Эльфийский посох - Наталья Метелева

Одинокий демон на эльфийской земле — сама по себе странность. Отсутствие разлома — другая. Предположим, враг где-то пересек границу, используя покров невидимости. Но как же эта тварь Преисподней забралась так далеко и ее следов не увидел ни один страж троп, ни один следопыт?

В уши лорда как будто влетел грозный окрик хранителя свитков: «Главная задача! Забыл?», и эту загадку пришлось с сожалением отложить. Но неужели Хоэрин наложил-таки на него какое-нибудь хитрое заклятье из своего неисчерпаемого арсенала?

Даагон сделал небольшой крюк, чтобы пройти к дворцу через поляну, где еще вчера возвышался колокол. Сразу после происшествия лорд, конечно, осмотрел, что мог, пока не набежали следопыты. Их доклад он слышал поутру на королевском совете, но хотелось еще раз при дневном свете посмотреть на место ночных событий.

Еще издалека он услышал резкий голос Тиниры и поморщился: встречаться с потенциальной наследницей крайне не хотелось. Ничего, им недолго осталось друг друга терпеть.

Судя по встопорщенным перьям на голове девушки и смущенному лицу стоявшего перед ней давешнего охотника с рогатиной, они уже поссорились.

— Отстань от меня, дикарь! — громко шипела лучница клана Гаэтер, уперев руки в бока. — Да я тебя знать не знаю и знать не хочу! Что ты мне свои свитки тычешь?

Эльф что-то тихо ответил.

Лорд развернулся, чтобы пройти к поляне другой тропой, не привлекая внимания, но до него донеслось:

— С ума сошел? Посох Духа ему! Тебя и могила не вылечит, не надейся. Да посмотри на эти хоромы, что благородненькие здесь понастроили! Тебя в таких лохмотьях никто и на порог не пустит. А ты — к королеве! Чтобы опять над Гаэтер все эльфы смеялись? Убирайся, позорище!

Такого оскорбления гостеприимству благородных родов Даагон уже стерпеть не мог и зашагал напрямик к парочке со словами:

— Могу я чем-то помочь, охотник?

— Да какой из него охотник?! — проворчала лучница, однако, увидев, кто предлагает свои услуги, изменилась в лице. — Нет! Уж твоя-то помощь точно никому не нужна, провались она в Преисподнюю! Идем, Лиэн, что-нибудь придумаем.

Схватив эльфа за руку, она решительно потащила его в сторону.

Метнув взгляд на Даагона, охотник опять спрятал тронувшую губы улыбку — как будто что-то понял и поблагодарил.

«Что-то чересчур понятливый юноша, — нахмурился лорд. — Или все-таки знает, кто я такой? Можно подумать, маги Гаэтер начертали мой светлый лик на всех листьях их леса, чтобы каждый стрелок тренировался на досуге. И что простому охотнику понадобилось от Посоха Духа, хотелось бы мне знать? Так… Главная задача!»

Но он так и не мог сосредоточиться на толкавшейся где-то в глубине мысли, что за это утро упустил нечто очень важное.

Прозвучал сигнал рога, созывавший королевский совет перед состязаниями, и лорд поторопился осмотреть поляну.

Она мало изменилась со вчерашнего дня. На земле выделялась глубокая круглая канава — место, куда опустили колокол. Внутри и снаружи круга палые листья лежали плотным слоем, потревоженным разве что ногами следопытов, да за ночь с ветвей осыпалось несколько свежих листьев. И вокруг — ни одной обломанной ветки. Если бы не канава, можно было подумать, что колокол только чудился эльфам, а потом мираж рассеялся.

Любая магия оставила бы видимый или невидимый след, особенно заклинание уничтожения. И все же в круге от колокола не чувствовалось никаких следов, даже от заклинаний следопытов. Равно как и на том месте, где упал жрец Мортис, — тоже ничего, кроме чуть заметной вмятины на лиственном покрове. «Но все же кто-то его толкнул. Кто-то или… что-то?» — вспомнил Даагон. Увы, спрашивать об этом надо у самого жреца, но теоретически можно заподозрить чью-то атаку разума. Уж не того ли демона, напавшего потом на лорда? Детям Бетрезена все равно, кого ненавидеть. Они уничтожают все — и живое, и мертвое.

«Жрец Безмясой кого-то атаковал, — понял Даагон. — Колокол — лишь досадная помеха на пути его удара. Если, конечно, это и впрямь жрец, а не что-то иное. С чем же мы столкнулись?»

Вместо того, чтобы поспешить во дворец, Даагон призвал единорога.

* * *

Королевский совет был в полном составе — собрались архонты, теурги, лорды и военные вожди — и выглядел, как перед выступлением на войну. Даагон оказался бы единственным из присутствующих без боевого оружия и доспехов, если б еще с утра не уговорил своего четвероногого друга потерпеть некоторые неудобства поклажи.

Здесь же была и Эоста, хотя ей, как участнице состязаний, положено было находиться в другом месте. При виде ее лорду смутно припомнилось что-то еще, связанное с эльфийкой, помимо повода для стычки с Энрахом. Впрочем, наверняка не слишком важное, раз оно позабылось. Но Даагон с некоторых пор привык доверять чутью. Он нахмурился, прислушиваясь к этому невнятному шепоту: девушке явно что-то угрожало, и нужно бы позаботиться о ее охране.

Среди теургов не было только представителей клана Гаэтер и родственных ему диких — видно, главы этих семей сочли, что и отправленная ими на состязания вздорная девчонка — неслыханная честь для Альянса. И такое демонстративное отсутствие еще раз убеждало, что проигрыш Тиниры станет поводом для окончательного разрыва.

Новостей, еще неизвестных лорду, было три: хорошая, плохая и еще хуже.

Отряд, отправленный десять дней назад к Хранителю Леса, возвращался и вот-вот должен быть в столице.

Дриады пока не справились с обнаруженной гнилью в деревах, но еще не теряют надежды.

Целители сообщили, что любое лечение стало длиться значительно дольше, и причины ослабления их магии неизвестны.

— Я беспокоилась за тебя, лорд, — повернулась к Даагону Иллюмиэль, закончив разговор с Эостой и отпустив девушку.

Пророчица, быстро исчезнувшая за дверью, выглядела весьма встревоженной, отметил лорд. Впрочем, как и все тут.

— Жив, и слава Галлеану, моя королева, — ответил он.

— На тебя напал Двойник, и его атака разума не проходит бесследно. Покажись целительницам. Это приказ, — добавила она на всякий случай. — Кроме того, я запрещаю тебе находиться в одиночестве до ритуала.

— Прекрасный запрет! Но я согласен принять в качестве телохранителя только Эосту.

Поймав удивленные и осуждающие взгляды магесс, глава рода с неприступным видом скрестил руки на груди — не слóмите, мол.

Лорд не смог бы объяснить, что на него нашло, — просто скреблось что-то невнятное в душе, пыталась достучаться мысль о каком-то пустяке, связанном с пророчицей, и он не хотел терять этот пустяк. Кроме того, Эосте самой нужна охрана, и вот это уже не пустяк. Но и этой своей убежденности он не смог бы никому объяснить.

И тут на величественном лике королевы мелькнуло восхитительное выражение, напомнившее, что Иллюмиэль еще очень-очень молода, и ей, может быть, иногда тоже хочется сплести венок из кленовых листьев и танцевать под звездами с распущенными косами или лететь по лесу наперегонки с потоком лунного ветра. Она чуть хлопнула ладонями по подлокотникам трона: