Бабушка с крылышками - Ива Прохазкова

Распевая, бабушка прыгала в такт с одной кнопки на другую, и программы переключались каждую секунду. Не успел рок-ансамбль прогромыхать парочку аккордов — на экране уже не музыканты, а полицейские, идёт пальба из револьверов, ещё секунда — и не полицейские стреляют, а мустанги мчатся по прерии, и тут же вдруг — орущие футбольные фанаты.

Элиас сообразил: выпив чай от пяти болезней, бабушка поправилась, но после этого чая у неё голова пошла кругом! Наверное, не надо было добавлять в чай ромовую эссенцию.

Нетя подпрыгивала всё выше и выше. Элиас удивился: странно! — какой-нибудь час назад она ползала на четвереньках и едва могла сделать два-три шажка, а теперь скачет так ловко, так высоко! А кто научил её этой странной песне, которую она так бойко распевает, даже не запинается и все слова выговаривает чётко и правильно? Может быть, всё это потому, что сегодня полнолуние?

— Нетя, перестань прыгать с одной программы на другую! И замолчи! — Элиас произнёс это шёпотом, но строго. — Ты же разбудишь маму и папу!

Но бабушка Нетя то ли не услышала его, то ли не захотела слышать. Она вела себя как лунатик. Даже не повернув голову в сторону Элиаса, она во всё горло затянула следующий куплет:

Со словами «Пока-пока!» она сильно оттолкнулась, как прыгун на соревнованиях, и взлетела на полметра, никак не меньше. Но приземлилась на все четыре — то есть руками и ногами разом нажала четыре кнопки. Бедный телевизор, он этого не выдержал.

Экран ярко сверкнул, на нём замелькали все разом — футбольные фанаты, мустанги, лицейские с пистолетами и рок музыканты. Раздался хруст, как будто треснула ореховая скорлупа, экран погас, и всё стихло. В наступившей темноте бабушку было не разглядеть.

— Нетя, где ты? — прошептал Элиас.

Через некоторое время он различил в темноте крохотную фигурку. Она лежала ничком на телевизионном пультике, растопырив ручки и ножки, точно лягушка, и не шевелилась. Элиас испугался:

— Нетя, что с тобой?

Нет ответа. Но вдруг послышалось сладкое посапывание. После радостного ликования, танцев и пения Нетя крепко заснула, причём в одну секунду, словно по мановению волшебной палочки.

Тут Элиас внезапно услышал шорох в спальне родителей. Скрипнула кровать, потом — половицы. Мигом схватив спящую бабушку, Элиас бросился в свою комнату, закрыл дверь, положил бабушку в коробку, юркнул в кровать и до подбородка натянул одеяло.

Минутой позже в комнату вошла мама — посмотреть, всё ли в порядке. Что же она увидела? Элиас лежал, закутавшись в одеяло, с крепко закрытыми глазами. Мама услышала тихое посапывание. Элиас сопит, наверное, у него насморк, подумала мама. И решила утром дать ему лекарство, чтобы легче дышалось. Успокоившись, мама ушла к себе.

— Нет, этого не может быть! — мамин отчаянный возглас нарушил мирную тишину воскресного утра. — Всё полиняло, всё синее!

Элиас сел в кровати. И хотя его глаза ещё не проснулись, он сразу понял, что стряслось: бабушкины голубое платье и синий передник полиняли, и всё бельё окрасилось в голубой цвет.

Элиас почувствовал себя виноватым. Он пошёл посмотреть, что же там с бельём.

— Я ничего синего не клала в барабан, — сокрушалась бедная мама, вытаскивая из машины голубые простыни, голубые полотенца, голубые салфетки. — Всё теперь голубое! Видите, что случилось?

Да, они видели. Элиас и папа — он тоже прибежал, услышав мамин испуганный возглас, — пожимали плечами и ничего не могли понять. И вдруг папа просиял от радости:

— Мои рубашки! Они же все теперь голубые! — Он был на седьмом небе.

В самом деле, когда мама вытащила из машины рубашки, их оказалось семь, и все они были чудесного небесно-голубого цвета. Папа ликовал, казалось, его радости не будет конца.

— Наконец-то у меня рубашки, какие мне нужны! — И папа радостно потёр руки. — Прощайте, белые и кремовые, прощайте, унылые серые! Теперь у меня всегда будет вдоволь голубых рубашек, ура! — Он был так счастлив, что расцеловал маму и, обхватив её за плечи, пустился с нею танцевать в коридоре.

Не растерявшись, Элиас мигом запустил руку в барабан стиральной машины. Виновники происшествия — бабушкино платье и передник спрятались под кухонными полотенцами. Там же нашлись и колготки. На них синяя краска не подействовала — они сохранили свой тинисто-зелёный цвет.

Все бабушкины одёжки Элиас унёс к себе в комнату. Выдвинув картонную коробку из-под кровати, он развесил вещи сушиться на пожарной лестнице. Нетя ещё спала, уютно устроившись в тёплой перчатке. Элиас решил её не будить. Всю ночь она веселилась, и теперь ей надо хорошенько выспаться.

— Кому «берлинца»? — закричал папа. От голубых рубашек он пришёл в такое прекрасное настроение, что в два счёта слетал в пекарню за свежими булочками и принёс к завтраку «берлинцев» — пончиков со сладкой начинкой. Все сидели за столом и лакомились свежими булочками, Элиас смотрел в открытое окно на автомобили и велосипедистов. Все они ехали в направлении из города. Ему тоже хотелось бы поехать с мамой и папой за город, но он знал, что у родителей сегодня полно других забот.

Сразу после завтрака папа засядет за свой компьютер и будет работать, придумывать новую игру, чтобы победить в конкурсе. Мама возьмёт библиотечную толстую книгу и будет читать про замки, которые она ещё не изучила.

А как же Элиас? Он в одиночестве пойдёт гулять.

Но загадка голубых рубашек в то воскресенье была не единственной. После завтрака чудеса продолжались. Мама включила видеопроигрыватель и поставила кассету с фильмом о замке Карлштайн, села в кресло и взяла в руки пульт. Нажала кнопку — никакого результата. Нажала другую — и опять ничего.

— Что такое? — удивилась она. — Может, батарейки сели?

— Да я только на прошлой неделе поставил новые батарейки, — сказал папа и взял у мамы пульт. Но даже в папиных опытных руках компьютерщика пульт не действовал. Экран остался тёмным, телевизор молчал. — Что за чепуха! — пробормотал папа. — Ещё вчера всё было в полном порядке! Не может телевизор выйти из строя вот так, за одну ночь, сам по себе!

«За одну ночь — может, а сам по себе — нет», — произнёс тихий голос Элиаса, который папа не мог услышать.

Мама проверила электропроводку. Включила пылесос, включила свет — пылесос исправно втягивал пыль, лампа горела. Мама растерянно пожала плечами. А потом посмотрела на Элиаса.