Спаситель демократии - Анатолий Галкин

– Я выскочу на встречную полосу, поравняюсь, а ты стреляй по колесам… Ты, Рита, в шину сможешь попасть?

– Смогу!.. Только на что здесь надо нажимать?

Лубяко давно уже заметил погоню. Не дожидаясь обстрела, он свернул на лесную дорогу. Там впереди маленькая полянка и там должна быть засада в кустах – пятеро ребят на двух джипах…

Он позвонил на дачу еще в Ветлуге. Егор понимал, что парень, который гнался за ним по булыжной мостовой, очень упорный и упертый. Такие не отступаются… Позвонил на дачу и с охраной Афонина договорился о деталях засады.

Перед поляной «Хонда» сбросила скорость и плавно свернула на небольшую лужайку посреди леса. Муромцев повторил маневр, понимая, что Лубяко сам залез в капкан. Но зачем? Судя по отзывам Риты, он – кто угодно, но не идиот.

Над этим парадоксом Паша размышлял не больше трех минут. Все стало ясно, когда появились два черных джипа, которые напрочь заперли поляну.

Вылетая из машины, Муромцев вспомнил, что не включил тревожный маяк и никому не позвонил в ходе погони… Теперь его будут искать долго.

Паша рванулся к Хонде, пытаясь взять Лубяко в заложники. Но ребята из джипов тоже были шустрые. Один из них в прыжке дотянулся до бегущего сыщика, и Муромцев позорно упал, уткнувшись лицом в колесо «Хонды»… А почему Рита не стреляла в эту шину? А где пистолет? Это он так у нее и остался?

Рита вывалилась с сиденья и под прикрытием красного «Рено» поползла в лес. Земля была холодная, влажная и, казалось, что в траве полно мышей и жуков. Пистолет мешал, но она не выпускала его из руки… Вот и первое толстое дерево. А за ним куст орешника с пожухлой красноватой листвой.

Она встала и посмотрела туда, откуда доносились воинственные крики. Это у «Хонды» Паша воевал с ребятами из черных джипов. Все они были в одинаковых комбинезонах и в коротких стрижках под братву.

Марго ощутила гордость – ее Павел разбрасывал этих бойцов, как тигр мартышек… Правда, он был один, а этих макак пятеро. Они висли на руках, на ногах, на шее. Тут никак не справиться без помощи… Без ее помощи!

Она вышла из-за куста и заорала что-то грозное, типа: «Сдавайтесь, гады! Дырку от бублика вы получите, а не Муромцева»… Потом Марго направила пистолет в крайнего нападавшего, зажмурилась и нажала на крючок.

Оно выстрелило! И как громко! Громче, чем со всего размаху молотком по пустой железной бочке… А еще в нос пахнул сладкий аромат пороховых газов.

Рите понравилась. Она открыла глаза и увидела, что комбинезоны разбегаются. Она прицелилась еще в одного, снова зажмурилась и нажала на крючок… Опять громко бабахнуло!.. Потом еще, еще и еще!

После восьмого выстрела такой послушный пистолет перестал повиноваться. Верхняя железка откинулась назад, и впереди неприлично оголился круглый ствол – тонкий, как ее мизинец.

А на поляне слышался стон и мат… Сообразив, что «у девки патроны кончились», братки продолжили вязать Муромцева, а один побежал к Маргарите… Это был ее первый в жизни нокаут! Очень, надо сказать, неприятная штука.

Через час перевязали раненых и завершили беспрерывные перекуры… Из восьми пуль только две попали в цель. И обе – в мягкие части тела.

Пашу сразу загрузили в багажник, а спеленатая Марго сидела у джипа и наблюдала за перевязкой… Который был с дыркой в плече, вел себя гнусно! Он все время ныл и звал какую-то Свету. Ну, совсем не как мужчина…

Второго Рита ранила в верхнюю часть бедра. Парень вел себя мужественно. Он оголился прямо перед ней и терпел, пока кровь смывали водкой… Картинка не из приятных! В принципе Маргарита любила голых мужчин, но не с простреленным же задом…

Результаты выборов объявили во вторник. И сразу на Афонина полился шквал телефонных поздравлений. Все хотели пораньше вручить букет и сувенир из бронзы или малахита.

Будущий мэр принимал в штабе на улице Героев Перекопа дом номер девять. Здесь центр города. Здесь под боком Бублик со своим кейсом. И здесь антенна, которую Лубяко прицепил к самой верхушке высокого шпиля над башенкой…

В среду утром Афонин передал Бублику список фамилий с должностями и суммами… Под первым номером значился тихий еврей Картавин Марк Захарович. Это был олигарх местного разлива. Он владел ветлугинским мясокомбинатом с фирменным названием «Басово»… Производство развивалось, но вяло. Хозяин имел большие прибыли, но не огромные. Поэтому напротив этого пункта будущий мэр скромно проставил – 50 тысяч у.е.

Букет Марк Захарович заказал в Москве. Получился огромный диск из роз, но в цветах национального флага. С белыми и красными проблемы не возникло. А вот синие розы были какими-то бурыми с легкой голубизной… В качестве сувенира для мэра Картавин выбрал кинжал в ножнах и в деревянной шкатулке. Клинок из дамасской стали. Без золота и бриллиантов, но с витой серебреной нитью, с бирюзой по всему полю и янтарем в рукоятке.

За час до встречи с будущим мэром Марк Захарович по сотовому телефону позвонил жене. И вот с этого момента ему начало казаться, что он несет не те подарки… Или так – те, но мало! Надо бы добавить еще 50 тысяч баксов.

Внутренний голос просто схватил Картавина за горло, и не очень щедрый еврей лично пошел в банк и снял сумму, подсказанную интуицией… Для главного колбасника города банкиры постарались. Они сделали все быстро, и выдали пачки с новыми хрустящими купюрами… Спасибо финансистам! Надо будет – и он для них постарается.

Марка Захаровича сопровождали две девушки – одна для букета, другая для кинжала. Обе были рослые, краснощекие, мясистые. Таких большинство на комбинате «Басово». Хозяин подбирал под свой вкус.

На каждый визит Афонин выделил пять минут. На первой минуте мясник произнес много сладких слов. На второй проходило вручение букета и целование мэра девушками. На третей – дарение кинжала и напутствия про острый ум, про крепкую руку и про «смерть врагам».

И тут вдруг Картавин предложил девицам удалиться: «Мне надо с Владимиром Викторовичем пошептаться». Крепышки, похожие на пингвинов, упорхнули без звука.

Марк Захарович скромно посмотрел в потолок и произнес:

– Я решил, уважаемый мэр, на благотворительность потратиться. Прошу принять от чистого сердца.

– Я пока не мэр, но если от сердца, то можно… Там на приставном столике конверты подготовлены. Напишите, что это от вас для детского дома… Написали? Вложите сумму и там оставьте… Спасибо, Марк Захарович. Сиротки вас не забудут…

Девушки ждали шефа в машине. Они ждали похвалы, но Картавин молча плюхнулся на переднее сиденье и замер, как наркоман в полной отключке… У него действительно были стеклянные глаза, но мысли чуть шевелились… «И зачем я деньги ему принес? Это у меня начало сносить чердак! Правильно считают, что настоящий еврей к старости должен или свихнуться, или сбрендить… Шут меня знает, что со мной? Но если я рассуждаю, то значит я еще не спятил! Так – легкий заскок. Ум за разум зашел…»