Желаем счастья в личной жизни - Виктория Баринова

Крупная черная собака вдруг перегородила Татьяне дорогу и начала оглушительно лаять. Татьяна ойкнула и остановилась. В принципе она не боялась собак, но одно дело — собаки в общем, и другое — конкретная громадная псина с определенно недобрыми намерениями.

Татьяна попыталась обойти пса справа. Тот разразился исступленным лаем.

— Ну-ну, хорошая собачка, — взмолилась Татьяна, — мне на работу надо. Отпусти меня.

Собака явно была хозяйская: породистая, с густой лоснящейся шерстью и широким кожаным ошейником с заклепками. Ужасная история о нападении бешеной собаки на беззащитную женщину моментально родилась в голове Татьяны. Интересно, где шляется безответственный владелец этой псины?

Словно в ответ на ее немую мольбу, раздался повелительный мужской голос:

— Грог, ко мне! Как ты себя ведешь?

Грог немедленно перестал лаять и завилял хвостом. Татьяна перевела дух. Какое счастье, что это чудовище кого-то слушается.

Подошел молодой человек в спортивной куртке, присел рядом с псом, обхватил его за шею.

— Не стыдно тебе к девушке приставать? — с шутливой суровостью спросил он.

Татьяна невольно улыбнулась. Нашли девушку.

Молодой человек поднял голову:

— Надеюсь, он не очень вас напугал?

Лицо у хозяина свирепого Грога было замечательное. Бархатные черные глаза, ровный прямой нос, мужественный подбородок с ямочкой… Идеальный герой-любовник. Уже не мальчик, но муж — уверенный, обаятельный, знающий себе цену.

— Чуть-чуть, — сказала Татьяна, наслаждаясь заинтересованным взглядом молодого человека, в котором не отразилось ни капли разочарования, когда он понял, что девушка вовсе не девушка.

— Извините. — Молодой человек посерьезнел и встал. — Вообще-то Грог очень дружелюбная собака. Не знаю, что на него нашло.

— Наверное, я ему не понравилась.

— Скорее наоборот.

Ничего особенного в этих словах не было, однако Татьяна почувствовала, как кровь приливает к лицу. Вот еще глупости. Краснеет, как барышня.

— Мне на работу пора, — сухо бросила она.

Но не успела сделать и пары шагов, как пес с громким лаем рванул за ней. Татьяна в ужасе остановилась.

— Боюсь, он не хочет вас отпускать, — рассмеялся молодой человек.

Гневные слова замерли на губах Татьяны. Какая нелепость!

Но какая приятная нелепость.

— Придется вас проводить, — продолжил новый знакомый. — Вы не против?

— Да нет… Я рядом работаю… Видите четырехэтажное здание за деревьями?

— Жаль, — вздохнул молодой человек.

— Почему?

— Жаль, что так близко.

Она с подозрением посмотрела на него. Что за странные шутки… Но нет, кажется, он вполне искренен. Вот подзывает собаку, надевает на нее поводок… вот они не спеша идут вместе к главной проходной…

Познакомились. Молодого человека звали Антон. Татьяна, в свою очередь, представилась и почему-то решила обойтись без отчества. Антон вел себя непринужденно, словно она была молоденькой девчонкой, а не взрослой, солидной женщиной, матерью двоих детей, и Татьяна на секунду сама забыла о том, что она взрослая и солидная, а главное, брошенная жена.

— Приятно было познакомиться, — улыбнулся Антон, когда они дошли до проходной. — Я здесь часто по утрам гуляю. Может, как-нибудь увидимся.

— Может быть, — эхом отозвалась Татьяна.

Грог раскатисто гавкнул на прощание.

На лестнице ее догнала лопавшаяся от любопытства Зинаида.

— Кто это был? Я еще у проходной вас заметила, но не стала нарушать тет-а-тет.

— Случайный знакомый. Его собака меня облаяла.

— Очаровательный знакомый, — хихикнула Зина. — Я тоже хочу такого.

— Зин, он мальчишка совсем!

— Ладно, ладно, как скажешь. Но на меня почему-то никто не лает.

— Пожалуйся Юрию Сергеичу. Он с удовольствием на тебя полает.

— Этому и просьба не нужна! — фыркнула Зинаида. — И так от него никакого покоя. Самый страшный начальник. Кстати, ты уже подготовила ему еженедельный отчет?

Татьяна вошла в кабинет, повесила пальто в шкаф, включила компьютер. Все как обычно — куча счетов на столе, ежедневник с важными заметками, несколько ручек, из которых половину давно пора выбросить… Телефон вот-вот начнет разрываться от звонков. В последнее время Татьяна приветствовала бурное начало рабочего дня. Чем быстрее отвлечешься от личных проблем, тем лучше. Но сейчас ей впервые захотелось немного повременить. Татьяна открыла дверцу шкафа, на внутренней стороне которой было прикреплено большое зеркало, и стала придирчиво рассматривать себя.

Все, что ниже шеи, нареканий не вызывало. По крайней мере, в одетом виде. Для своего возраста стройная, подтянутая женщина, которая следит за модой и знает, что ей идет, а что нет. А лицо… страшно смотреть. Уставшее, осунувшееся, с набрякшими мешками под глазами от постоянного недосыпа. И морщин к сорока годам поднабралось немало, самый дорогой тональный крем не поможет.

Чужое лицо смотрело на Таню из зеркала. Глаза, жирно очерченные косметическим карандашом, густо-синие тени на веках, яркая помада, аккуратная, но броская. Татьяна всегда считала себя интересной женщиной, но сейчас она пыталась беспристрастно оценить себя. Осталось ли что-нибудь от молодости и красоты, кроме фотографий в семейном альбоме?

Эх, лучше не спрашивать. Волосы, когда-то темные, длинные, густые, теперь острижены и выбелены до неприличия, глаза тусклые, безжизненные, рот с такой готовностью складывается в недовольную гримасу, что около уголков остаются характерные складки…

Татьяна с грохотом захлопнула дверцу шкафа. Нечего зря время терять. Возраст никого не украшает. Когда-нибудь и красавица, к которой сбежал Колька, подурнеет до неузнаваемости. Никому не избежать этого.

Однако справедливая мысль облегчения не принесла. Татьяна механически занималась привычными делами, а сама размышляла над тем, что она сделала неправильно в отношениях с мужем. Когда они перестали обращать внимание друг на друга? Как она позволила другой женщине влезть между ними? Ни на один вопрос ответа не находилось. Ответы терялись во времени, растворялись между горой посуды и невымытыми полами, двойками Сашки и новыми нарядами Катюшки, родительскими собраниями и годовыми отчетами на работе… Может быть, Николай не так уж не прав, когда говорит о том, что они давно чужие?

Ну уж нет. Татьяна плотно сжала губы. Он все, что угодно, скажет, лишь бы оправдать свое поведение. Ей не в чем себя обвинить. Она не стерва, не злючка, не транжира, не уродина. Она достойна того, чтобы быть счастливой!

Уходя вечером с работы, Татьяна столкнулась в дверях проходной с Антоном. Он сменил спортивную куртку на тонкое шерстяное пальто по колено, а черную собаку — на серебристый «фольксваген». Сердце Татьяны пойманной птичкой затрепетало в груди, когда она увидела, что от роскошной иномарки отошел мужчина и направился прямо к ней.