Меч Шаннары - Терри Брукс

Сразу же за городскими воротами маленькую группу беженцев встретил отряд дворцовой стражи в черных мундирах, передав им теплые приветствия от Короля и сразу же предложив посетить его дворец. Когда Янус Сенпре отметил, что насколько он слышал, Король смертельно болен и прикован к постели, капитан стражи торопливо, хотя и несколько запоздало, признал, что предложение исходит от принца Паланса. Для Мениона не могло быть более радостной новости — он жаждал поскорее оказаться во дворце и хорошенько осмотреться. Он уже не чувствовал ни усталости, ни боли, хотя каждый из его спутников по— прежнему готов был поддержать его. Капитан отряда отдал приказ страже у Внутренней Стены, и вскоре к гостям города подкатил торжественно расписанный экипаж, чтобы доставить их во дворец. Менион с Ширль забрались внутрь, но Янус Сенпре отклонил предложение, объяснив, что сперва предпочел бы взглянуть, как устроены его солдаты в полупустых казармах Легиона. На прощание он с обезоруживающей улыбкой пообещал, что позднее обязательно присоединится к ним.

Когда экипаж тронулся в направлении Внутренней Стены, молодой командир с непроницаемым лицом отдал Мениону краткий салют. Затем, в сопровождении взлохмаченного Фандреза и нескольких офицеров, он целеустремленно направился к казармам Легиона. Сидящий в экипаже Менион слабо улыбнулся и взял Ширль за руку.

Экипаж проехал ворота во Внутренней Стене и медленно двинулся по забитой людьми Тирсианской Дороге. В этот день жители города— крепости поднялись рано, спеша приветствовать беженцев из павшего города, радушно предлагая кров и пищу как старым друзьям, так и незнакомцам. Каждому хотелось поподробнее узнать об огромной армии вторжения, надвигающейся сейчас на их родной город. На шумных улицах в неуверенности толпились тысячи взволнованных и испуганных горожан, оживленно переговариваясь и с любопытством наблюдая за экипажем с эскортом королевской стражи, медленно проезжающим мимо. Некоторые люди изумленно указывали на них или махали руками, узнав стройную девушку за окном кареты, хотя темно-рыжие волосы и скрывали ее бледное усталое лицо. Менион, сидевший рядом с ней, вновь начал морщиться от боли, резкими волнами накатывающей на его стертые ноги. Он был счастлив, что теперь ему некоторое время никуда не надо идти.

Огромный город проплывал мимо короткими вспышками зданий и галерей, заполненных пестрыми толпами мужчин, женщин и детей всех возрастов, и шумными волнами катился прочь. Горец глубоко вздохнул и откинулся на подушки сиденья, не выпуская руки Ширль; глаза его на миг сомкнулись, а усталые мысли медленно погрузились в серый туман, клубящийся в его голове. Шум городских толп быстро отдалился, превратившись в тихое жужжание, успокаивающее, убаюкивающее, навевающее спокойный сон.

Он уже довольно крепко спал, когда его быстро привело в себя легкое потряхивание за плечо, и перед его открывшимися глазами предстал далекий дворец — экипаж выезжал на широкую проезжую часть Сендикского моста. Юноша оценивающе взглянул с высоты на залитые солнцем парки и сады, разбитые под мостом, чьи площадки, укрытые в тени деревьев, пестрели бессчетными разноцветными пятнами ухоженных клумб. Здесь царило лето и спокойствие, словно эта часть города никак не была связана с беспокойным миром создавших ее людей.

На другом конце моста перед ними распахнулись дворцовые ворота. Менион удивленно посмотрел вперед. Вдоль их пути тянулись ряды солдат дворцовой стражи, облаченных в безукоризненно черные мундиры с эмблемой сокола, неподвижно замерших навытяжку. Трубачи у ворот провозгласили о прибытии высоких гостей. Горец был изумлен. Их встречали с торжественными церемониями, которых удостаивались лишь величайшие из правителей Четырех земель; немногие сохранившиеся на Юге монархии строго следили за этим ритуалом. Торжественность происходящего военного парада ясно указывала на то, что Паланс Буканнах готов не только игнорировать обстоятельства их прибытия, но и не к месту вспоминать почетные древние традиции.

— Он, должно быть, безумен — совершенно безумен! — взорвался разгневанный южанин. — Что, по его мнению, здесь происходит? Нас осаждает вражеская армия, а он выводит войска на торжественный парад!

— Менион, веди себя с ним спокойнее. Если мы хотим чем-то помочь Балинору, нам придется запастись терпением. — Ширль коснулась его плеча и с улыбкой бросила на него быстрый предостерегающий взгляд. — Помни еще, что он меня любит. Раньше он был хорошим человеком, и до сих пор остается Балинору братом, как бы он ни был обманут.

Нетерпеливый и порывистый, Менион Лих тем не менее признал ее правоту. Он ничего не добьется, выказывая свое неудовольствие пышной встречей, но может преуспеть, если не станет перечить прихотям принца до тех пор, пока они не найдут и не освободят Балинора. Он молча уселся на подушках, и экипаж въехал в дворцовые ворота, медленно продефилировав перед рядами застывших солдат, составляющих гвардию личной охраны Короля. Со всех сторон загремели фанфары, и в честь высоких гостей по внутреннему двору замка в безупречном строю прогарцевал отряд кавалерии. Затем экипаж мягко остановился, и в проеме распахнувшейся дверцы появилась крупная фигура нового правителя Каллахорна; его широкое лицо расплылось в нервной счастливой улыбке.

— Ширль‡ Ширль, я думал, что больше тебя не увижу! — Он шагнул к экипажу и помог девушке спуститься на землю, на миг легко прижав ее к себе, а затем отступил на шаг, чтобы разглядеть ее. — Я‡ я уже думал, что потерял тебя.

Стараясь скрыть пылающую в нем ярость, Менион с равнодушным видом выбрался из экипажа, встал рядом с ними и слабо улыбнулся, когда Паланс радушно повернулся к нему.

— Принц Лиха, воистину, вы желанный гость в моем королевстве, — поприветствовал он горца и тепло протянул ему руку. — Вы оказали мне‡ неоценимую услугу. Располагайте всем, что есть у меня в замке — абсолютно всем. Думаю, мы станем добрыми друзьями. Настоящими друзьями! У меня уже так‡ давно‡ Он резко замолк, пристально глядя на горца, внезапно погрузившись в свои мысли. Речь его была нервной и высокопарной, словно он не совсем контролировал свои слова. Если он и не совсем еще потерял рассудок, невольно подумалось Мениону, то во всяком случае, серьезно болен.

— Я очень рад возможности посетить Тирсис, — отвечал он, — хотя и мечтал бы нанести этот визит при более располагающих для всех нас обстоятельствах.

— Вы, конечно, говорите о моем брате? — С этим резким вопросом принц словно проснулся, и лицо его слегка покраснело. Менион на миг удивленно взглянул ему в глаза.

— Паланс, он имеет в виду вторжение северян, разрушение Керна, — быстро вмешалась Ширль.

— Да, конечно‡ Керн‡— Он снова умолк и начал взволнованно оглядываться, словно кого-то искал. Менион беспокойно огляделся, заметив при этом, что нигде поблизости не видно мистика Стенмина. Судя по словам Ширль и Януса Сенпре, принц нигде не появлялся без своего советника. Он быстро переглянулся с девушкой.

— Что-то случилось, мой лорд? — формально обратился он к Палансу, пытаясь привлечь его внимание, и блеснул уверенной улыбкой, показывая свое внимание и готовность помочь другу. Этот небольшой обман, однако, принес довольно неожиданные результаты.