, в две наши встречи и, надеюсь, не единственные, она висела на поясе.