Тайна сердца - Арина Теплова

Имя же Ильи вызывало в душе девушки сладкие, нежные, тревожные, страстные, печальные и нервные думы одновременно. Уже более четырех месяцев она не видела его и знала лишь то, что сейчас он воюет в Крыму. Он так более и не появился в особняке в столице, после того как стремительно уехал из дому той морозной февральской ночью. Отчего-то Даше думалась, что Теплов давно уже забыл ее. И, конечно, его сердце наверняка освободилось от этой глупой влюбленности в собственную сестру. Ибо для Ильи их тайная связь была скорее забавой, нежели чем-то серьезным.

Так думала Даша. Ведь за все это время он не послал ей ни одного письма, не передал ни единой весточки. Хотя она отлично знала, что Марье Ивановне и Лизе он исправно писал один раз в неделю. Ее тетушка любила зачитывать письма Ильи вслух. В них молодой человек рассказывал о своем вояже по Италии, Венеции и других странам. Даша с упоением и с замиранием сердца ловила каждую прочитанную Марьей Ивановной строку, выведенную рукой молодого человека. И каждое мгновение надеялась на то, что он хоть одним словом упомянет и ее Дашу. Но нет, даже намеков на ее имя не было в письмах Теплова. Хотя про здоровье и успехи Ольги он спрашивал исправно. И она чувствовала, что Илья не просто забыл ее, но и возненавидел за то, что она посмела отказать ему в близости.

Но вся трагедия для Даши заключалась в том, что спустя столько месяцев разлуки она поняла, что не просто влюблена в молодого человека, а неистово любит его. Только разлука и боль расставания дали ей понять, как Илья нужен ей, и как она сильно влюблена в него. Но она знала, что никогда по собственной воле не признается кому бы то ни было в этом. Ибо она прекрасно понимала, что ее любовь не должна была родиться в этом мире. Так же, как и малыш, которого она носила в своем череве и уже обожала всем сердцем. Это было ее сокровище, ее радость и ее тайна, частица Ильи, которую она любила.

Даша знала, что надо уже открыться Марье Ивановне. Может быть, тетушка поможет ей скрыть позор и устроит тайно роды, чтобы никто не знал. Но что делать потом? Она не могла даже предположить. Самое лучшее, что можно было сделать для малыша, — это отдать его приемным родителям, которые бы за вознаграждение стали бы воспитывать его. И ребенок никогда бы не узнал своих настоящих родителей. А она, его мать, возможно, раз в неделю смогла бы видеться с ним. И никак иначе, так как малыш не мог остаться с нею, это бы вызвало скандал в обществе и осуждение.

Все эти мысли тревожили и печалили Дашу, и она, стараясь забыться, закрыла глаза. Бросив шляпку на мягкую траву и раскинув руки в стороны, она наслаждалась свежими порывами ветра, который развевал ее длинные волосы. Вокруг не было ни души. Лишь щебечущие птицы, шум сосен и песня реки. Она как будто питалась новой чистой энергией от окружающей ее природы, и на душе оттого становилось легче.

У девушки возникло неистовое желание спуститься к бурной реке. И она так и сделала. Уже вскоре она проворно приблизилась к берегу. Разувшись и стянув чулки, вошла босыми ногами в теплую воду по самую щиколотку, чуть задрав светлую юбку платья. Вновь прикрыв глаза, она ощущала, как теплый ветер треплет ее волосы, а журчание реки ласкает слух. В эти мгновения она чувствовала себя счастливой.

Вдруг Даша поняла, что не одна, рядом отчетливо ощущалось присутствие живого существа. Девушка распахнула глаза и посмотрела перед собой и вбок. Никого не было. Инстинктивное чувство заставило ее обернуться. Она подняла голову и замера. На высоком выступе, на скалистом берегу, неподалеку от нее, там, где еще четверть часа стояла она сама, возвышалась фигура всадника. Гордая посадка головы, темные вихры волос и статная фигура заставили ее замереть. Всадник был облачен в белую рубашку и темно-зеленые штаны. Его широкие плечи и силуэт показались Даше до боли знакомы. Невероятная схожесть мужчины с Ильей заставила сердце девушки забиться в бешеном ритме. Она видела, что всадник смотрит на нее. Его жеребец, словно каменный, застыл на скале.

Тут же испугавшись своих догадок, Даша стремительно отвернулась к воде и ощутила, что от охватившего ее волнения сердце вот-вот вырвется из груди. Неужели это и впрямь Илья, неужели он вернулся? Но когда она уходила гулять еще на рассвете, даже намека не было на то, что Теплов мог бы приехать. Даша решила, что ей все-таки показалось, что всадник похож на Илью. Не в силах сдержаться, она вновь обернулась, взглянув на высокий берег. Но там уже никого не было. Ей подумалось, что это игра воображения. Ведь она так хотела увидеть Илью, так мечтала об этом, что неудивительно, что ее глаза дорисовали облик молодого человека в этом пустынном пейзаже.

Через час она вернулась домой. Завтрак уже давно закончился, но девушка не переживала по этому поводу. Она попила утренний чай на кухне с горничными еще на рассвете. Войдя во двор Даша, пытаясь до конца разрешить свои сомнения, заглянула в конюшню. Конюх Прокоп попался на ее пути, и девушка тихо спросила:

— Илья Григорьевич приехал?

— Нет, барышня. С чего вы взяли? — удивился Прокоп. — Он уж несколько лет как здесь не появлялся.

— Понятно, — кивнула Даша, окончательно утвердившись в мысли, что всадник ей только привиделся. Однако, едва девушка собралась отойти от конюха, как Прокоп вплотную придвинулся к ней и очень тихо задал вопрос:

— Вы Илью Григорьевича видели?

— Мне так показалось, — пролепетала Даша. — Издалека. Но, верно, померещилось мне, Прокоп.

— Нет, не показалось вам, — так же тихо сказал он. Даша удивленно воззрилась на конюха, и тот продолжал почти шепотом: — Илья Григорьевич действительно заезжал в усадьбу ненадолго. Но в дом не заходил. Я один был, когда он появился здесь, на конюшне, со своим жеребцом. Спросил, дома ли вы, барышня? Я ответил, что вы, как и обычно, на рассвете гулять к реке ушли. Тогда он оставил мне своего жеребца и попросил накормить и почистить его. А сам китель военный и шляпу скинул, да в одной рубашке на Рьяном ускакал. А когда вернулся через час барин-то,