Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии - Глен Чарльз Кук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но…
«Похоже, упоминание твоего имени огорчило этого кого-то. Что в свою очередь огорчило Альгарду, хотя прежде он о тебе и не слышал».
– Все равно бессмыслица какая-то. Я уже сто лет как не тревожил никого с Холма.
Впрочем, говорил же Шустер, что у Холма свой интерес в этом деле. Не думаю, что у Макса есть враги, мечтающие развалить его театральную затею. Значит, это все-таки связано с жуками.
«Они обращались к авгурам и оракулам. Ответы им не понравились. Говоря „они“, я имею в виду неизвестные пока заинтересованные силы. Ты являешься потенциальным источником значительных неприятностей».
– При нормальных обстоятельствах о неприятностях и речи быть не может – ну, если я, конечно, справлюсь со своими собственными.
«Это так. Время покажет, есть ли у их страхов рациональные основания. Открой дверь».
– Я ничего не слышал.
«Услышишь».
Приложившись к глазку, я увидел на крыльце целое собрание самых что ни на есть отборных представительниц женской половины человечества. Аликс Вейдер, Тинни Тейт со товарищи и еще одна, платиновая блондинка, которой я прежде не встречал.
«Постарайся повежливее».
– Шутишь?
Чтобы я вел себя невежливо по отношению к красивым женщинам?
Впрочем, наверняка он имел в виду то, что я не могу позволить себе фривольностей с незнакомкой.
«Ты бы сильно разочаровал Манвила Гилби, веди себя так».
Гилби при всем своем ненавязчивом, тихом поведении вряд ли во гневе уступает Максу Вейдеру – если, конечно, задеть его за больное.
«Взрослеешь».
Аликс ворвалась в прихожую, пыхая паром и накручивая себя для стычки. Оттолкнув меня в сторону, она прямиком устремилась по коридору.
– За что, черт подери, я плачу тебе, Гаррет?
– Деньги? – спросил я и подмигнул Тинни, имевшей какой-то подавленный вид. Или она снова что-то затеяла.
– То есть?
– Дырка от бублика. Воздух. Ничегошеньки. Деньги мне платит твой папочка. И я их честно отрабатываю. Расхищения и вандализма на пивоварне больше нет.
– Видеть его не могу!
Я тем временем пялился на незнакомку. Она была старше остальных на несколько лет, но ухитрялась обращать эту разницу в свою пользу.
– Ведите себя приличнее, девушка. И уважайте того, в чьем доме находитесь.
– Нет, я научу этого сукина сына правилам приличия!
Спутницы Аликс хлопотали вокруг, поглаживая и похлопывая ее в попытках успокоить. Все, кроме Тинни. Тинни давно привыкла к истерикам Аликс, знает ее с пеленок. Вместо этого Тинни неодобрительно смотрела на меня, поскольку я осмелился пялиться на незнакомку.
– Не тратьте зря времени, леди, – посоветовал я. – Аликс просто шлифует сценическое мастерство. Немного переигрывает.
Я тоже хорошо знаю Аликс. Я одарил ее своей ослепительной улыбкой и добил коронным номером, приподняв бровь.
– Вот болван! – выпалила она уже по инерции, выпустив бо́льшую часть пара.
– Значит, вы гуляли по соседству. И решили заглянуть поболтать. О чем?
– Наш театр, Гаррет. Предполагалось вычистить его от всякой дряни, чтобы мастера могли закончить работу.
– И что? Может, хотите побеседовать с директором Шустером? Он не в восторге от того, как я очистил театр от жуков. Кстати, заведения в Веселом Уголке – тоже, потому что это нанесло ущерб их бизнесу. И в особенности – родители подростков, создавших этих жуков.
– Забудь жуков, Гаррет. Избавься от привидений. Люди не хотят там работать из-за призраков.
– Правда? И что это за призраки, Аликс? Я до сих пор не нашел ни одного человека, подтвердившего, что видел их. Все, чего я добился, – это предположения, что кто-то принял за привидения возню жуков.
Но Аликс меня не слушала.
– Призраки, Гаррет! Там призраки! Рабочие боятся идти туда из-за них. Я хочу, чтобы с ними разобрались.
Сделав пару ленивых оградительных жестов, я повернулся к ее спутницам:
– Она что, перебрала вчера вечером? Или просто встала не с той ноги?
Аликс разом вскипела.
Она из тех женщин, которые ничего не могут сделать, не переведя мой мозг на стандартный мужской режим функционирования. Каюсь, я честно старался держать себя вежливо. Да и свидетельницы помогали. Особенно та, что молчала.
«Гаррет».
И эта, новая, – почти так же, как рыжая.
Красотки немного расслабились. Хотя было заметно, что Бобби и незнакомка начинают сомневаться в искренности истерик Аликс.
– Никто не хочет чая? Или пива? У меня есть бочонок ледяного от Мопошко…
Дочь Вейдера вскипела еще раз.
– Аликс, – произнесла незнакомка, – Мопошко перестали варить пиво еще до твоего рождения. Держи себя в руках.
Ее спокойный, лишенный эмоций голос напомнил мне видавших виды медсестер в армии. И эффект производил в точности такой же. Приступ у блондинки разом прекратился. Гм…
«Поддерживай разговор».
– Аликс, дорогая моя, ты должна давать мне информацию, а не уроки хороших манер. Почему ты решила, что дело в привидениях? Никто больше в «Мире» так не считает.
Пока я отвлекал внимание, Покойник аккуратно рылся у нее в голове. Если там что-то скрыто, он обнаружит. Это что-то могло бы сильно пригодиться нам в дальнейших поисках.
«Злой ты, Гаррет. Я не верю, чтобы Макс Вейдер считал свою младшую дочь пустоголовой. Распущенной – да, возможно. Но он не может относиться к ней иначе после всего, что случилось с остальными его детьми».
Материализовался Дин. Его появление подействовало на собравшихся волшебным образом. Девушки мгновенно стали общительнее. Все, включая Аликс. Скандалистка хитро покосилась в мою сторону, не подозревая о том, что Умник не преминул воспользоваться возможностью, предоставленной ее эмоциональной вспышкой. Не говоря уже о беззастенчивом подглядывании.
Помнится, он упоминал, что никогда не заходит туда, куда его не приглашают. Помнится, я ему даже верил.
– Нет, правда, Аликс, – продолжил я, – мне очень хочется услышать твой рассказ.
– Она расстроена, – вмешалась незнакомка, – строительство театра отстает от графика.
Тинни кивнула так, словно эта мысль требовала особой поддержки.
– Это я могу понять. Только при чем здесь привидения? И кстати, кто вы? Никто из этих милых дам не потрудился представить нас друг другу… меня зовут Гаррет.
– А меня – Хизер Соумз. Я любимая племянница Манвила Гилби.
Аликс хихикнула. Тинни малость помрачнела. Значит, «любимая» – правда, а «племянница» – не совсем. Это позволило мне по-новому оценить лучшего друга Макса Вейдера.
Хизер Соумз заставила Аликс замолчать одним молниеносным взглядом. На Тинни она вообще не обратила внимания. Рыжуля сегодня сама держалась призраком.
– Я намерена стать первой женщиной – театральным менеджером в Танфере.
– Ого!
– Да. Это будет нелегко. Но не так, как могло бы быть, если
