Федерико Гарсиа Лорка. Стихотворения. Проза. Театр - Федерико Гарсиа Лорка

закройте ставни!

Змея в волосах желтеет,

и, словно из дали дальней,

танцуя, встает былое

и бредит любовью давней.

Невесты,

закройте ставни!

Пустынны дворы Севильи,

и в их глубине вечерней

сердцам андалузским снятся

следы позабытых терний.

Невесты,

закройте ставни!

Черный небоскат,

желтый звездопад.

Дал ты зренье, Боже,

чтоб отнять навеки!

Опустились веки,

а награда —

саван да в изножье

тусклая лампада.

Я по бездорожью

тропкой благостыни

шел к Тебе доныне!

А награда —

саван да в изножье

тусклая лампада.

Желтый сад лимонный,

сад и осень.

Падайте, лимоны,

с веток оземь.

Полно! Слез не надо,

ведь награда —

саван да в изножье

тусклая лампада.

Черный небоскат,

желтый звездопад.

Когда умру,

схороните меня с гитарой

в речном песке.

Когда умру…

В апельсиновой роще старой,

в любом цветке.

Когда умру,

стану флюгером я на крыше,

на ветру.

Тише…

когда умру!

В скорбном раздумье

желтое пламя свечи!

Смотрит оно, как факир,

в недра свои золотые

и о безветренном мраке

молит, вдруг затухая.

Огненный аист клюет

из своего гнезда

вязкие тени ночи

и возникает, дрожа,

в круглых глазах

мертвого цыганенка.

Знаменный зал.

Подполковник. Я подполковник жандармерии.

Сержант. Так точно.

Подполковник. И никто мне не смей перечить.

Сержант. Никак нет.

Подполковник. Меня приветствует архиепископ в мантии. Одних кистей двадцать четыре, и все лиловые.

Сержант. Так точно.

Подполковник. Я – подполковник жандармерии.

Ромео и Джульетта – лазурь, белизна и золото – обнимаются в табачных кущах сигарной коробки. Карабинер гладит рукой ствол, полный подводной мглой.

Голос (снаружи)

Полнолунье, полнолунье

в пору сбора винограда.

Лунно светится Касорла,

тенью кроется Кесада.

Полнолунье, полнолунье.

На луне тоскует кочет.

Полнолунье, мой алькальд,

ваших дочек заморочит.

Подполковник. Что это?

Сержант. Цыган.

Взглядом молодого мула цыган затеняет и ширит щелки полковничьих глаз.

Подполковник. Я подполковник жандармерии.

Цыган. Вижу.

Подполковник. А ты кто такой?

Цыган. Цыган.

Подполковник. Что значит цыган?

Цыган. Что придется.

Подполковник. Как тебя зовут?

Цыган. Попросту.

Подполковник. Говори толком!

Цыган. Цыган.

Сержант. Я встретил его, и я его задержал.

Подполковник. Где ты был?

Цыган. На мосту.

Подполковник. Так. Через какую реку?

Цыган. Через любую.

Подполковник. И… что же ты там замышлял?

Цыган. Сахарную башню.

Подполковник. Сержант!

Сержант. Я, господин жандармский подполковник!

Цыган. Я придумал крылья и летал. Мак и сера на моих губах.

Подполковник. Ай!

Цыган. Что мне крылья! Я и так летаю. Талисманы и тучи в моей крови.

Подполковник. Айй!

Цыган. В январе цветут мои апельсины.

Подполковник. Айййй!

Цыган. И в метели зреют.

Подполковник. Айййй! Пум, пим, пам. (Падает мертвый.)

Его табачная душа цвета кофе с молоком улетает в окно.

Сержант. Караул!

Во дворе казармы четверо конвоиров избивают цыгана.

Двадцать и два удара.

Двадцать и три с размаху.

Меня обряди ты, мама,

в серебряную бумагу.

Воды, господа гвардейцы!

За каплю вознаградится!

Воды, где весло и солнце!

Воды мне, воды, водицы!

Ай, полицейский начальник

там наверху на диване!

Таких платков не найдется,

чтоб эту кровь посмывали.

Пустошь.

Голос.

Амарго.

Вербная горечь марта.

Сердце – миндалинкой горькой.

Амарго.

Входят трое юношей в широкополых шляпах.

Первый Юноша. Запоздали.

Второй. Ночь настигает.

Первый. А где этот?

Второй. Отстал.

Первый (громко). Амарго!

Амарго (издалека). Иду!

Второй (кричит). Амарго!

Амарго (тихо). Иду.

Первый Юноша. Как хороши оливы!

Второй. Да.

Долгое молчание.

Первый. Не люблю идти ночью.

Второй. Я тоже.