Венера Челлини - Наталья Солнцева

– Боже, Виктор, если ты об отпечатках пальцев, то… – Она повернулась и в упор уставилась на мужа. – Неужели ты думаешь… Ты что? Этот человек был мертв давно, он… был уже холодный.

– Ты что, прикасалась к нему?

– Ну да! Я сначала не поняла, что случилось, подумала – он просто упал… Может же стать плохо человеку? Вот я и… наклонилась и потрогала, а он… Ужас! Тут я закричала и бросилась на улицу. Слава богу, что таксист не уехал! Он все еще ждал меня, и мы… позвонили в милицию. Пришлось долго ждать… А потом… все эти расспросы… Еле-еле нашли понятых, привезли каких-то пенсионеров, чуть ли не с окраины поселка. Оказывается, там почти все дома пустуют в это время года.

Аглая Петровна вздохнула и замолчала. Молчал и Виктор, обдумывая услышанное.

– Хорошо, что со мной был водитель такси, – сказала она. – Он подтвердил, что мы только что подъехали и что я была в доме пару минут, не больше… Там полно всяких красивых и старинных вещей! – неожиданно воскликнула Аглая, и ее лицо просветлело. – Одна только статуэтка кучу денег стоит.

«Она неисправима! – подумал Виктор. – Обращать внимание на какие-то вещи в такой момент! Господи, что за женщина!»

– Там очень уединенное место… Этот человек жил один, и кто угодно…

– Его убили с целью ограбления?

– Милиционеры сказали, что не похоже… Вроде ничего не пропало! Хотя… У него были собаки! – снова неожиданно переменила направление мысли Аглая Петровна. – Два откормленных бультерьера, они всегда свободно бегали по территории дачи. Они бы никого не впустили в дом просто так!

– Откуда ты знаешь?

– Хозяин предупредил меня, когда мы договаривались о встрече. Он сказал, что сам встретит меня у калитки.

– А как же ты тогда вошла? – удивился Виктор.

– Собаки были закрыты в вольере!

– Странно…

Аглая Петровна согласно кивнула. Ей тоже показалось странным это обстоятельство.

– Но, может быть, он ждал меня и закрыл собак, чтобы не выходить на улицу…

– Может быть! – сказал Виктор. Ему захотелось выпить.

– Но милиции я об этом не сказала! – заявила супруга. – Пусть сами думают! Почему я должна им помогать? Они ехали целую вечность! Какого страху мы натерпелись, там, в темноте, одни… рядом с домом, в котором лежал мертвец…

«Она такая впечатлительная!» – подумал Виктор, а вслух произнес:

– Ты так и не сказала, кто был тот человек, которого убили.

– Разве? А… сейчас… – Аглая задумалась. – Принеси мою сумочку!

Виктор подал ей сумку, сам себе удивляясь. Ему было так приятно что-то принести ей, подать, услужить… Он смотрел, как она роется в сумочке, и таял от нежности. Черт! Что она с ним делает! Аглая была не причесана, не накрашена, с красными, опухшими глазами и лицом, в старой махровой футболке – но все равно она оставалась необыкновенно красивой, загадочной в этой своей открытости страха и горя, растерянности, интимности слез, которую Виктор мог ясно видеть, потому что был с ней рядом. Он был счастлив, несмотря ни на что! Глупо, по-дурацки, счастлив!

– Чему ты улыбаешься? – спросила Аглая, мельком глянув на мужа. – Тебе что, весело?

– Нет! – поспешно возразил Виктор, поддавшись привычному опасению огорчить супругу. – То есть да! Я рад!

– Что же, позволь спросить, вызывает у тебя такую радость?

– То, что я тебя вижу! Что ты рядом со мной… Что я могу обнять тебя, утешить, подать тебе сумочку…

– О Виктор! – глаза Аглаи Петровны внезапно снова наполнились слезами. – Почему? Почему ты никогда раньше не говорил мне этого?!

– Ну… – Господин Дунаев пожал плечами. А действительно, почему?

– Вот! Нашла! – Аглая победоносно посмотрела на мужа, выудив наконец из необъятных недр сумочки блокнот и раскрывая его на нужной странице. – Это… Матвеев Денис Аркадьевич, знаменитый кинолог, владелец дорогого частного собачьего клуба.

– Владелец собачьего клуба? – удивился Виктор. – Чем он тебя заинтересовал?

– Он не только кинолог, – как-то вяло, нехотя возразила Аглая. – Хотя сама собачья тема сейчас очень популярна среди состоятельных людей! Многих интересуют собаки. Особенно такие, каких разводил и обучал господин Матвеев. Но дело не в этом. Он… был тонкий психолог, знаток человеческих пороков и… страстей, наверное. Мои читательницы любят сложные рассуждения, парадоксальные выводы, нетрадиционные советы… Ты знаешь мою рубрику! Чтобы привлекать внимание, нужно предлагать людям необычное, выходящее за привычные, надоевшие рамки… Когда изо дня в день повторяется одно и то же, это так скучно!

Виктор уловил в голосе жены то ли упрек, то ли досаду, то ли оправдание – он не мог определить точнее. Но сразу почувствовал себя виноватым. Почему он так мало бывает с ней? Почему не придумывает каких-нибудь развлечений? Женщинам хочется праздника! Одни говорят об этом открыто, другие… как его супруга, пытаются создать его себе сами, скорее всего, даже не задумываются, чего им не хватает, почему их раздражает мужчина, который всегда рядом…

Виктор вздохнул и обнял жену. Кажется, он начинает понимать свои ошибки. Хорошо, если еще не поздно!

– Пойдем спать! – мягко сказал он. – Тебе нужно отдохнуть!

– Да… да, ты прав… я так устала…

Аглая Петровна позволила мужу увести себя в спальню и уложить в постель. Он принес ей чашку с чаем и увидел, что она уже уснула, свернувшись калачиком, – такая маленькая, беззащитная… Шпильки выпали, и ее черные волосы в беспорядке рассыпались по подушке. Виктор осторожно, стараясь не разбудить, наклонился и поцеловал ее теплые полуоткрытые губы. Аглая тревожно шевельнулась, и он успокаивающе погладил ее по плечу.

– Я с тобой, девочка моя, – прошептал он, ставя чашку на тумбочку у кровати и выключая ночник. – Все хорошо! Я все понял, поверь мне! У нас все будет по-другому.

Аглая Петровна спала и видела во сне зеленую равнину, по которой она долго шла с Виктором, а потом… небо закрыли тучи, стемнело, она потеряла счет времени и заблудилась… возле нее неожиданно оказался другой мужчина, красивый, уверенный в себе… Потом картинка сменилась. Вместо зеленой равнины появился старый запущенный сад, по которому они гуляют с этим красивым мужчиной, он наклоняется и рвет мелкие голубые цветочки, незабудки, подает ей букетик…

– Голубое удивительно смотрится вместе с вашими черными волосами. Голубое и черное – это земля и небо, это символ человеческой природы! Небесное и земное удивительным образом соединяется в людях! Они одновременно и святые, и грешники – и то, и другое…

– Я святая! – засмеялась Аглая Петровна.

– Вы ни разу не изменяли своему мужу?

– Представьте, нет! – она тряхнула головой. – А что, не похоже?

– Наоборот! Очень похоже. И это самое возбуждающее в женщине – когда она святая. Согрешить с такой особенно сладко! Что толку совращать грешниц?